Владимир Ильин - Напряжение растет
— В общем, просто еще не все со мной знакомы. — подвел я черту.
— Знакомь людей с делами и свершениями, тогда не придется пожимать руку каждому из шести миллиардов.
— Хм…
— Хорошими делами! А лучше — большим хорошим делом.
— Запланирую на февраль, — согласился я с ним.
— А что в феврале? — с легким подозрением уточнил старик.
— Весенние каникулы.
— А…
И Федор достроит усиленный, четвертый вариант робота. Большой и очень хороший. Только как бы его назвать?
— Может, ВРАЧ[2]? — невольно произнес я вслух.
— Врач — это очень и очень хорошо!
— Вот и я так думаю. — Затем все-таки закрыл блокнот, с легкой грустью отказываясь от прежних планов с гостиницей. — Ладно. Разобьем кемпинг. Надо будет раздобыть шатры, вагонетки и цыган.
— А зачем цыган? — замер учитель.
— Это чтобы в городе не заскучали.
— Так их за стены все равно не пустят.
— Грустно, — листнул несколько страничек и жирно зачеркнул одну из идей. — Байкеров ночью тоже не?
— Боюсь, что никого, кроме приглашенных и жителей с полугодовой регистрацией, в городе не будет. — Сочувственно произнес наставник. — Если даже родителей не приглашают, не то что… Шатры в городской черте поставить тоже не дадут.
— Провал, — откинулся я на спинку кресла, закинув блокнот на колени. — Ладно, переживем пару ночей вместе со всеми.
— Только ничего там не ешьте! Окна тоже открывать не рекомендую. Внутри комнат желательно назначить дежурство, чтобы не оставлять ее без присмотра. И ходить — только парами! Очень желательно с друзьями, готовыми выступить независимыми свидетелями.
— Вот, хоть кто-то меня понимает, — с силой протер я глаза.
На то время, шла уже вторая ночь без сна. И спать, что удивительно, хотелось — а не так, как сейчас.
— А вам пригород сгодится? — После минутного затишья (я уж подумал, ушел) произнес старик. — Хотя может, это уже в черте города, — с сомнением дополнил он.
— Если не чердак, то пойдет. — И добавил виновато. — Федор не любит.
— Не чердак, — задумчиво пожевал он нижнюю губу. — Можно листок?
Я предложил блокнот целиком вместе с ручкой.
Наставник что-то отрывисто написал и положил блокнот на место. Слегка поправил его краешек, укладывая идеально ровно к бортику — будто давая себе время отказаться и все переиграть. А может, место не самое лучшее, оттого сомневается — но это зря он, за любой вариант будем благодарны.
— Там номер. — расправил он под конец плечи и посмотрел куда-то справа от меня. — Я попрошу, вас встретят на вокзале. Вы ведь поездом, надеюсь?
— Да, — с благодарностью принял я блокнот. — А это ваши друзья?
— Самые верные. — отрывисто кивнул он. — Не обидят. И ты их, пожалуйста, не обижай. — и, развернувшись, посеменил внутрь дома. — Ужин через половину часа.
А после ужина был он — самый последний вечер, который плавно перелился в ночь и хлопоты по загрузке в вагоны. Кроме нашего, были еще два: для багажа и двух десятков хмурых от недосыпа попутчиков, которые были так вежливы, что помогли нам с грузом. У самих-то кроме пары сумок ничего и не было.
— Вахтовики, — пояснил Артем, сонно кивнув в сторону попутчиков. — Так дешевле.
Вагон с ними тоже опечатали — как объяснила Света, благодаря этому получалось вроде как островок «княжества на колесах». К нам заходить никому нельзя, однако и нам покидать состав до завершения пути тоже не положено. Зато нет проверок, которые обязательно должны были бы быть на границах княжеств. Но в окна к нам все равно посматривали на каждой заставе — неведомо кого выглядывая. Вот и этой ночью один из них пожелал оглядеться в нашем вагоне через раскрытую форточку. Попытался уточнить у него про овец — так тот до следующей станции размышлял, пока коллеги не сняли. А может это просто в окошке голову от резкого движения заклинило — он, в общем-то, не жаловался, потому не угадать. Я специально спрашивал — удобно ли. Помочь хотел. Тот молчит и согласно глазами хлопает.
— Может, позвать кого?
— Не-не-не, — как от мелочи отмахнулся он, перебирая ногами и задумчиво разглядывая потолок.
Наверное, все же размышлял… Неплохой вроде мужик — напоследок даже фуражку свою подарил и темные очки.
— Вы забыли! — Кричал я ему вслед, размахивая тем, что успело слететь с его головы внутрь вагона.
— Это не мое! — Решительно обозначил он подарок, мотнув головой и стремительно удаляясь в рассвет.
Вскоре поезд вновь набрал скорость, а вместе с ним ускорился и мир за окном — даже солнце заспешило на небосвод.
Через некоторое время проснулся Федор. Неуклюже протопал к столу, сонно разложил матерчатую сумку и принялся удивительно ловко фехтовать мелкими пинцетами над крохотной заготовкой.
Теперь отсвет солнца виделся на его макушке, в вихрах непричесанных волос.
— Доброе утро, — тихо шепнул я.
— Доброе утро! — шепотом обрадовался мне брат и развернулся показать мне свою поделку. — А я кольцо новое почти доделал, вместо утерянного.
— Что?! Кольцо?! — Сорвался на писк Пашкин голос в конце зала.
— Кольцо потеряли?! — Словно в воду нырнул, взлетел над постелью Артем.
— Разворачивайте поезд! — бросился первый к двери, запутался в простыне, свалился, но с неукротимой целеустремленностью пополз к двери.
— Но поезд нельзя развернуть, — логично отметил Федор.
— Звоните на станцию, пусть срочно согнут рельсы! — зачастил Артем, пытаясь нащупать очки вокруг себя.
— Да все нормально, — произнес я спокойно. — Кольцо на месте, вагоны тоже.
— Уф, — застыв на мгновение, выдохнул Паша и присел, заворачивая вокруг бедер растянувшуюся по полу простыню.
Клацнула вагонная дверь, впуская Светлану.
— Что за шум?
— Ночные кошмары, — пояснил за всех я, слегка опустив темные очки. — А ты почему не здесь? — с любопытством завершил я.
Я ведь точно вчера видел, что никто не выходил! Магия, не иначе. Или вторая часть книжки, которую мне так и не дали.
— Откуда фуражка? — нахмурилась она.
— Имя не знаю, но отпечатки пальцев должны были остаться на окне.
— Ты опять ввязался в неприятности! — последовало несправедливое обвинение.
— Отпечатки — с этой стороны окна. — прошлепав к окну и прикрывая наготу скрипкой, сухо произнес Артем.
— А вот и молодец! — вновь хлопнула дверь, и меня некому стало ругать.
— И их много. — внимательно продолжал он изучать стекло.
— Ерзал, иногда сползал вниз, — прикрыл я глаза. — Все-таки, час дороги…
— Так что случилось? — запоздало поинтересовалась мумия из простыни голосом Пашки.
