Дэн Грин - 2012. Лава и пепел
— Виски, виски и… — он замолчал, посмотрев на Линду.
— И виски, — добавила она.
Бармен, мексиканец лет пятидесяти с хитрым взглядом все повидавшего на своем веку человека, подошел неспешно, не прекращая свое извечное барменское занятие — протирать бокалы.
— Чем платите? — невозмутимо поинтересовался он.
— А что принимают в вашем ресторане?
Бармен пожал плечами:
— Все принимают. Баксы, песо, патроны, шмотки. Только курс разный.
— Начнем с привычных баксов, — сказал Питер. — Пока они не кончились, побережем тряпье и боеприпасы.
— Сотня за стакан, — сообщил бармен.
— Однако, — ошеломленно присвистнул Питер. — Ну да черт с ним, с дороги нужно оттянуться.
— Баксов много, — равнодушно пояснил бармен, разливая виски. — А спиртного мало.
Прибывшие опрокинули по стаканчику и повторили заказ.
— Мне нужно найти одного человека, — негромко сказал Питер.
Бармен воздел очи в потолок, всем видом показывая свое возмущение тем, что бармена всегда используют как справочное бюро.
— Столько новых людей в последнее время в городе появилось, — со вздохом сказал он. — Разве упомнишь всех.
— Это мексиканец. Его зовут Бен Родригес. Бенисио Родригес, если быть точным.
— Половина мексиканцев носят фамилию Родригес, — печально сказал бармен.
— С ним еще один мексиканец. Его зовут Хосе Домингес.
— Вторая половина мексиканцев носит фамилию Домингес. И всех их зовут Хосе. Десять тысяч.
— А как тебя зовут?
— Меня зовут так, как третью половину мексиканцев. Мигель Санчес.
— В одном целом всего две половины, — встрял Марти, которому два стаканчика виски на уставший и отвыкший организм упали как целая бутылка. — Не бывает трех половин.
Бармен посмотрел на него сочувствующим взглядом.
— У тебя очень умный друг, — вздохнул он. — Трудно жить умным. Двадцать тысяч.
Питер замолчал, делая вид, что приценивается.
— Понимаешь, Мигель. Мне даже не нужно знать, где они. Я это знаю. Мне нужно только две вещи. Узнать, тут ли они в данный момент. И нужно, чтобы кто-то сообщил им, что я приехал и хочу подвалить к ним, поболтать об одном деле. Ты же знаешь их. Если приехать без предупреждения, могут случиться неприятности.
— А с чего ты взял, что у меня есть связь с ними?
— Я жил в этом городе пару лет назад, — намекнул Питер. — Я дам десять тысяч и бинокль.
— Подари бинокль своей бабушке, — рассмеялся Мигель. — Сейчас это самое бесполезное изобретение человечества. Светосилы недостаточно, чтобы в него смотреть в темноте.
Питер раскрыл рот, пораженный тем, что мексиканский бармен знает, что такое светосила.
— Пять. И ночной бинокль, — предложил он, когда смог вернуть челюсть на место.
— Годится, — вздохнул бармен, делая вид, что его только что ограбили. — Тащи свой ночник, и положите свои задницы куда-нибудь в уголок. Мне понадобится время, а я вроде как еще и работаю.
Они перебрались за стол возле окна, заказали по стейку, который оказался совсем дешевым по сравнению с виски, лишь чуть дороже докризисного времени. Видимо, говядина тут была пока не в дефиците. Горячее жареное мясо после долгого питания всухомятку подействовало расслабляюще.
— Как думаешь, у нас все получится? — возбужденно спросил Марти.
Близость цели доводила его до помешательства, глаза сверкали, подрагивали руки, и речь стала неразборчивой.
Питер ответил не сразу:
— Всякое может случиться. Я имел с ними дело. Они мне многим обязаны, но ничего не должны. И это очень жесткие люди. Им чуждо сострадание. Они знают только выгоду. За былые заслуги они нам помогать не станут. Будем надеяться, что мы сумеем их заинтересовать.
Разговор прервал рев моторов. На площадку перед баром въехали сразу несколько внедорожников. Это были серьезные машины, не городские паркетники. Лебедки, мощные кенгурятники, дополнительные фары поверху, сетки на лобовом стекле, большие багажники на крыше, заваленные грузом. Машины были хорошо подготовлены для путешествий по бездорожью. И въехали они на стоянку четко, будто в строю. Питер с неудовольствием смотрел, как из машин выгружаются вооруженные люди.
Бармен тоже сморщился, как от зубной боли. Похоже, эту компанию он уже знал.
