Эпицентр (СИ) - Хамаганов Юрий
— Ага, всегда мечтал сделать карьеру, белых девчонок на хер натягивая…
— Офицер!
К танку подходит женщина-полицейский с трофейным вампирским калашниковым и в лёгком велосипедном шлеме, одна из офицеров в сводном отряде.
— Капрал, мы пережили взрыв, что теперь-то делать? Можем мы что-нибудь предпринять для нашей защиты?
— Лучшая защита — убраться как можно дальше от эпицентра взрыва. Когда выйдем к прибрежному шоссе, надо будет найти колёса, что-нибудь тяжёлое с высокой проходимостью, чтобы быстрее выбраться из зоны поражения. А пока слушайте внимательно и передайте всем. Закройте голову, подойдёт любая каска или шлем, как у вас. Если нет шлема, то хотя бы кусок плотной ткани или газета, чтобы пепел на волосы не падал. Если есть защитные очки, закройте глаза. Ещё смочите платок и наденьте на лицо вместо респиратора. Сумеем найти продуктовый магазин — берите красное вино и этот, как его, гранатовый сок. Если попадётся аптека, хватайте витамины и йод в таблетках. Не бойтесь, всё, что нам надо — свалить отсюда поскорее, а то наши могут попробовать ещё раз. Приготовьтесь, сейчас продолжим движение. Будьте предельно осторожны: взрыв накрыл явно не всех вампиров в центральных кварталах, и сейчас выжившие будут уходить от пожаров на окраины.
— Танкист!
К Музыкальному Ящику бежит рядовой, тот самый, что спас их от гранатомётчика.
— Что там ещё?
— Вам надо это видеть…
23 ДЕНЬ ВАМПИРОВ: Эпицентр - Главы 75/76/77
75. Звонок издалека
— Кто вы? Немедленно назовите себя!
— Это не имеет смысла, мистер Президент. Моё имя вам ничего не скажет. Я сомневаюсь, что вы про меня знаете: вы попали в Белый Дом уже после известных событий и до сегодняшнего утра могли вообще ничего о них не слышать. А вот ваш предшественник меня знал, награждал дважды после выполнения его заданий. Сейчас меня зовут Номер Первый. Нам надо очень многое обсудить, господин Президент.
— Бронсон, сукин ты сын! Тебе, ублюдку, отлично известно, что мы не ведём переговоров с террористами!
— И правильно делаете. Только вот мы не террористы, господин Президент. В вашем понимании мы вообще не люди. Поэтому давайте назовём это переговорами между разумными цивилизациями, в настоящий момент находящимися в состоянии войны.
— Вы и всё ваше сатанинское отродье будете гореть в аду за тех людей, что вы убили, я лично…
— Господин Президент, не тратьте своё и моё время на угрозы, время сейчас дорого. У нас у всех был очень тяжёлый день, давайте не будем его усложнять. Не надо грозить мне геенной огненной, я уже пережил две ваши ядерные бомбардировки, переживу и следующие, можете не сомневаться. А вот примерно восемь тысяч жителей маленького городка в Нью-Хэмпшире не пережили моего ответного хода. Я понимаю, что химическая атака не сравнится по силе с ядерным ударом, но попробуйте объяснить это родным погибших и пострадавших, всем тем, кто сейчас на дорогах мчится во все стороны от больших городов в поисках спасения.
— Вы зверски убили восемь с половиной тысяч человек, вас повесят, я лично…
— В Лос-Анджелесе вы своей бомбой убили больше. Думаете, там все были вампирами? Ошибаетесь. Но сейчас это уже неважно. Важно понять следующее: на любой ваш удар ядерными бомбами, на любое массированное применение обычной авиации, артиллерии и бронетехники мы будем отвечать химическими атаками. Взрыв на арсенале в Нью-Хэмпшире был только демонстрацией наших нынешних возможностей. Вы уже знаете, что у меня теперь много этой отравы, и мои люди применят её без колебаний. Именно сейчас, когда вам любой ценой надо сохранить управление страной, именно сейчас химические атаки могут всё разрушить и вызвать всеобщую панику. Гражданским лицам не будет спасения от газа, и они начнут бежать, спасая свои жизни, как бегут звери от лесного пожара. Все границы между штатами, все карантинные барьеры, все блокпосты — всё будет прорвано, ваша оборона рухнет, а за этим людским потоком будем идти мы. Мои солдаты повсюду, господин Президент, они глубоко внедрились в вашу систему, как метастазы. И если понадобится, у меня будет намного больше солдат: вы уже видели, как легко Ваши люди становятся Моими людьми. Самое время отложить в сторону ядерные бомбы и сесть за стол переговоров. Пока ещё не поздно.
