Егор Чекрыгин - Странный приятель. Сокровища Империи
– Слышь, Гаарз? – зловеще улыбаясь, спросил Готор. – Этот шнырь назвал нас «благородными господами». Я такого со времен каторги не помню…
– Так вы – это? Дяденьки, простите, обознался! Клянусь дерьмом Небесного Верблюда, коли отпустите – отслужу! Я ж тут… Все что угодно, достану… С кем надо – сведу! Я тут всех знаю!
– Знает он, недобитыш, – ухмыльнулся Готор. – А впрочем, при его специальности он и впрямь должен хорошо все местные закоулки знать. Может пригодиться. Ладно, парень, пока сигай через забор. А к вечеру подходи к гостинице «Ученый муж», пошляйся там в окрестностях, мы тебе свистнем. И… Помнишь про десяток золотых? Коли от тебя и впрямь будет польза, они в твой карман попадут, а вздумаешь финтить – мы тебя найдем. Расплата за кидалово только одна бывает… Понял? И язык лучше попридержи… Мы не леденцы у детей отбираем. У нас дела серьезные. Наведешь свою шоблу – порежем и их, и тебя. А теперь – пшел вон отсюда. Ренки, дай ему подзатыльник, чтобы шибче бежал!
– Я так полагаю, у тебя уже есть какой-то план? – спустя минут десять, когда компания разместилась за столиком уличного кафе, поинтересовался Ренки.
– Не так чтобы идеальный и хорошо проработанный, – печально ответил Готор. – Но пока это лучше, чем ничего. Скрыться из-под наблюдения бюро нам надо будет всего один раз. Этот сопляк только и занимается тем, что удирает по закоулкам от погонь, значит, город должен знать хорошо. Ведут нас две группы. Одна – явная… Мое почтение! – Готор отсалютовал чашей с вином парочке «приказчиков», которые шли за ними от самой гостиницы и встали напротив на солнечной стороне улицы, с тоской глядя на «объекты наблюдения», в прохладе попивающие вино. – А вторая – тайная. Возможно, есть и третья, но я в этом сильно сомневаюсь – тут бы такая толкотня была. Не станут профи посылать еще и третью. Скорее, нас просто у гостиницы поджидать будут и возле университета. Если все успеем подготовить сегодня, вечером снова пойдем гулять, и там я, точнее, мы с Ренки «растворимся» в переулках. Дойдем до университета, сделаем дело и под утро вернемся. Такой вот план.
– Хм… А что будем делать сейчас? – поинтересовался Гаарз, на время забывший о роли слуги-телохранителя и вернувшийся к старым добрым приятельским отношениям.
– Вернемся в гостиницу. Полагаю, Ундаай уже успел найти мастерскую.
Готор оказался прав. Уже в холле гостиницы их ждал посыльный с запиской от Ундаая. И, судя по взъерошенному виду и старательно отводимым глазам мальчишки, Бюро всеобщего блага уже успело ознакомиться с ее содержанием.
Друзья отправились в указанный трактир и неспешно отобедали. А вернее, по мооскаавской традиции, позавтракали второй раз. Набивать брюхо на такой жаре было нецелесообразно, так что мооскаавцы ели понемногу, зато часто.
В этом же трактире переждали послеполуденное, наиболее жаркое время дня и только потом отправились в мастерскую.
– Ого! – удивился Готор. – Да это же целый дворец!
– Всего лишь оружейная лавка моего двоюродного дяди, – изображая несуществующую скромность, заявил Ундаай. – Помимо продажи, он занимается починкой и заточкой оружия, так что на заднем дворе есть вполне приличная мастерская. Сегодня я все утро уговаривал его освободить ее для наших нужд. Он согласился в обмен на право рассказывать всем, что именно к нему обратились, чтобы поработать со шпагой знаменитого дома Октай. Но я заверяю вас, благородный оу Дарээка, тут мы только снимем мерки, а все работы будут производиться исключительно в родовых мастерских моей семьи!
– Неплохо… Неплохо… – одобрительно покивал головой Готор, когда все они вошли в мастерскую. – У вас тут даже tokarnyj станок есть…
– Какой? – удивленно переспросил Ундаай. – А, вы про крутильный? – добавил он в ответ на жест Готора. – Ну а как же в подобной мастерской – да без него? Тот же винт для пистолета выточить или еще что-то круглое.
– Мне понадобятся тиски, зубило и молоток, чтобы разобрать замки. Затем – набор напильников и куски металла для «ключей». Вот на этом верстаке, пожалуй, есть все подходящее.
– Только умоляю вас – осторожнее, – с беспокойством сказал Ундаай. – Все это, знаете ли, не так-то просто, как кажется на первый взгляд. Можно не только инструмент поломать, но и серьезно пораниться!
