Эдуард Семенов - Последний полет «Жар-птицы»
Он усмехнулся. Мэр не сможет отказать народу пройти по центральным улицам города с крестным ходом, а, значит, затем не сможет ответить ему отказом и на просьбу разрешить строительство храма в центре города.
Отец Сергий завел свою машину и начал разворачиваться во дворе так, чтобы не зацепить задом квадратный «мерседес», но его уже не оказалось на прежнем месте. Отец Сергий лишь успел заметить мощный бампер, мелькнувший за воротами.
* * *Черный «мерседес» Панкратова выехал на центральную площадь города и встал рядом со знаком «Стоянка запрещена», под сам знак он встать не смог, потому что там уже стояла машина. Та самая «БМВ», на которой по городу разъезжал Репа со своим напарником.
— Ну, вот вроде и все. Дело сделано! Теперь можно и по домам!
Панкратов довольно потянулся, как будто только что выполнил тяжелую работу. Они сидели в кабине «мерседеса» так, что Патрон мог в любое мгновение контролировать движения всех — то есть, сам он сидел на заднем сиденье, Репа — на месте водителя, а рядом с ним — его напарник, Виктор. Поэтому, естественно, от Патрона не ускользнуло удивленное переглядывание молодых бандитов.
— Ну, что смотрите? Спрашивайте.
— Какое дело, шеф? — решился спросить Репа, — мы так ничего и не поняли. И вообще, что дальше-то нам делать?
Панкратов усмехнулся, и тут ему в голову пришла неожиданная мысль. «А ведь они и вправду ничего не поняли». На его лице появилось недовольное выражение. «Тупые дебилы!» А потом в голове снова мелькнула мысль, которая ранее вообще даже не могла появиться в его черепе. «Их надо учить бандитскому ремеслу, учить также, как учат строить самолеты, лечить людей или варить суп! Иначе… А что иначе? Да, все коту под хвост. Ведь именно из-за таких недоумков любое дело будет обречено на провал!»
Странная мысль! Ее будто кто-то нашептал Панкратову, она как будто влилась ему в уши вместе с шумом городских улиц и с ветром, причем это ощущение было настолько сильным, что он даже замотал головой.
Следующим действием его стало то, что он начал рассказывать своим молодым подчиненным то, что он задумал. И что, собственно говоря, они провернули сегодня ночью. Ему вдруг захотелось блеснуть перед этими недоумками, показаться во всей своей гениальности.
Увы, даже самые хитрые умы не лишены тщеславия.
— Да вы что, неужели и вправду ничего не поняли? — С досадой выговорил Панкратов. — Не поняли, что мы сегодня сделали? И что теперь будет дальше?
— Неа, шеф, — Репа зевнул, демонстрируя усталость. — Не поняли. Извини.
— Совсем? — переспросил Панкратов.
— Не, ну с Коловым понятно, мы его пригнули по полной программе, — проговорил Репа, — теперь он за свой пистолет будет прыгать перед нами хоть на одной ножке, ну а вот с крестным ходом я что-то не допер. Зачем нам это надо, шеф?
— А, это, — протянул Панкратов, — ну да, это сложно. Сейчас объясню. Тут вот какое дело, верующие нынче — они же как танки, готовы лбом бетонные стены прошибать. В иных случаях они еще та сила, покруче ментов и эфэсбешников будут. Во время крестного хода батюшка поднимет снова вопрос о строительстве церкви на месте сгоревшего музея, ну а ты поддержишь эту идею деньгами.
— Я? Деньгами?
Репа сделал круглые глаза.
— Да, ты. И станешь уважаемым человеком.
— А откуда у меня деньги-то?
— Понятное дело, откуда. Из общака. Теперь ясно?
— Ну, что-то вроде того.
— А мы что, и правда, церковь будем строить?
— А чем тебя церковь не устраивает? С нее, между прочим, дохода побольше будет, чем с бензоколонки. Знаешь, сколько торговля свечами бабла приносит?
— Не.
— А ты поинтересуйся на досуге. Полезно.
Мысль о собственном свечном заводе Панкратову пришла в голову уже давно. Действительно, он как-то считал, что доход от торговли свечами имеет тысячапроцентную прибыль. Производство одной свечки стоит десять копеек, а продается она за 10 рублей, а то и побольше, и при этом производство практически безотходное. Сколько воска сплавилось, столько же потом опять на переплавку идет. Только нитки для фитилей закупай. И все. Получалось, что этот бизнес был куда доходнее, чем казино, и абсолютно законным и даже поддерживаемым государством. Кстати, потом при влиятельной поддержке отца Николая можно будет покладистого Репу сделать в городе кем угодно, хоть мэром. Так что, игра действительно стоила свеч.
