Александр Афанасьев - Свой среди чужих
Наконец на той стороне сняли трубку.
– Приветствуем вас во имя Господа Нашего.
– Это Гранд. Мне нужен Аббат, – коротко сказал комиссар, назвав свою оперативную кличку и кличку того, кто был ему нужен.
Аббат – так назывался человек, который принимал информацию. Учитывая размеры Ватикана и веками отработанную систему передачи информации, у адресата она будет максимум через полчаса.
– Извольте ожидать…
Мелодия «Аве Мария» не успела зазвучать, как трубку сняли.
– Аббат.
– Это Гранд. Три – один – один – ноль.
– Принято, говорите.
На той стороне стоял цифровой анализатор голоса. Произнесенный пароль не только сверялся с хранящимся в фонотеке – сверялся и голос. Для более быстрой сверки именно эта последовательность цифр хранилась в памяти анализатора, у каждого агента она была своя.
– Я на работе. Только что сюда пришел русский, он интересуется Полети, Салези и ди Марентини. Он попросил снять копии с родовых книг.
– Он пришел один?
– Да.
– С рекомендациями?
– Нет, с деньгами.
– Как он представился?
– Александр Воронцов, князь, вице-адмирал русского флота.
– Опишите его.
– От тридцати до сорока, скорее к сорока, хорошо одет. Светлые волосы, бледно-голубые глаза, на вид крепкий. Рост выше среднего, от ста семидесяти пяти до ста восьмидесяти. Похож на североамериканца.
– Владеет итальянским языком?
– Нет, мы говорили на немецком.
– От кого он пришел?
– Он сказал, что представляет только себя самого.
– Извольте ожидать.
Мелодия «Аве Мария» успела проиграть полтора раза, прежде чем Аббат вернулся на связь.
– Спасибо, что позвонили, это очень важно. Он все еще в здании?
– Да.
– Задержите его. Хотя бы на час.
– Я сказал, что для снятия копий нужно минимум два часа.
– Это хорошо. Вы видели, на чем он к вам приехал?
– Нет.
– Хорошо, тогда просто задержите его.
– Я должен давать выписки?
– Нет, ни в коем случае. Скажите, чтобы пришел завтра.
– Я понял. Во имя Господа нашего.
– Да, наша сила в могуществе Господа нашего.
В трубке снова заиграла «Аве Мария»…
Пока мне делали копии книг, я читал информацию, которая была предоставлена мне в виде компьютерных распечаток.
Читал – и не находил того, что мне было нужно.
Конечно, ни одна герольдмейстерская палата не будет с радостью вести учет бастардов, потомков, родившихся вне брака или от преступной связи. Это позор, а кому же хочется документировать позор? Тем не менее выяснить это можно – получить список законных представителей рода здесь, а потом начать поиски по магистратам. Там обязаны записывать всех – законных, незаконных – всех. Проблема возникнет, если Луна родилась за границей и не получала итальянское подданство. Но это маловероятно – Люнетта не раз повторяла мне, что ее мать приехала на Восток именно из Италии. К тому же ее бурная жизнь здесь, поспешный брак и развод с каким-то подонком не могли не оставить следа хотя бы в записях магистрата.
Сам я это, конечно, искать не собирался. Получу данные, найму частного детектива и пусть трудится. Для того чтобы ходить по магистратам и кропотливо собирать данные, вовсе не нужно быть дворянином с княжеским титулом. Каждый должен делать то, что у него получается лучше и на что у него есть время.
Тем не менее кое-что я понял. Род Салези был еще более родовитым, чем я думал, один из Салези был Великим Герцогом Тосканы, это очень уважаемый титул, фактически это титул главы маленького государства в период феодальной раздробленности. Если Люнетта теперь захочет, восстановить можно даже этот титул, титул Великой Герцогини Тосканской. И с ним идти под венец, если у Николая хватит на то ума и совести.
Эх, Николай, Николай. Уж на что в жизни я начудил – но ты своим последним поступком меня переплюнул. Я много чего натворил – но, по крайней мере, я не разбивал семью, не лишал ребенка отца. Ты хоть подумал, придурок, каково твоему сыну сейчас в Америке, кем он там вырастет? А каково дочери – с няньками, кормилицами и без матери? Должен же был понимать, что жена не потерпит того, что ты вытворяешь.
Идиот ты, идиот…
Ладно. Не суди – и не судим будешь.
