Алекс Орлов - Игра без правил
– Что, очень серьезные люди?
– Ну да.
– Так почему еще не закопали?
– Потому что она пока шифруется, а закон того края, где проживал умерший, требует личного присутствия при вступлении в права. На это обиженные родственники и рассчитывают. Здесь им валить ее нет резона – власти в курсе конфликта. А вот в дороге – совсем другое дело.
– И что, многим это задание предлагали?
– Троим или четверым. Точнее сказать не могу. На одного оказывали давление, и он соскочил, почему другие отказались, не знаю.
– А чего отказались, ведь дело вроде стандартное? Ну, может, чуть пожестче.
– Чуть, говоришь? – усмехнулся Петер. – Да на эту беспредельщицу уже заказы зарядили. И уж, конечно, равнять будут всех, кто рядом. Оно тебе надо?
– Почему ты думаешь, что я взялся за это?
– Ты новенький. А у новеньких на хвосте проблемы. Если проблемы на хвосте кажутся страшными, новичок может проглотить наживку, какой бы крючок под ней ни был спрятан.
– Любишь рыбалку?
– Иногда езжу на море, но не так, чтобы прямо фанат. А вот и разворот, кстати.
Машина притормозила, пропуская встречное движение, легла в крутой поворот, и они помчались обратно в город.
– Хорошая тачка, мягко идет, – заметил Брейн.
– Что есть, то есть, – с готовностью согласился Петер. – Если хочешь, я договорюсь, и тебе штук двадцать отвалят за то, что откажешься.
– Ну, не факт, что я возьмусь после всего услышанного. И потом, какой им смысл оплачивать отказавшихся?
– Ну, сначала они давили, запугивали, говорят, даже в кого-то стреляли, но потом решили, что лучше платить. Немного, конечно, но лучше деньги, чем верная пуля, правильно?
– Правильно, – согласился Брейн, посматривая на проносящиеся мимо панорамы озер с прерывистыми полосками пляжей, яркой зеленью и птицами на деревьях. – Хорошо тут у вас.
– Да, первый пояс комфортной зоны. Летом тут вообще класс, а сейчас пока холодновато.
– Так они что, все время новичкам платить будут?
– Нет, процедура вступления в права ограничена по времени. Если красотка не приедет, суд разделит деньги на всех.
– И какой там уже срок?
– Насколько мне известно, осталась пара недель.
Когда они расставались, Брейн взял у Петера номер телефона – на всякий случай и пошел по центральной улице, раздумывая над ситуацией и проверяясь у витрин. «Хвоста» не было.
Недалеко от гостиницы купил пару телефонных панелек – совсем недорогих, всего на пару часов пользования – и пошел к себе.
70
В гостиницу Брейн вернулся, как и уходил – через черный ход и пожарную лестницу. Он не попался на глаза никому из сотрудников отеля и обнаружил табличку «не беспокоить» нетронутой.
В номере тоже все оставалось на месте и поставленные Брейном контрольки были не потревожены.
– Что ж, хорошо, – сказал он себе и, открыв баул, начал выбирать подходящий туалет. Но не для прогулок.
Брюки поплотнее, куртку покрепче и бейсболку.
Посмотрев на себя в зеркало, чтобы нигде не торчали забытые ценники, Брейн вышел в коридор и едва не столкнулся с Линдой.
– О, я думал, вы уже закончили смену.
– Свою закончила, мистер Цварковски, но меня попросили подменить, так что я снова в строю.
Брейн остановился, и Линда остановилась в полушаге от него.
– Мне нужно идти, – сказал он.
– Я понимаю. Я как раз шла к вам, чтобы проверить, все ли в порядке, вы так долго не выходили из номера.
– Просто решил отоспаться.
– Я так и поняла. Ну, раз с вами все в порядке – я пойду.
– Да, спасибо, что побеспокоились.
Линда повернулась и пошла прочь, давая Брейну снова полюбоваться ее фигурой. А еще Брейн даже прикрыл глаза, чтобы воспроизвести это ощущение – от нее исходило какое-то приятное тепло, которое располагало к неспешной беседе и прогулке в удаленном уголке сада.
Встряхнув головой, Брейн вздохнул, поправил бейсболку и вновь стал жестким и готовым ко всему.
Он вышел на пожарную лестницу и спустился до подвального этажа. Затем отпер скрепкой простой замок и оказался в низком подвале, где гудело насосное оборудование и во все стороны расходились разноцветные трубы.
Однако трубы Брейна пока не интересовали, он искал настенную схему коммуникаций, которые заходили в подвал и выходили из него.
Вскоре он уже топал по узкому туннелю, подсвечивая себе узким телефоном. Мокрицы, крысы, тараканы и пара сарматских гадюк – не слишком опасных для человека. Живности здесь хватало.
Брейн шел по памяти, фокусируясь на поворотах и особенности пути.
Где-то бетонный пол был поврежден, где-то валялись выпавшие кирпичи, и все это следовало запомнить на тот случай, если придется идти в темноте.
Минут через десять Брейн добрался до расширительной камеры, где было достаточно места, имелась пара стульев и дежурный фонарь под сырым потолком. Тут же была затянутая паутиной дверь пункта аварийного диспетчера, а рядом с ней, на стене, карта-схема коммуникаций нового района.
Брейн задержался возле нее на минутку и продолжил путь, а еще через полчаса вышел из подвала неприметного муниципального здания где-то на юго-восточной окраине.
Оглядевшись, он увидел вдалеке огромную вывеску с изображением мотоцикла и улыбнулся – это было то, что требовалось.
Добравшись до отстойника с подержанными скакунами, Брейн по отработанной схеме стал торговаться за выбранный мотоцикл. Это оказалось не так просто, гараж с мототехникой был уже пару месяцев закрыт – что-то не так с налогами, поэтому торговаться пришлось со сторожем, который одновременно праздновал какой-то личный юбилей. Его собутыльник уже не мог подняться со стула и только улыбался и приветственно помахивал рукой.
А в это время в тысячах километров отсюда под облаками несся авиалайнер, в салоне которого сидели двое серьезных мужчин.
Они размещались в разных концах салона, но задание у них было одно – найти Томаса Брейна и закрыть вопрос.
Десять часов назад одного из них вызвали к начальнику частного бюро, занимавшегося решением специфических проблем.
– У тебя есть работа, – сказал начальник.
– Сколько?
– Сто тысяч.
– Но нас двое. Вы же знаете, мы работаем в паре.
– Сто тысяч и бонус в тридцать, если уложитесь в одну неделю. Присядь.
Исполнитель подсел к столу.
– Вот фото.
На стол легла фотография из личного дела.