— И что вы и ваши люди хотите? С чем вы идёте на переговоры?
— Для начала мы предлагаем прекращение огня. Никаких ядерных ударов и никаких химических атак. И вам, и нам нужно время на перегруппировку. Конечно, столкновения в приграничных штатах могут продолжиться, но за пределами зон наших действий люди гибнуть перестанут, вы добьётесь этого.
— Возможно. А что потом? Бронсон, чего вы захотите дальше? Что вам нужно?
— Что нужно? Того же, чего и всем. Мне нужны ресурсы, господин Президент, мне нужна экономика, промышленность, торговля, энергия, наука, идеология, мне нужно всё. Всё, что есть у США, Китая, Англии, Франции, Германии, России, Бразилии, Индии и других стран. Я знаю, как это всё добывается, я воевал за эту страну ещё тогда, когда вы продавали земельные участки в Теннеси. Мне и моим людям говорили, что нас отправляют воевать за свободу, за демократию, за ценности, но я отлично знал, ради чего убиваю людей в разных частях света. Я убивал их для того, чтобы обеспечить ваши интересы, ваши и людей вроде вас, людей с властью и деньгами, чтобы у них стало ещё больше власти и денег. И я отлично обеспечивал ваши интересы, можете взглянуть на мои награды. Всю жизнь я работал на таких, как вы. И три года тому назад ваш предшественник отправил меня на территорию чужой страны забирать тот упавший спутник тоже ради своих интересов. Но именно там я нашёл то, что изменило меня, то, что освободило меня от вас и вашей власти, сделало меня сильнее ваших денег. И теперь я воюю за себя и свои интересы, за интересы тех, кто пошёл за мной. Это будет настоящая борьба за свободу, как в тысяча семьсот семьдесят пятом. У вас десять минут на то, чтобы обсудить мои слова с военными, господин Президент.
Шеф вешает трубку.
76. Развилка
— Есть у кого-нибудь вода? Или кофе? Пить хочу страшно…
Утром у многих детей в Ковчеге были при себе различные напитки, но все они уже давно выпиты. Может быть, у кого-то из новых пассажиров что-то ещё осталось.
— Воды нет, мисс, кофе тоже, только газировка.
— Годится.
Мисс Глория припадает к бутылке, делает несколько глубоких глотков приторно-сладкой жидкости, которую обычно не пьёт. Но сейчас не до заботы о здоровье, пить хочется нестерпимо, её собственный термос пуст уже много часов. Следом за газировкой идёт пара холодных сосисок с кукурузной лепёшкой, тоже неплохо, хоть немного восстановит силы.
— Ну что там?
— Не знаю, вроде уже не так ярко светит.
Действительно, свечение в небе практически прекратилось, внезапно поднявшийся горячий ветер стихает, уступая привычной вечерней тишине и прохладе. А несколько минут назад со стороны города полыхнуло так, что солнце застило. С большим трудом ей удалось удержать Ковчег под контролем и не столкнуться с идущей впереди машиной, водитель которой дал по тормозам.
— Наши идут!
Двое мужчин с оружием в руках торопливо спускаются с вершины холма, за которым временно остановилась их маленькая колонна.
— Что там?
— Вы видели, что это было?
— Оно в городе?
Мужик с дробовиком раздражённо отмахивается от наседающих любопытных попутчиков:
— Там… там ядерный гриб над Лос-Анджелесом, над центром, с холма отлично видно, всё горит. Это война!
После его слов начинается паника, собравшиеся у машин люди начинают испуганно кричать все разом, каждый предлагая что-то своё, пока их общий ор не тонет в могучем гудке Ковчега.
— Аллё, граждане! — привычно покончив с паникой и восстановив порядок, Глория обращается к спутникам со своего места. — Кончай орать! Немедленно рассаживайтесь по машинам и едем вперёд! Или вы хотите здесь ждать выпадения этих, как их, радиоактивных осадков? Мы уже очень далеко от города, и если вовремя уйдём ещё дальше, то не пострадаем. Не стойте, не загораживайте мне проезд, у меня полный автобус детей! По машинам!