Панкратов улыбнулся собственному каламбуру насчет свечек и взялся за ручку двери машины.
— Ну, ладно, в общем-то, обо всем договорились. Значит, теперь, пока. Если что, я на связи.
Репа удивился.
— Не понял шеф. Вы куда? Это же ваша машина?
Панкратов убрал руку с ручки.
— О, чуть не забыл. Нет, теперь это твоя тачка. Давайте мне ключи от вашей колымаги.
Он протянул руку.
— Ну, давай, давай ключи, совсем обалдел от счастья.
Он забрал ключи от «БМВ» у Виктора, который все это время молчал, и добавил.
— Особо-то губу не раскатывай. Машина тебе для дела нужна. Поедешь сейчас на ней к узбекам и заставишь их утихомириться. Нужно, чтобы весь этот бардак, что был ночью, как можно быстрее забылся. Понял?
— Понял, — кивнул головой Репа.
— Ну, тогда действуй. По порядку. Сначала — узбеки, потом — церковь, ну а напоследок можешь с Коловым еще раз встретиться и обстановку узнать. Пусть колется.
С этими словами Панкратов вышел из своей бывшей шикарной машины и, нисколько не смущаясь, сел за руль старенькой побитой «БМВ». Он не волновался, что из-за этого может пострадать его престиж или статус. Он сам был статусом. А вот парню его бронированная машина реально могла бы пригодиться. Узбеки — это далеко не подарок! Если что, и пистолет Колова не поможет.
Глава 11
Городская больница. Палата интенсивной терапии. Через семь часов после последнего полета «Жар-птицы». Мария Руденко
После обеда в больнице начался «тихий час» и все хождения посетителей по палатам и коридорам закончились. Мария устало посмотрела на дверь и на Андрея, который сменил ушедшую домой Екатерину. Мария полулежала-полусидела на своей постели, Андрей сидел рядом с ней на стуле и держал ее за руку. Палата была шестиместная, но все соседние койки были пустыми. Больные, которые на них лежали, еще утром были переведены в другие палаты.
— Ну, как ты? — спросила Мария Андрея. — Я понимаю, что причинила тебе столько боли, но поверь, тогда я просто не знала всей правды.
— А сейчас?
— Сейчас я понимаю, что тебя оклеветали в моих глазах.
Андрей усмехнулся.
— Самое удивительное, я до сих пор не знаю, как меня оклеветали, зачем и кто?
Мария посмотрела в окно.
— Теперь это уже и не важно. Важно только то, что я действительно для тебя много значу, что ты меня любишь, и что у нас будет ребенок.
Мария немного помолчала, а потом добавила:
— Мальчик. Рост пятьдесят восемь сантиметров, вес три с половиной килограмма.
— Мы назовем его…
— Владимир, — перебил ее Андрей.
Мария посмотрел на Андрея и улыбнулась.
— Да. Пусть будет Владимир, владеющий миром.
— Скажи, — перебил ее Андрей, — а это правда, что люди про тебя говорят?
— Что?
— Что ты видишь всех насквозь.
— Нет, не вижу. Я просто знаю. Знаю все, что будет наперед.
— Значит, ты и имя нашего ребенка знала наперед?
Мария хитро посмотрела на Андрея.
— Нет, имя ему придумал ты. Этого я не знала.
— Ну-ну, — протянул Андрей, и добавил: — Но я почему-то не верю тебе.
— И зря, — произнесла Мария, — просто я хотела, чтобы ты назвал такое имя. И ты его назвал.
Андрей недоверчиво закачал головой.
— Но почему ты? Почему у тебя…
Он запнулся, так как не мог подобрать слова.
— Почему у меня открылся такой дар? — проговорила за него вопрос Мария.
— Да.
— Я не знаю. Случилось что-то ужасное, но я не знаю, что. Может быть, это как-то связано с тем, чем я занимаюсь. Не знаю…
В этот момент в дверь постучали. Андрей вздрогнул и встал со стула, чтобы остановить и не пустить непрошенных гостей в палату, но Мария его остановила.
— Не спеши, Андрюша, это пришли люди, которые как раз и ответят на твой вопрос.
В палату вошли Рауф Регулаев, отец Рината, и его дядя Фаради.
* * *Екатерина Иванова вышла из палаты Марии и направилась к лифту. В голове ее была полная каша от навалившихся неожиданно на нее впечатлений и событий. Из головы никак не выходили слова подруги. Об отце. О Ринате. Обо всем.
Она была настолько поглощена своими мыслями, что просто не заметила, как неожиданно перед ней появился человек. «Сантехник, наверное», — подумала Екатерина, поскольку мужчина был одет в синий комбинезон, а в одной руке он держал ящик с инструментами. Он прошел мимо нее, лишь мельком кинув на нее взгляд.