– Не волнуйтесь, – довольно беспечно ответил на это Готор. – У меня есть определенные навыки.
– Еще одна грань ваших неисчислимых талантов? – не без язвительности вставила Одивия. – Вы продолжаете нас удивлять!
Впрочем, Ундаай не успокоился, пока Готор на его глазах не разобрал один из замков. Этот странный благородный и впрямь не соврал – пусть и без особого мастерства, но чувствовалось, что работать с металлом он умеет.
– А я тогда, с позволения благородного оу Дарээка, займусь его знаменитой шпагой, – предложил он и спросил, обращаясь уже непосредственно к Ренки: – Вы позволите?
Не без некоторого сомнения Ренки все же отдал свой знаменитый клинок в руки своего недавнего врага. И, как бы ему ни было интересно, что там делает Готор, остался рядом – ревниво наблюдать за действиями Ундаая.
Тот довольно быстро свинтил набалдашник с эфеса (правда, пришлось зажать его в тиски с мягкими губками) и разобрал рукоятку.
– Шкура черного катрана, сударь, – не без почтения сказал он. – Даже не знаю, найдем ли мы что-то достойное ей на замену… Катраны нынче стали редкостью даже в морях за Южными Землями. Впрочем, судя по всему, эта рукоятка прослужит еще не один десяток лет, так что можно будет просто заменить гарду. А вот, посмотрите на знаменитое клеймо и надпись. Вы, сударь, – обратился он к Готору, – наверное, сможете оценить ее древность! Уже больше трех тысяч лет мы копируем ее на свое лучшее оружие. Это сакральная надпись. По легенде, впервые ее начертал на самом первом протазане сам Манаун’дак!
– Hren vam, suki, – опять почему-то усмехаясь, прочитал Готор. И подтвердил: – Очень сакральная надпись, спасает от многих бед!
– Кстати, – вдруг вспомнил Ренки. – А как насчет легенды, что знаменитый меч Лга’нхи был сделан в ваших мастерских?
– Нет, сударь, – ответил Ундаай, что-то старательно измеряя на хвостовике шпаги. – Знаменитый меч Лга’нхи был выкован из божественного металла в мастерских тогдашнего Улота. Однако мы сделали немало его копий, и потому людская молва стала приписывать нам изобретение не только протазана, меча, арбалета и шпаги, но и этого оружия. Но настоящим мастерам чужая слава не нужна. Так что нет – тот самый меч мы не делали.
– А что вы вообще о нем знаете? – продолжал расспрашивать Ренки, уловив одобрительный взгляд Готора.
– Увы, сударь, не слишком много. Поговаривают, что его изготовили из небесных камней, что падают иногда на землю. Не уверен. Насколько я знаю, обычно такие камни не очень-то хороши в обработке. Многие потом, наслушавшись легенд, покупали небесные камни за баснословные деньги и пытались делать оружие. Мне не известна ни одна удачная попытка. Так что я скорее склонен верить, что это и правда был дар богов! Однако в легенде говорится, что во время пребывания меча в Валкалаве на нем начала проступать кровь. Полагаю, имеется в виду ржавчина, которую Манаун’дак и счистил, заодно сделав мечу «волшебную рукоять». Так что этот металл был железом или даже сталью. Долгое время знаменитый меч был атрибутом власти императоров. Но две тысячи лет назад куда-то пропал. Странно – ведь времена тогда были еще довольно спокойные. Вот, собственно, говоря, и все! Я не только о мече, но и о вашей шпаге. Позвольте, я соберу пока старый эфес.
Ренки, в задумчивости крутивший в руках детали своего оружия, отдал их обратно, почти не обратив внимания на странный узор, идущий по ободку внутренней поверхности гарды. Он чем-то напоминал узелковые письмена, которые они нашли в храме. Но мысли оу Дарээка были настолько заполнены древними легендами, что он не придал этому значения.
Зато очень внимательно осмотрел полученную обратно шпагу. Все вроде было нормально, но преследовало нехорошее чувство, что, побывав чужих руках, она несколько охладела к прежнему хозяину. Так что пришлось сделать несколько выпадов, чтобы вернуть былую дружбу.
– Поосторожнее, – недовольно заметил Готор, когда шпага разрубила воздух над его головой. – Эти проклятые замки меня серьезно беспокоят. Их даже младенец может открыть простой булавкой. Однако за двести лет – три кражи? Над этим стоит серьезно подумать!
И вот наступило время вечерней прогулки. Компания путешественников из далекого Тооредаана выбралась из гостиницы, дабы, по мооскаавскому обычаю, вдохнуть вечерней прохлады.
Отношение к предстоящему у всех было довольно разное. Одивия – скорее не одобряла, но понимала, Гаарз – не понимал, но искренне верил, что его вожди еще со времен каторги всегда поступают правильно.