Первым в бар ввалился здоровенный мужик с густой бородой и конским хвостом на затылке. Из-за бороды его возраст трудно было определить. Он был одет в армейские штаны и ботинки и военную куртку времен Вьетнама. Она была расшита на спине, как у ветеранов той войны. Только вряд ли он мог там побывать по возрасту, несмотря на бороду. На плече у него болталась «М16А2» — армейская штурмовая винтовка, обвешанная всем, чем только можно, включая ночной прицел и подствольный гранатомет. Следом за ним появилась и вся шайка не менее живописных типов.
— Привет, Стэн, — первым поздоровался бармен. — Как поездка? Удалось найти дорогу?
— Черта с два, — выругался бородатый. — Проводника, которого ты мне посоветовал, еще позавчера пришили техасские рейнджеры.
— Жаль, хороший был парень, — погрустнел бармен.
Но непонятно было, чего ему больше жаль — погибшего проводника или того, что он не избавился от всей банды.
— Давай виски, — распорядился Стэн. — И не ной, я же всегда плачу по счетам.
— По счетам платишь, — согласился Мигель. — Только твои парни народ распугивают.
— А я разве виноват, что к тебе ходят одни засранцы, которые боятся моих парней? — загоготал Стэн, оглядывая бар вызывающим взглядом.
Марти хотелось побыстрее уйти отсюда, не дожидаясь неприятностей, но им приходилось остаться, пока Мигель не выполнит свое обещание.
У байкера тут же отобрали кий и прогнали из-за стола. Он было покачал права, но на него уже просто не обращали внимания. Это было настолько унизительно, что тому ничего не оставалось делать, кроме как незаметно исчезнуть. Ни к старикам, ни к пограничнику с мексиканцем никто не вязался.
— Кто это? — спросил Питер, когда Мигель принес им новую порцию выпивки.
— Дикий Пес Стэн, — безо всякого пиетета сообщил бармен.
— Дикий Пес? — хмыкнул Питер.
— Ага, — презрительно усмехнулся Мигель. — Наверное, сам сочинил себе прозвище пострашнее и поглупее. Нормальные люди такого не придумают.
— А кто он?
— Да дикий пес его знает! Он нездешний. Появился тут за два дня до вас, со всей своей братией. Хотят перейти границу в Мексику, но не знают дороги. А идти к ним проводником мало кто хочет.
— Его ребята неплохо вооружены. И машины у них подходящие.
— Если я правильно понял, — пояснил Мигель, — он откуда-то с севера. То ли из Вайоминга, то ли из Монтаны. Они были в Скалистых горах, когда все началось. Говорит, что охотились. Но я не верю. По-моему, у них какая-то военизированная организация, типа милиции. Посмотри на них. На первый взгляд обычная банда. Но на самом деле ни в одной банде не бывает такой четкой структуры — они разбиты по звеньям, у каждого звена свой командир, все беспрекословно подчиняются Стэну, четкая иерархия и распределение задач. Отсюда у них и оружие. А уж где они добыли армейские образцы — не моего ума дело.
Бармен вернулся за стойку, позвав за собой Питера. Линда тоже встала и ушла в туалет. Марти прицелился было хлопнуть еще стаканчик виски, как кто-то подергал его за рукав.
— Привет, Марти!
Он посмотрел, кто его позвал, и чуть не проглотил виски вместе со стаканом.
— Филлис?! Как ты здесь оказалась?
Марти потряс головой, надеясь сбросить наваждение. Но белокурая девчушка с ранчо в Вайоминге никуда не делась, так и стояла, улыбаясь.
— А мы с мамой и дядей Стэном сюда приехали, — сказала девочка. — Только дядя Стэн не разрешает никуда от него отходить. Ругается очень.
Марти кивнул головой, не найдя слов.
— А вы нашли свою дочку?
— Нет, — выдавил Марти. — Но скоро найду. Мне обещали помочь.
— Вы ей привет от меня передайте.
— А где твой папа?
Филлис грустно пожала плечами:
— Он не поехал с нами. Когда приехал дядя Стэн со своими друзьями, папа обиделся и куда-то ушел. Даже попрощаться не вышел. Ладно, я пойду, а то дядя Стэн будет сердиться.
Марти проводил ее глазами и наткнулся на взгляд Хейзел. Она сидела за столом со Стэном и пристально глядела на Марти. Сейчас на ней были обтягивающие джинсы и кожаная куртка, рыжие волосы собраны в хвост. Решительная женщина с поджатыми губами и жестким взглядом мало чем напоминала ту домохозяйку, которую он видел на ранчо. У Марти не было сомнений в судьбе Тэда. Было жаль этого фермера. Наверняка лежит сейчас где-нибудь на своей ферме, подготовленной ко всем невзгодам, с пулей в груди. С подачи Хейзел это случилось или вопреки ее воле — но она переступила через решение мужа и выбрала себе судьбу сама.
