Михаил Михеев - Стрелок
Впрочем, именно одежда незваных гостей занимала сейчас Александра в последнюю очередь. Гораздо хуже то, что эти трое принялись в лихорадочном темпе устанавливать собственный заряд. И установили ведь, подожгли бикфордов шнур и бросились к лесу, только время горения явно не рассчитали, потому что взрыв произошел, когда паровоз был как минимум в полусотне метров от него. Естественно, машинист постарался остановиться. Даже если на паровозе были не немцы, а местные железнодорожники, мобилизованные захватчиками, лететь под откос им вовсе не улыбалось. Скорость невелика, реакция у тех, кто вел состав, хорошая, так что остановился поезд вовремя. А дальше начался беспредел.
Из вагонов начали бодро выпрыгивать солдаты, видимо, охрана поезда. По ним хлестнула пара автоматных очередей, однако фрицы оказались не робкого десятка, моментально залегли, используя в качестве бруствера насыпь и прячась за колесами вагонов, и принялись густо пулять в ответ. По мнению Александра, нападавшим надо было срочно отступать, засада не удалась, поезд с рельсов не сошел, эффект внезапности утерян. Вдобавок немецкие солдаты кто угодно, но не дилетанты, воевать их учили качественно, а среди партизан вряд ли много представителей регулярной армии. Наверняка такие есть – окруженцы или бежавшие из плена, но явно не все. Плюс ко всему, судя по плотности огня, у партизан или проблемы с боеприпасами, или их попросту мало. Надо делать ноги, к тому же с санитарного поезда много не возьмешь даже в случае весьма сомнительного в нынешнем раскладе успеха. Однако партизаны – то ли очень смелые, то ли крайне глупые – продолжали упорно обстреливать состав. Немцы в атаку подниматься не стремились, явно подозревали возможную засаду. К тому же время работало на них. Подойдет еще один поезд, окажется в зоне слышимости очередной разъезд, и все, пишите письма. С ближайшей станции отправят на помощь солдат и размажут партизан тонким слоем по ближайшему осиннику.
Трудно сказать, понимали это партизаны или нет, но Александр находиться в непосредственной близости от места боевых действий совершенно не хотел. Толкнув локтем напарника, он скомандовал:
– Валим отсюда. Быстро!
– Но…
– Какое на хрен но? Валим, пока нас не зацепило. Все, ничего мы уже больше не сделаем.
Павел хотел, наверное, возразить, но, увидев злое и сосредоточенное лицо Александра, живо передумал и, извиваясь, как ящерица, пополз в лес. Александр двинулся за ним, и вовремя, обернувшись, он еще успел увидеть, как из стоящих в конце состава вагонов начали выпрыгивать немецкие офицеры, и тут же, не теряя времени даром, разворачивать фланговую атаку на партизан. Все, ничего хорошего тех больше не ждало, и напарникам стоило оказаться как можно дальше отсюда, чтобы не попасть под раздачу.
Час спустя они сидели на месте своей ночевки. Партизаны, отступая, шли в другом направлении, а немцы, шуганув их, слишком уж углубляться в лес не стали. Пока шла веселая игра под названием «прибей ближнего своего», путь восстановили. Там и восстанавливать-то, собственно, нечего – взрывом разворотило пару шпал и погнуло один рельс. И то и другое нашлось на прицепленной к составу платформе, ее, видать, на такой случай и цепляли. Раз-два-три – и можно ехать. Судя по скорости, с которой все было сделано, и вообще по результатам боя, эффективность партизанских атак на железнодорожные пути была послевоенными историками несколько преувеличена.
Итак, немцы уехали, партизаны отступили, а Александр с Павлом остались подводить невеселые итоги. Первым не выдержал Павел, очевидно, потому, что у него кофе закончился раньше, а наполненный с утра термос показал дно.
– Ну что, придется возвращаться?
– А ты уверен, что нас там ждут? В смысле, без добычи? Я как-то не очень. Думаю, начальники будут очень недовольны. Нам же сказано было: любой ценой.
– Мы же не виноваты!
– Угу. Ты им это объясни. Можешь мне поверить, мы виноваты в том, что не выполнили задание, не использовали все имеющиеся у нас возможности.
– Но ведь мы ничего не могли сделать!
– Мы живы, значит, не особенно старались. Их логика, в принципе, довольно проста. Сталкивался уже. Да и потом, мы, точнее, я и впрямь лопухнулся.
– То есть?
– А надо было этих минеров-недоучек прямо там и положить. Все равно они ничего толком не смогли сделать, а немцы их с большой долей вероятности перещелкали.
– Они же свои! С ума сошел?
– Какие на хрен свои? Ты совсем белены объелся? Очнись, Паша, это не наш мир, и эти люди – не наши предки. И потом, ты что, думаешь, я их убивал бы? Да на кой черт мне это сдалось. Прострелил бы ляжки, с глушаком никто не услышал бы, и все. С ранеными партизаны бы наверняка предпочли сбежать. Ладно, дело прошлое. Надо теперь решать проблему.
– И что предлагаешь?
– Ну, у нас есть два варианта. Вариант первый – вернуться. С гарантированно раздраженными командирами и непредсказуемыми последствиями. Вариант второй. Догнать поезд и попытаться все повторить.
– И как ты себе это представляешь?
– Довольно просто, кстати. Смотри сюда. – Александр ткнул пальцем в расстеленную на земле карту. – Мы вот здесь. Вот железка. А вот на этой станции они будут очень долго стоять, это я узнавал еще там, дома.
– Зачем?
– На всякий случай. Я, знаешь ли, стараюсь иметь аварийные варианты. Вдруг бы мы к дороге опоздали? Так вот, поезд будет стоять долго, почти сутки, не знаю почему. Да мне это и неинтересно в общем-то. Вот здесь дорога изгибается, видишь сам, петля довольно приличная. Здесь – дорога, не шоссе, правда, а обычная грунтовка, но срезать путь можно. И попробовать устроить им катастрофу вот здесь. – Палец Александра обвел кружком очередной изгиб железной дороги.
– Не успеть.
– Конечно, не успеть, если не будем шевелить мозгами. Вот здесь – деревня, в ней расположился небольшой немецкий гарнизон. Человек десять, вряд ли больше, причем наверняка преимущественно местные полицаи. У них можно попытаться раздобыть транспорт – как минимум там должны быть лошади, а если повезет, то и что-нибудь получше. В два ствола покрошим их махом. Тем более у нас шмайссеры, а у немцев и для своих солдат автоматов не хватает, так что у полицаев в лучшем случае винтовки. В общем, шанс дохленький, но есть.
Павел посмотрел, несколько секунд подумал, обозвал план напарника авантюрой и… согласился. А куда деваться? В душе-то он прекрасно понимал, что нужны они организации только в случае, если выполняют поставленные задачи. Если же нет – не беда, исполнителей можно и других отыскать. В общем, по всему выходило, надо хотя бы попытаться.
Дальше процесс шел по команде «Бегом!», и парни крутились так, будто обоим хорошенько зарядили под зад. И будто не было двухдневного марш-броска – навьючили груз и поперли со скоростью и упорством носорогов. Жаль только, мину снять не было возможности, она устанавливалась намертво, так, на всякий случай, чтобы какой-нибудь слишком умный немецкий сапер, случайно обнаружив заряд, не снял его да не придумал на его основе чего-нибудь свое, не в меру эффективное. Пришлось в темпе переключить взрыватель на нажимное действие, чтобы хоть какая-то польза от нее была, и надеяться, что гранатометов для остановки состава будет достаточно.
