Джон Стит - Гость
— Карл, постарайтесь расслабиться и отдохнуть, — посоветовала Элис. — Нам еще понадобятся силы.
— Конечно, — Карлу хотелось рассмеяться. — Представляю, как я буду рыть тоннель к поверхности, напрягая всю свою суперсилу.
Элис улыбнулась, но ничего не ответила.
— Спасибо, Элис. Мне уже лучше. Простите, если что-то не так. Я не могу посмотреть на себя со стороны, но представляю, каким нытиком выгляжу.
Элис подумала вдруг, что она сама, возможно, нытик. Не утомляли ли окружающих ее плаксивые рассказы об операции, имплантантах, протезах и чужеродных глазах? Кем вообще она представлялась другим людям? Где кончается живой человек и начинается человекообразная машина? Взять, к примеру, ее глаза. Какую можно найти в этих стекляшках теплоту или мысль? Слава Богу, у нее хотя бы не искусственные веки.
А веки ее, между тем, сомкнулись. Нечеловеческая усталость давала о себе знать.
В полудремотном состоянии Элис почувствовала, как транспортная сфера замедлила свое вращение и, задрожав, прекратила свой бег наверх. Гравитация по-прежнему была еще очень слаба, и потому резкое торможение заставило землян несколько раз подлететь вверх, прежде чем они смогли встать на ноги.
— Кажется, это еще не последняя остановка, — заметил Роберт.
Через несколько минут молчаливого ожидания к этому выводу пришли все.
Как только сфера вновь набрала скорость и с привычной быстротой стала вращаться вокруг своей оси, Элис снова впала в сладкую дрему. Ей снились конные верховые прогулки, космические станции и почему-то стиральные машины.
Транспортная сфера, вздрогнув, остановилась на конечной «станции». Открыв глаза, Элис ощутила такую же усталость, как и прежде.
Выйдя из сферы, земляне попали в идеально круглое помещение высотой в два человеческих роста. Дно помещения, казалось, было выстлано гладким зеленовато-коричневым велюром. На противоположных стенах виднелись круглые «окна», которые вели в точно такие же сферические помещения. Все три сферы были словно одинаковые бусинки, нанизанные на невидимую нитку.
Элис с тревогой заметила, что Карл с трудом отталкивается от пола, и при каждом приземлении его ноги сильно подгибаются. В случае смерти Карла команда, некогда состоявшая из шести человек, сократится наполовину. Элис не сомневалась, что если оставшимся удастся вырваться из плена, то злые языки будут упрекать ее в смерти своих подчиненных. Она тряхнула головой, стараясь отогнать мрачные мысли. Потеря Карла отзовется в ней болью, какую она не испытывала со времен инцидента на «Токиане». Элис поймала себя на мысли, что его смерть будет для нее еще большей трагедией, чем некогда расставание с половиной своего тела.
— Этим путем мы выйдем к «малышам», — объявил Роберт, показывая рукой на отверстие в стене.
— Отлично, — бодро отозвалась Элис. — Карл, вы готовы к последнему броску?
— Разумеется.
Карл старался не терять оптимизма.
— Ладно. Роберт, вы пойдете первым, затем Люси, потом вы, Карл, а я буду замыкающей.
Вскоре земляне оказались в помещении, которое отличалось от предыдущего лишь отсутствием входа в лифтовую шахту.
Карл был настолько слаб, что даже надолго застрял в отверстии, и Элис с Робертом пришлось изрядно повозиться, чтобы втащить его в следующее помещение. Передвигался Карл тоже с большим трудом. Элис пожалела, что при подготовке к миссии они забыли прихватить компактные носилки.
«Почему остановка лифта не подходит близко к такому важному объекту, как пара «близнецов»? — думала Элис. — Все-таки мы до сих пор не знаем и миллионной доли о Канталупе». Мысль о том, что Канталупа может производить себе подобных, по-прежнему казалась совершенно дикой.
Элис, еще раз взглянув на дисплей, убедилась, что они на правильном пути. Их путешествие из помещения в помещение выглядело на голограмме коротеньким отрезком, однако со времени плавания по ядру Канталупы прошло уже больше четырех часов.
Вдруг Роберт остановился и, повернувшись к остальным, произнес:
— Кажется, мы у цели.
Эти слова доктора показались Элис самыми прекрасными с начала путешествия по Канталупе.
Последнее помещение, которое пришлось пройти группе, оканчивалось тупиковой стеной. На ней был изображен знакомый уже круг. Круг оказался такого же размера и имел такую же «кожаную» поверхность, как и вход в лифт. Налево и направо от стены тянулся довольно узкий коридор, который уходил очень далеко, и лучи даже четырех фонарей не смогли пробиться сквозь темноту.
Карл от усталости и боли обессиленно опустился на пол.
