Эпицентр (СИ) - Хамаганов Юрий

— Рич, бей по стрелку в пикапе! — кричит она и даёт полный газ. Ковчег срывается вперед, коротким броском преодолев расстояние до огненной стены. Человек с пулемётом вскидывает своё оружие, но Рич успевает первым, свалив его двумя выстрелами.

Нос автобуса бьёт пикап в борт, отбрасывая его на не успевшего отскочить в сторону водителя. Кругом стреляют. Глория сдаёт немного назад, чтобы объехать разбитый автомобиль, а затем снова вперёд, быстро набирая скорость. Позади усиливается перестрелка, несколько пуль попадает в борт и корму автобуса, кто-то кричит:

— На крыше, слева!

На разорванную крышу Ковчега спрыгивают двое, один из них валится на капот, прямо под последнюю пулю в карабине Рича. Несколько выстрелов через дыру в крыше, одна из пуль бьёт Рича в шею, он падает на торпеду. Мисс Глория поворачивает руль из стороны в сторону, чтобы сбросить вампира, но тот удерживается, а затем вскакивает на капот.

Выброшенный вперед электрошокер Глории с шипением и искрами вонзается в ногу врагу, рука с пистолетом вздрагивает, и пуля входит ей в плечо вместо того, чтобы попасть в лоб. Удар по тормозам, вампира отбрасывает на дорогу, снова полный газ, Ковчег слегка покачивается, переезжая его сначала передними, а потом задними колёсами.

Кровь хлещет из раны, кто-то из пассажиров пытается зажать её тряпкой, а мисс Глория всё гонит Ковчег вперёд. Разгорающийся пожар пожирает маленький городок, и из этого пламени вырывается одиночная машина, которая теперь догоняет автобус.

Короткие автоматные очереди и одиночные выстрелы пистолетов, пули бьют в борта и стёкла, левое заднее колесо с грохотом взрывается, но каким-то чудом ей удаётся удержать Ковчег от переворота. Кровотечение всё сильнее, у неё начинает двоиться в глазах, и когда там, впереди, над дорогой коротко вспыхивает белый огонек, ей кажется, что это просто галлюцинация. А секунду спустя преследующая их легковушка разлетается в огненном вихре, разорванная на части прямым попаданием противотанковой ракеты. Луч прожектора выхватывает Ковчег, она слышит, что ей что-то кричат в мегафон, но не может понять, что именно.

— Сколько их там?

— Человек тридцать, дети, несколько взрослых. Двое убиты, пятеро ранены, одна тяжело.

— Осмотрите всех внимательно, особенно шеи, среди них могут быть заражённые. На раненых надеть наручники.

— Есть, сэр!

Второй транспортный вертолёт заходит на посадку, чтобы принять на борт пассажиров разбитого автобуса, их прикрывает с воздуха пара Кобр. Солдаты осторожно вытаскивают из кабины водителя и укладывают её на носилки, девушка-санитар делает укол обезболивающего, устанавливает капельницу, а затем сковывает ей руки лёгкой, но прочной лентой пластиковых наручников.

— Зачем это?

— Извините, мисс, таков приказ. В прошлой группе, которую мы вытаскивали, оказался один заражённый, напал на остальных уже в грузовике. Сейчас приходится быть очень осторожными с ранеными.

— Понятно. Дети живы?

— Не волнуйтесь, все живы. Парочку немного зацепило стёклами, вот и всё. Сейчас отправим их на базу.

У неё снова начинает двоиться в глазах, и, погружаясь в лекарственную пелену, мисс Глория смутно осознаёт, что двое солдат поднимают носилки и идут к вертолёту. Позади остаётся разбитый автобус, Ковчег завершил своё последнее путешествие.

24 ДЕНЬ ВАМПИРОВ: Эпицентр - Главы 78/79/80/81

78. Визуальное наблюдение

Люди. Много людей: десятки, сотни, возможно, тысячи человек. Колонна растянулась на всю длину полуразрушенной улицы. Люди медленно идут по разделительной линии, подгоняемые гневными окриками, ударами прикладов и одиночными выстрелами. Мужчины и женщины, старики и совсем ещё дети, бедные и богатые — самые разные люди со всех концов огромного города медленно и неровно шагают в неизвестное под падающими с горящего неба хлопьями серого радиоактивного пепла.

