Тагир Киреев - Метро 2033. Белый барс
В том, что станцию собирались поджечь, у Тагира не оставалось сомнения, но случай с женщиной был единственным, поэтому он живо бросился на помощь остальным. Когда мужчина в очередной раз выпрыгнул из своего укрытия, Рафа заметил, что Тагир несся прямо на него. Рафа вертел мечами, отбиваясь от гаскарцев султаната, а сам украдкой продолжал смотреть на пастуха, который что-то выкрикивал. Вместе со словом «вприсядку», врезавшимся в ухо, в плечо Рафы вонзилась и одна из пуль, из-за чего, тот живо ушел вниз. Тем не менее, это и нужно было Тагиру – последние три кинжала он быстрыми движениями запустил в тех, от кого отбивался Рафа. И в того, кто стрелял. Теперь суть стратегии наемников была ясна – горевшая женщина была отвлекающим маневром перед тем, как они собирались убить предводителя племени. Все трое рухнули замертво, а Тагир и Хан одновременно подпрыгнули к что-то бормочущему Рафе.
– А я уж было подумал, что…
– Присмотри за ним. – Тагир кивнул Хану, а сам кинулся в дальнейший бой. Нужно было заканчивать…
В туннеле оставалось еще с десяток яланганов, пистолеты которых вспыхивали в темноте, как праздничные гирлянды. Маадины и баловцы пережидали, не высовываясь. Наконец, когда вспышки на какое-то время прекратились, Тагир первым рванул в темноту, надев когти на руку. Он начал с двух центральных врагов, насадив на лезвия перчатки сначала одного, затем второго. Слева прикрыл Алмаз, оставив бедолагу-наемника без пальцев. Тимур заострил свое внимание на крайнем – том, что попытался укрыться в темноте. Когда к остальным присоединились Хан и Рафа, оставшиеся в живых уже уносили ноги. Племянник султана еще какое-то время пытался преследовать их, а затем и вовсе скрылся в темноте. Тагир вытер пот со лба и посмотрел на Хана. Тот явно был чем-то недоволен.
Тимур вернулся из туннеля последним, как раз когда Хан выстроил своих гаскарцев, а заодно и баловцев на платформе. Вдоль отряда ходил запятнанный кровью, с уставшим лицом Хан. Тагир стоял в их ряду, держа за руку Латику, которая старалась походить на воинов, стоя прямо. Все это казалось ей игрой…
* * *– Ты в порядке? – Хан украдкой вошел в юрту старого друга. Рафа лежал на матрасах, то и дело поправляя забинтованную руку.
– Да брось ты, царапина. Навылет прошла.
Хан присел рядом с ним.
– Тебе что-нибудь нужно?
– Нужно, брат. – Рафа осторожно посмотрел на Хана. – Твое прощение нужно. И чтоб ты парня сюда привел.
– Ну. – Хан улыбнулся и резко встал. – Первое у тебя уже есть, а второго сейчас приведу.
Через несколько минут Тагир уже сидел в юрте Рафы и осматривал стены, на которых висели старые фотографии. На всех них Рафа был изображен либо с отцом, либо один. Ни одной фотографии с матерью, с женой или с детьми он не заметил. Однако заострил внимание на изображении, где молодой предводитель стоял, подняв руку вверх и громко смеясь. Отражение домов в стеклах, приятные кремовые и шоколадные цвета и какие-то давно утерянные символы – палочка и нолик с хвостом.
«Как же давно мы потеряли эту жизнь…» – подумал Тагир.
– Это на Баумана. Последняя наша прогулка с матерью. Она никогда не любила фотографироваться, но зато любила фотографировать сама. Так ни одной картинки с ней и не осталось…
Тагир посмотрел на Рафу, почувствовав на себе его пристальный взор.
– Спасибо тебе…
Тагир привстал.
– Я делал это не ради вас, ради Хана…
– Значит, в этом мы похожи. То, что я сделаю сейчас, я никогда бы не сделал для тебя. Но я вижу, что Хан верит в тебя, поэтому, – Рафа достал из-под подушки кристалл и аккуратно уложил предмет в ладонь Тагира, – это передашь Хану. Теперь можешь идти. Больше мне ничего не нужно знать. За тебя теперь все будут рассказывать твои дела. Поэтому не подведи, нэсх.
– Спасибо!
Тагир слегка поклонился и направился к выходу, когда Рафа крикнул вдогонку:
– И Эжени с собой забери! С тобой ей будет безопаснее…
Когда Тагир вышел из юрты, возле Хана уже крутился какой-то странный мужчина. Подойдя ближе, Хан представил его как сопровождающего и добавил, что именно он доведет их до улья…
* * *Чем ближе Тагир, Хан и Тимур приближались к станции Аметьево, тем отчетливее было слышно какое-то странное гудение. Тагира этот звук немного пугал, а Латику забавлял – она то и дело в точности повторяла этот прерывистый гул, вытягивая губы в трубочку, подпрыгивая вверх и растягивая:
– Уууу! Уууууу! Ууууууу!