Первой к кругу подошла Люси.
— Не возражаете? — спросила она.
— Действуйте, Люси, — согласилась Элис.
Девушка коснулась центра круга, но, к всеобщему бескрайнему удивлению, «дверь» отказалась открыться. Люси нажала сильнее. Однако ничего не изменилось. На помощь пришел Роберт, но вход по-прежнему оставался закрытым.
— Может, надо касаться в какой-то последовательности? — предположил Карл.
— А может, это вовсе и не вход? — засомневалась Люси.
— Вероятно, «дверь» просто заперта, — заметил Роберт. — Это хороший признак. Если мы правы и действительно наткнулись на новорожденных канталупчиков, то они, значит, приготовились к «путешествию».
Все недоуменно молчали, пока Элис наконец не предложила:
— Судя по всему, эти коридоры идут по периметру одного из «малышей». Вы, Люси, идите налево и посмотрите, нет ли еще где такой же «двери». А вы, Роберт, идите направо.
Без лишних слов Люси и Роберт отправились по коридору в противоположных направлениях.
Элис подошла к стене и с силой ударила по кругу. И снова ничего не произошло.
— Это была блестящая попытка, — слабо рассмеялся Карл.
Элис почувствовала себя уязвленной и глупой.
— Со мной такое было много раз, — как ни в чем не бывало продолжил Карл. — Знаете, сломается у приятеля калькулятор или телефон, ты берешься помочь, вертишь в руках вещицу так и этак, забывая, что ее уже вертели до тебя сто раз. Только потом понимаешь, что вещь действительно сломана.
Элис, помрачнев, опустилась на пол рядом с Карлом.
— Однажды моя мать нашла нашего кота мертвым, — пустилась она в воспоминания. — Белолобику было уже шестнадцать лет, и последних два месяца перед смертью он пребывал в полусонном состоянии, его совершенно невозможно было растормошить. Когда мама сообщила мне о смерти Белолобика, я ей не поверила, пока не убедилась в этом сама.
— Должно быть, в каждом из нас скепсиса больше, чем доверчивости. Если бы мы всему слепо верили, то нами было бы легко манипулировать.
— Может быть, — задумчиво согласилась Элис. — Но часто мы очень легко соскальзываем к недоверию.
После долгой паузы она спохватилась:
— Люси! Роберт! Даю вам еще пять минут. Возвращайтесь, если ничего не найдете.
— Понял, — ответил Роберт.
— Будет исполнено, — по форме отозвалась Люси.
Элис поднялась с пола и вновь ударила по стене, но, как и прежде, безрезультатно. Мысль о том, что они могут погибнуть в шаге от спасения, вызвала в ней приступ ярости. Она отчаянно забарабанила по кругу кулаками, однако, по закону физики, получив ответный импульс, отлетела от стены и потеряла равновесие.
Первой ни с чем вернулась Люси, за ней подошел и Роберт.
— Кажется, здесь только один вход, — сделала вывод Люси. — Как нам проникнуть через него?
— Я уже думала об этом, — призналась Элис. — Конечно, «малыш» вырастет и залечит раны, но мне все-таки не нравится идея проделать вход ножами.
— Ножами не стоит, — сказал Роберт. — Резать вручную — значит, понапрасну тратить силы. У Люси есть специальный режущий инструмент.
— Я имела в виду не это, — покачала головой Элис. — Я вообще не хочу наносить будущей Канталупе какие-либо повреждения.
— Но вы же сами сказали, что «малыш» вырастет и залижет свои раны.
— Карл, а что вы думаете? — спросила Элис, несколько смутившись, что нуждается в совете человека, который находится под ее командованием. Однако мнение Карла казалось ей очень важным.
— Думаю, Роберт прав. Это как раз тот случай, когда хирургическое вмешательство, даже очень болезненное, полезнее простых разговоров и заклинаний. Кто знает, может, сейчас уже и поздно.
Люси покопалась в своем ранце и вскоре извлекла из него небольшую дисковую пилу, которую передала Роберту.
— Начинаю, — предупредил доктор и, включив пилу, поднес кромку диска вплотную к стене.
— Будьте готовы к тому, чтобы быстро нырнуть в отверстие, как только оно будет готово, — распорядилась Элис.
Вскоре дисковая пила уверенно вгрызлась в «дермантиновую» кожу «младенца». Элис думала, что Роберт станет вырезать весь крут, однако опыт хирурга подсказал ему другое решение. Он стал делать кривой надрез по окружности, похожий на молодой месяц, повернутый вниз «рогами». Элис поняла затею Роберта. Как только надрез окажется достаточным, они отогнут нижнюю «губу», пролезут сквозь отверстие и вернут «губу» на место — так маленькой Канталупе будет легче вылечить эту рану.
