Александр Ищук - Спецгруппа «Нечисть». Экспансия
– Какая традиция? – не понял Карл.
– Ты, фашист, должен налить мне стакан шнапса и дать закусить. Я его выпью и с гордостью скажу, что «русские после первой не закусывают!». Ты нальёшь мне второй стакан. Я снова его дерябну без закусона. Ты нальёшь третий, я выпью, занюхаю рукавом, после чего ты похвалишь меня, дашь буханку хлеба, палку копченой колбасы и отправишь в барак!
Майор непонимающе переглядывался с доктором.
– Я вроде не сильно его бил, – сообщил Карл врачу.
Тот пожал плечами и повернулся к полковнику. Полкан улыбался во все зубы, откровенно потешаясь над своими подчиненными.
– Эх, русский, – рассмеялся полковник, – жаль, что таких, как ты, мало в плен попадает… Не хочется мне тебя в расход пускать. Весело с тобой.
– Ты, полкан, даже не представляешь, как тебе дальше весело будет…
– Поживем – увидим. Карл, не обращайте внимания на бред этого циркача. Ставьте сыворотку.
Доктор с опаской приблизился ко мне и сделал в правое плечо укол.
– Через три-четыре минуты проверим, – сообщил присутствующим доктор и засёк время.
– Так, и что тут у нас? – довольным тоном забубнил Полоз. – Так, это мы знаем… Это тоже… и это, и это, – по мере проведения анализа в его голосе начало звучать разочарование. Наконец он резюмировал: – Вот халтурщики!
– Чего ты?
– Так эти козлы воткнули тебе старый препарат. Экономят, жмоты!
– И чего?
– И нечего. Кайфануть хочешь?
– В смысле?
– В прямом, бестолочь. Я через две минуты всю дрянь переработаю, процентов семьдесят – восемьдесят усвою, а остальное нам не нужно. Вот этими оставшимися двадцатью процентами можешь и побалдеть.
– А потом?
– А потом, как и было обещано Шмулевичем, блевать будешь.
– Ну давай.
Минуты через три «ударило по мозгам». И ударило так сильно, что я поплыл. Видимо, моё опьянение совпало со временем начала действия сыворотки, потому как доктор радостно возвестил:
– Пациент готов!
Карл поспешно уселся передо мной, с умным видом раскрыл ту же папку и крайне вежливо, видимо так его учили, поинтересовался:
– Офицер, вы меня слышите?
Я сфокусировал на нем нетрезвый взгляд, икнул и выдал:
– Тебя, фашист, я не только слышу, но и вижу. И от того, что я вижу, меня уже тошнит!
Карл недоуменно уставился на врача. Тот пожал плечами и пробурчал:
– Ну у всех своя реакция. Спросите у него ещё что-нибудь.
– Офицер, вы знаете, где вы находитесь?
– В фашистском плену!
– Почему в фашистском? – сбоку поинтересовался полковник.
– Я в плену – это факт. Вы – фашисты, это тоже факт. Следовательно, я в фашистском плену.
– А почему мы фашисты? – продолжил допрос полковник.
– Любой солдат армии ФРГ, воюющий против армии Российской Федерации, автоматически становится фашистом. Со всеми вытекающими последствиями.
– Доктор, он точно под действием препарата? – засомневался полкан.
– Ну, по косвенным признакам – да.
– А по прямым?
– Я не уверен, – пробубнил тот.
– Любопытно, – пробормотал полковник.
– Слышьте, фашисты, – заплетающимся языком пролепетал я. – Я хочу сделать заявление!
– Это что-то новое! – прокомментировал полкан.
– Заткнись, сука. Так вот, прежде чем колоть мне всякую дрянь, от которой у меня страдает печень, вы в следующий раз поинтересуйтесь: как реагирует организм подопечного на всякую хитрую химию?
– Доктор, вам встречались невосприимчивые к сыворотке люди?
– Нет. Это невозможно даже в теории!
– А это что? – Полковник ткнул в мою сторону пальцем.
Ответить доктору я не дал:
– Так, гитлерюгенд, заткнулись все, я не закончил! Убедившись, что немцы затихли в ожидании моей речи, я продолжил:
– О чем это я? А! Так вот, сообщаю вам, что на меня плохо действует наркоз и прочая подобная светотень. Кроме рвоты, от меня вы ничего не добьётесь. Вот сижу я тут, смотрю на вас, сокрушаюсь по поводу загубленной печени, и меня просто тянет блевануть. А как сказал кто-то из классиков – «не нужно сдерживать души прекрасные порывы…»
И тут я дал волю чувствам: указанные Полозом двадцать процентов сыворотки правды устремились на встречу с представителем немецкой контрразведки. Карлуша всё ещё сидел за складным столиком, бережно прижимая руками дело по моей группе. На него я и решил излить невысказанное: в рвотном спазме принял участие даже тонкий кишечник. Струя рвотных масс получалась знатная! В радиусе полутора метров я заблевал всё. Особенно досталось майору и удерживаемому им делу.
– Ох, ты ж, мля! – первое, что смог сказать я. Поворочал языком, оценил вкусовые характеристики исторгнутой моим организмом субстанции, мозг получил сигнал о редкостной на вкус гадости, после чего меня снова вывернуло.
Второй залп получился не такой мощный, но майора окатило повторно. Он только что протёр глаза, очищая их от первого попадания, и сразу же получил вторую порцию.
– Полоз, сволочь ползучая, что это за дрянь? – вопрос я задал вслух, к счастью, немцам было не до меня.
Полкан стоял с самой брезгливой миной, доктор сорвался за водой, громилы ржали, секретарь-капитан блевал, а Карлуша начал завывать.
– Чего это он? – спросил я, уже мысленно.
– Больно ему.
– Почему больно?
– Так, друг мой, токсины, которые мне не нужны, вступили в реакцию с желудочным соком и кучей ферментов твоего организма. Попадание получившегося «коктейля» в глаза непременно приведет к ожогу сетчатки. А дело по твоей группе вообще восстановлению не подлежит.
– Какая прелесть! А если мне пописать припрёт, унитаз не расплавится?
– Хороший вопрос, – усмехнулся Полоз. – При случае проверим.
Вокруг завывающего дурным голосом Карлуши суетились все, кроме полковника. Полкан изучал загаженное мною дело. Судя по выражению его морды лица, дело было «швах».
– Доктор, почему он воет? – рыкнул полкан.
– Рвотные массы, попавшие ему в глаза, раздражают слизистую. Сейчас всё промоем, и он успокоится.
– Держи карман шире, – усмехнулся я и сплюнул. – Пилюлькин, бери этого дуболома и спешно тащи к офтальмологу. Не ровен час – ослепнет хороняка.
– Откуда такая уверенность? – замер доктор.
– Интуиция, – заржал я.
Карлуше промыли глаза, доктор внимательно их осмотрел и взвизгнул:
– В лазарет. Быстро!
– Выполнять! – скомандовал полкан конвоирам.
Стонущего Карлушу в спешном порядке эвакуировали.
– Капитан, – распорядился полковник, – наведите тут порядок. От запаха блевотины нашего подо печного меня самого начинает мутить.
