Владимир Свержин - Гнездо Седого Ворона
В тот самый миг из кустов на тропу вылетел серый с подпалинами мощный пес и оглушительно завыл, глядя на селение.
— Это же… — стоящий за бревенчатой изгородью староста растерянно оглянулся на соседа, так и замершего с карабином в руках.
— Это тот, которого твой зять послал с запиской, — сосед был ошеломлен не меньше. — Точно он.
— Мы стреляли по своим, — прошептал староста, бледный как полотно. Наступило страшное прозрение: подмога больше не подойдет, запас драгоценных патронов изрядно поистрачен, и все это впустую. Враг обманул их, стравив между собой, и теперь без особого труда захватит селение. От предчувствия неотвратимой всеобщей гибели ноги стали ватными, дрожь в руках не удавалось унять.
— Что теперь будем делать? — запинаясь, спросил односельчанин.
Тишина была ему ответом. Староста молчал, всеми силами души желая найти ответ у Глядящего Вдаль, однако на это уже не оставалось времени. Решение должен был принять он сам.
Особого выбора не было: попытаться отсидеться за стеной или отбить врага от скал. Разум истерически настаивал на первой возможности, твердил, что враг может и уйти, довольствуясь малым, однако сердце понимало — надежды тщетны, и лучше принять смерть достойно.
— Приготовиться к атаке! — срывая голос, надсадно крикнул он, обводя взглядом селение, точно прощаясь. В этот миг за воротами послышался собачий визг. Староста глянул за стену. Пес на секунду застыл на подламывающихся лапах, а в следующую секунду рухнул с простреленной головой.
— Открыть ворота! — закричал глава селения. — Вперед!
* * *Черный замер, почувствовал гибель собрата и поднял голову, оглашая лес рвущим душу воем. Горестную песнь незамедлительно подхватила вся Стая.
— Что стряслось? — глядя на псов, в недоумении спросила Лил.
Ее мужчина стоял, закрыв глаза, бледный, точно оживший мертвец. Он увидел селение на скале, мертвого пса, врага, ожесточенно поливающего огнем жалкие остатки его отряда.
— Наши попали в засаду, — с болью в голосе вымолвил он. — Убито много людей и один пес. Они Стая, они чувствуют.
В этот миг ворота палисада распахнулись, и на тропу, ведущую к источнику, вывалила толпа селян. Они бежали вниз по склону, яростно крича и потрясая оружием.
— Рассыпаться надо, укрываться за деревьями, — в бессилии шептал Леха. — Их же положат сейчас, всех до одного.
Но в этот миг осаждавшие внезапно отхлынули, как морская волна в час отлива. Лешага видел, как враги отступают: спокойно, деловито, без всякой паники, изредка отстреливаясь, чтобы отбить у преследователей охоту подбираться чересчур близко.
— Что-то тут не так, — пробормотал ученик Старого Бирюка.
— Что, что не так?
— Не знаю, погоди, — отмахнулся воин, вглядываясь верхним зрением в лес вокруг далекого селения. — Здесь какой-то подвох.
Лилия глядела на него в полной растерянности. Бой шел у стен ее родного дома и, судя по реакции ее мужчины, не шуточный. Ей вдруг представились те, кого она покинула там, на Сарычевой горке. Хищный красавец Заурбек, простоватый, основательный Анальгин, выдумщик Марат, обаятельный Тиль с его вечными песнями…
Лилия видела сейчас каждого бойца в отдельности, понимая, что кого-то уже нет в живых, а многих, возможно, даже всех, скоро не станет. Ее вдруг острой иглой пронзила мысль: теперь-то они как раз и останутся, совсем как мечталось недавно, — Лешага, она и Стая. От этого вдруг стало очень страшно, будто все убитые там, под стенами, вдруг незримо пришли сюда и расселись крутом.
«Они будут здесь, со мной, и никуда не уйдут. Никуда и никогда, — быстрее вихря пронеслось в ее голове. — Это по моей просьбе Леша направил отряд на подмогу отцу. Это я виновата в их гибели!»
Девушка почти кожей ощущала близость холодных теней.
— Вот они! — сжав кулаки, процедил Лешага, вовсе не замечая состояния девушки.
Та удивленно посмотрела на своего мужчину. В первый миг ей почудилось, что он тоже видит мертвых гостей.
— К селению движется второй отряд, — пояснил он. — Значительно больше первого. Около сотни всадников, три легких пулемета. — Лешага вдруг неожиданно зло впечатал кулак в ствол ближайшего дерева. — Они идут от Бунка! Там их еще больше!
Взгляд его стремительно вернулся к месту боя. Земляки Лил, радуясь легкой победе, рассыпались по берегу ручья и беспорядочно палили в сторону леса, куда скрылись отступившие.
— Что они делают! — простонал ученик Старого Бирюка. — Сейчас им ударят во фланг и отрежут от укрепления.
В этот миг из-под какого-то куста на тропу выскочил Марат.