Капралу Иванову кажется, что он уже видел где-то подобную картину, что-то из далёкого прошлого. Вспомнил: чёрно-белая хроника, марш немецких военнопленных в Москве, лето тысяча девятьсот сорок четвёртого года. Но там пленные шли ровнее, всё-таки то была недавно разбитая армия, и неудавшиеся оккупанты пытались держать строй. Здесь же без всякого порядка плетутся обычные гражданские, парализованные страхом и оглушённые непониманием происходящего. Их привычный мир и старая жизнь рухнули за несколько часов и догорают теперь пожарищами, а к новому миру и своей роли в нём они ещё не готовы.

— Вторая машина с пулемётом, по правой стороне у магазина. Рядом мотоциклисты.

— Вижу…

Рядом с огромной колонной пленных Антону хорошо видно совсем других людей, непохожих на остальных. Это тоже в большинстве своём бывшие гражданские, молодые и старые, белые и чёрные, богатые и бедные. Многие из них были недавно серьёзно ранены, кровь пропитала их одежду, но идут они совсем по-другому: не плетутся еле-еле, а вышагивают гордо и уверенно, с силой печатая следы в сером пепле.

Это хозяева положения в рухнувшем мире, его новоявленные самозваные властители, гонящие в плен свою добычу. В охране колонны и мужчины, и женщины с разным огнестрельным оружием в руках идут пешком или едут на мотоциклах и автомобилях, неустанно подгоняя добычу и периодически вталкивая в колонну новых пленников, которых привозят команды охотников. Один из охранников избивает упавшую женщину телескопической дубинкой, заставляя встать и продолжить движение, в голове колонны кого-то расстреливают.

— Капрал, Хименес здесь.

— Хорошо. Офицер, сюда.

Виктория поднимается по приставной лестнице на чердак, который стал временным наблюдательным пунктом их сводного отряда.

— Офицер, аккуратно гляньте наружу и скажите, что думаете. Вы больше всех из нас знаете про этих гадов, объясните, с чего вдруг вампиры стали брать людей в плен сотнями, а не сразу убивать. Я такого раньше не видел.

Танкист передаёт патрульной бинокль, та осторожно смотрит в грязное окно на колонну внизу.

— Кровь.

— Что?

— Им нужна кровь, вампиры без неё сходят с ума меньше чем за сутки, а потом сдыхают. А взять кровь они могут только у живого незаражённого человека. Вот для чего им нужны все эти люди — забирать у них кровь. Это те самые агнцы, про которых говорили по радио. Те, кого надо сгонять и охранять. Вот они и сгоняют из центра куда-то на окраины. Без этих людей вампиры сдохнут, просто и без затей сдохнут с голода.

— Так вот оно что, неприкосновенный запас… Ложись!

Выстрелы, много выстрелов, работают сразу из нескольких стволов. Стучат пистолеты, хлопают дробовики, включаются пулемёты. Бойцы Иванова хватаются за оружие, но скоро становится ясно, что в этом нет необходимости: напали не на них, стреляют внизу, на улице. С наблюдательного пункта видно, как со стороны разрушенного квартала к колонне бросаются люди, вооружённые в основном бейсбольными битами, обломками труб и кухонными ножами, поддержанные двумя или тремя стрелками.

Нападающие пытаются прорваться сквозь охрану к пленным в колонне, а охранники стараются всеми силами им помешать, ведя огонь на поражение. Пленные валятся на асфальт, спасаясь от перекрёстного огня, кто-то пытается воспользоваться моментом и сбежать, а первая волна атакующих уже совсем близко.

Перевес в огневой мощи на стороне конвоя, нападающие валятся на асфальт один за другим, но всё же некоторым из них удаётся прорваться к колонне, повалив нескольких пленников. Исход боя решает белый седан, из открытого люка на крыше которого торчит бандит с ручным пулемётом: он уничтожает последних нападающих, убив и ранив в процессе несколько человек в колонне. Стрельба прекращается, противник уничтожен. Подошедшая женщина в полицейской форме одиночными выстрелами добивает раненых вампиров и пленных, тех, до кого добрались атакующие. Порядок восстановлен, можно продолжать движение.

— Что это было?