Спросить у сопровождающего, что это за звуки, пастух так и не решился. А вот то, что показали Тагиру и остальным дальше, повергло его в шок. По словам сопровождающего то, что сейчас он видел, было обычной пасекой, но как раз «обычной»-то назвать это у Тагира язык не поворачивался. Несколько десятков метров туннеля были полностью облеплены медовыми сотами. Золото меда было настолько густым, что даже с потолков капли не падали, а замирали в гладких пузырчатых сосульках. Тагир подошел вплотную к стене и ткнул пальцем в медовую жижу. Отделения сот были размером с его голову, а внутри под сгустком меда сверкал знакомый медовый кристалл.
– Здесь они и созревают…
Тагир вздрогнул. Позади него стоял Хан, который тут же ткнул пальцем в мед и попробовал его. Тагир последовал этому примеру. Свежий мед вызывал неизгладимые вкусовые впечатления. Мужчина словно почувствовал аромат полевых цветов, только-только взошедших на поляне, и в голове его возник весьма неоднозначный вопрос:
– Если у вас такие соты, какими же тогда должны быть пчелы?
– Увидишь на Аметьево, – кивнул сопровождающий.
И Тагир увидел. Увидел желто-полосатую громадину. И не одну, а десятки! Десятки гигантских пчел, размером больше человека, копошащихся на станции! Причина этого постоянного прерывистого гудения была раскрыта – это были они. Тагир шарахался от них и прислонился как можно ближе к стене, за что и поплатился, плотно прилипнув к медовому сгустку. Одна из пчел тотчас же заметила это, и с легкостью поползла по медовому ковру в сторону Тагира. С паническим лицом сопровождающий подбежал к нему.
– Что ты наделал?!
Лицо Тагира скривилось в испуге:
– А что?
Сопровождающий старался вытянуть Тагира из меда, но у него не получалось.
– Ты же посягнул на самое святое!
Пчела подползала все ближе, и Тагир завопил, как девчонка:
– Ааа! Ааа! Скорее! Вытащи меня отсюда! Скорее!
Сопровождающий все тянул Тагира за одежду.
– Я не могу! Не могу! Извини, она тогда и меня сожрет! – и затем быстро отбежал в сторону.
– Что?! Куда ты?! – Тагир не мог поверить в происходящее. – Не оставляй меня здесь! Не оставляй! Что вы смотрите? Помогите же кто-нибудь!
Пчела уже нависла над Тагиром, и тот зажмурился:
– Неееет…
Тишина.
Первым, что услышал пастух, был истерический смех сопровождающего и остальных. Он открыл глаза и увидел, что пчела просто изучала его своими сплошными черными глазами. Хан, Тимур и Алмаз стояли рядом и ржали без какой-либо возможности остановиться. Наконец, сопровождающий постарался немного успокоиться и подошел к Тагиру.
– Видел бы ты свою рожу!
Сопровождающий погладил пчелу по мохнатому тельцу и, свистнув в свисток, заставил ее развернуться.
– Они абсолютно безобидны и совсем ручные!
– Знавал я одних таких ручных щенков. – Тагир грозно посмотрел на смеющихся товарищей.
– Прости, Тагир. Это не я. Это твои друзья попросили.
Сопровождающий не удержался и снова прыснул. Остальные, нисколько не сдерживаясь, потешались вовсю. Лишь Тагиру было ни капли не смешно.
– Так вы знали? – он злобно зыркнул исподлобья на Хана. – Ха-ха! Очень смешно!
– Все-все! Прекратить смех, – сопровождающий обернулся к остальным. – Давайте вытащим этого горе-добытчика.
После того, как несколько гаскарцев принесли огромную лопату для сбора меда, Тагир был извлечен из сладкого плена. Даже не обернувшись на след, оставшийся в стене, он решительно отправился за мужчиной – в баню…
Место, которое баловцы называли баней, действительно чем-то походило на нее. Но то, что видел Тагир, не совсем стыковалось с его воспоминаниями из детства. Как-то пару раз они с отцом посещали такое место, еще там, на поверхности, до Великой Трагедии. Это были бревенчатые избушки с печами и железными емкостями с горячей и холодной водой. Здесь же, на Суконной слободе, баней называли огромную бочку, в которой разводили грязную кипящую воду и медовые сгустки. Тем не менее, такой воды было достаточно, чтобы смыть с себя хоть какую-то грязь.
Покинув бочку, Тагир, обернув нижнюю часть тела полотенцем, вынырнул из-за ширм, ограждающих баню от остальной станции, и в таком виде поспешил к палатке. Один из банщиков пояснил, что с медом баловцы работают в специальных костюмах, поэтому инцидент с его одеждой – первый в своем роде, но они ее вычистят. Тагир шагал по станции, толком не вытеревшись, поэтому капли медовой воды стекали по его поджарому телу, на что окружающие не могли не обратить внимания. Среди них была и Эжени, которая быстро догнала Тагира.