Нашел я и Карло Полети – барона Полети, председателя Совета директоров «Банка ди Рома». Итальянские банки были очень сильными, намного сильнее, чем можно было ждать в такой небольшой стране. Все дело было в том, что здесь не задавали вопросы, и здесь же отмывались огромные, просто немыслимые деньги мафии. Каждый раз, когда с мафией начинали бороться – все наталкивалось на то, что деньги мафии играют огромную роль в итальянской экономике, финансируя ее. В итоге между государством и мафией было заключено негласное соглашение: государство борется с явным криминалом – таким, как наркоторговля, работорговля, похищения людей, но не препятствует мафии отмывать деньги в легальном бизнесе. Мафия не пытается подорвать государство через политику, через покупку депутатов и террористические атаки в стране. Кто нарушает соглашения – как генерал Карло Альберто Далла Кьеза, – долго не живет.
Кстати, мафия играла даже стабилизирующую роль: когда, например, цыганская мафия попыталась похищать итальянских девушек для продажи как секс-рабынь, мафия открыла беспощадную охоту на цыган и выдавила из страны их всех, до последнего человека, сделав это намного быстрее и эффективнее, чем сделало бы это государство. Государство – это всего лишь чиновники, охочие до мзды. Мафия – это вооруженные люди с принципами и понятиями о чести, я знаком с нью-йоркскими семьями и знаю, что говорю. Просто несколько машин приезжают в табор, ломают кому-нибудь руки и заодно популярно объясняют барону, что на итальянской земле табору места нет, а кто не уедет – перебьют до последнего человека. У нас, кстати, в России, тоже проблемы с цыганами, уже обращались к Его Величеству с челобитной, прося ввести смертную казнь за наркоторговлю и похищение людей, но Его Величество отклонил. Теперь эти твари на каторге работают, содержат их за счет честных людей. И что лучше?
Так вот имя Карло Полети было мне чем-то знакомо. Вставив аккумулятор в телефон, я вышел в Интернет – у меня был оплаченный международный роуминг, подключился к базе данных «The Times» – и узнал все, что хотел. Двенадцать лет назад у барона Полети прямо посреди бела дня похитили сына, это было еще до того, как он стал председателем Совета директоров «Банка ди Рома». Обычное для Италии дело, бардак тут. Никаких требований похитители не заявили, что было необычно, ни с семьей, ни с полицией на связь не выходили, сына так и не нашли, ни живым, ни мертвым. Если бы была дочь – можно было бы подумать… но это был сын.
Выключив телефон и вынув аккумулятор, я продолжил чтение.
Информация о родстве этой тесно переплетенной группы родов с Австро-Венгерским престолом тоже была: брак был морганатический, но из таких, которым надо не стыдиться, а гордиться, все-таки породнились с престолом, причем самонадеянно считающим себя первым в Европе. В браке родились дети, у них были уже австро-венгерские титулы, их родословная дальше прослеживалась, хотя и без подробностей. Ничего экстраординарного тут не просматривалось.
Никакой Луны в записях не было. Вообще никакой.
Значит, все-таки она родилась вне брака? Что-то мешало мне поверить в это. Скорее вот что – рассказы Люнетты, мать не стала бы ей врать, скорее всего. Если она в молодости искала партию в Италии и была бедна, то, как она ее искала, не будучи родовитой? Бедность и неродовитость – не лучшее сочетание для того, чтобы сделать выгодную партию, хотя красота немного компенсирует это. Но ведь полно и красивых простолюдинок, не так ли, тем более в Риме, столице моды. И на Востоке ее принимали именно как аристократку.
Не давало покоя еще вот что. Как Луна связалась с наркоторговлей, почему именно она стала поставлять аристократический кокаин в Тегеран? Просто так оптовые поставки не наладишь, ты можешь подойти к уличному торговцу и купить дозу или две – но не мешок. Тут сложности в том, что все должно быть на доверии, сложная система оплаты – в России, к примеру, все деньги, уплаченные за наркотики или нажитые с наркоторговли, подлежат конфискации «на Государя». Приходится разделять поставки и оплату, и очень тщательно, кинуть тут – да нет проблем, поэтому к выбору партнеров подходят тщательно. Луна не смогла бы наладить наркопоставки без давних и длительных связей, тянущихся из Италии.
Пришла мысль о Люнетте. Я старался гнать ее от себя, но она не проходила. Люнетта была единственной женщиной в моей жизни, которая не выносила мне мозг, не предала меня, не пыталась прижать меня каблуком и так держать. Да, не предала – это было не предательство, все произошло открыто, почти у меня на глазах, и она мне не врала – да и Николай тоже не врал. Господь с ними… но я не мог разобраться, что я до сих пор чувствовал к Люнетте. Не любовь, нет – любил я уже давно и только одну женщину, которую потерял. Лучше об этом вообще не думать.