— Назад, назад! Там, глядите — там! Сейчас оттуда нападут! — голосил он.
— Марат жив, — устало выдохнул Лешага. — С ним Тиль и еще кто-то незнакомый.
— И все? — чуть не теряя сознание от ужаса, спросила Лил.
— Твои сородичи подобрали Анальгина и еще троих, они все ранены, и, похоже, серьезно.
— Что же теперь делать? — прошептала девушка. Она вглядывалась в прозрачные лица. Те смотрели с безучастным немым укором, точно не в силах поверить, что мертвы.
«А Заурбек? Где Заурбек? — пульсировало в висках. — Наверное, он жив, возможно, тоже ранен…»
Горец представился медленно истекающим кровью под каким-то кустом, знакомым Лил с детства. Это ведь за ней он пошел! И хотя она не давала ему причин думать, что его чувства взаимны, Лилия ощущала себя виновной в каждой пролитой им капле горячей крови.
— Мы возвращаемся? — через силу выдохнула она.
Лешага медленно покачал головой:
— Нет. Там с ними Марат и ваш Глядящий Вдаль. Надеюсь, они справятся. А мы сейчас ничем не можем им помочь. Идем дальше.
* * *Лицо Эдварда Ноллана III было серым, как предутреннее небо, когда Земля еще только-только исчезает за горизонтом. Но он держался — у него не было выбора. Он знал, сколько глаз сейчас глядят на своего лидера в ожидании решительных действий, и не просто решительных, а судьбоносных. Он снова просмотрел запись с пульта центра управления полетами, стараясь не закрывать глаз, когда взгляд бездушной куклы скользил по мертвому телу его единственного сына. Этот старик рядом… Он казался спящим. Иссохшее тело, некогда поражавшее своей мощью. Даже сейчас об этом можно было говорить с уверенностью. Старец казался бы совсем безобидным, когда бы не пустые сабельные ножны на боку.
Ноллан повернулся к адъютанту.
— Вы передали распечатку изображения моему отцу?
— Так точно.
— Он узнал старика?
— Говорит, что сомневается. Если это именно тот Аттила, то годы сильно изменили его, а мистер Эдвард видел этого человека всего несколько раз, будучи подростком, очень много лет назад. Одно можно сказать точно: интересующий вас человек на борту примерно того же роста, что и командир отряда специалистов по выживанию, чуть ниже семи футов — это и в прежние времена было редкостью.
— Подождем, — коротко выдохнул глава комитета управления лунной станцией. Его взгляд упал на сидевшую у монитора Кэйтлин. Экран был выключен, но диспетчер глядела в черную пустоту, не отводя взгляда.
— Что с ней?
— Доктор говорит — глубокий шок.
— Я должен поговорить с ней.
Адъютант виновато опустил голову, точно именно его попущением диспетчер сейчас была не готова вести беседу.
— Пока непонятно, когда она придет в себя. Да и после, увы, нет гарантий, что девушка сможет адекватно воспринимать реальность, — точно оправдываясь, вздохнул он. — Вашего сына и Тадеуша Сикорский убили прямо у нее на глазах, а они ведь учились на одном курсе… — он замялся, не зная, стоит ли продолжать. — Поговаривают, что Кэйтлин давно была влюблена в Джуниора.
— Ладно, не сейчас, значит, позже. Лично проследите, чтобы ее немедленно поместили в лазарет и назначили реабилитационное лечение.
— Слушаюсь! — вытянулся адъютант.
Эдвард Ноллан резко повернулся и зашагал прочь. Дежурный офицер остался. Он тронул плечо девушки.
— Кэйт, ты меня слышишь?
— Да, — тускло, словно далекое эхо, ответила диспетчер.
— Сейчас придет смена. На сегодня все. Тебе надо отдохнуть.
— Да, — тихо отозвалась Кэйтлин.
— Надо идти, — он слегка потряс ее.
— Да, — кивнула она, неожиданно встрепенувшись, будто распластанная лягушка от удара током. — Сейчас. Три минуты. Я должна сохранить данные и ввести код деактивации своего присутствия.
— Хорошо. Я подожду тебя снаружи. Сама дойдешь?
— Да, — ровно прошелестел голос второго лейтенанта Кин.
— Точно?
— Да. — Она приложила руку к панели управления, включая монитор.
— Хорошо. Я там подожду.
Адъютант открыл дверь личной кабины диспетчера, одной из многих в зале, и вышел в коридор. Он не хотел, чтобы миниатюрная, выросшая у него на глазах дочь его первого капитана видела слезы, застывшие в уголках глаз. Ему хотелось совсем не по уставу прижать ее к своей груди и дать выплакаться. Он вспомнил, что в читанных давным-давно книгах в таких случаях герой частенько доставал сигарету, курил, и ему становилось легче. Адъютанту за всю свою жизнь не доводилось не то что курить, но даже видеть сигарету, однако сейчас он пожалел, что не может прибегнуть к этой старой земной уловке, чтобы обмануть сознание.
