Сергей Антонов - Рублевка-2. Остров Блаженных
От полыхнувшей боли Дагон на несколько секунд вышел из транса. Он увидел, что сжимает в кулаке рукоять ножа, погруженного в собственную плоть, и взвизгнул. Потом рассмеялся, вырвал нож, швырнул к ногам лесного близнеца и поднял автомат. Клон и Дагон синхронно приставили стволы «калашей» к подбородкам и одновременно нажали на курки. Перед тем, как упасть на спину и забрызгать серый мох кашей своих мозгов, Дагон успел заметить, что лесной близнец превратился в синее, искрящееся по краям облако…
Друзья-сатанисты были ошеломлены поведением Дагона. Когда он закончил перевязку, выпил и пошел к дереву, чтобы оправиться, они сидели, рассуждая о своем невеселом будущем. Услышав, что Дагона бормочет себе под нос, поднимает и опускает руки, решили, что он хлебнул лишку. Танец дружбана в спущенных до колен штанах навел его спутников на мысль о том, что дело вовсе не в крепости самогона. Они окликнули Дакона, а тот в ответ достал нож и пырнул себя в ногу. Заботиться о нем дальше уже не имело смысла. Абигор и Молох просто наблюдали за тем, как обезумевший Дагон, орошая мох кровью, ползет к своему автомату.
– Готов, – констатировал Молох. – Отмучился.
– Ага. Кстати, с половиной головы он смотрится лучше, чем при жизни, – согласился Абигор.
– Не, все-таки жаль Дагона. Мы с ним одни из первых веру Когтя приняли. Боевое было время…
– Упокой дьявол его душу. А нам сматываться отсюда надо. Выстрел наверняка услыхали.
– А похоронить? – возмутился Молох. – Неужто так его и оставим? Не по-людски как-то получается.
– Мы ж сатанисты! Или забыл?
– Хоть ветками забросаем!
– Себя, придурок, забросай.
Молох онемел от изумления и ужаса. Медленно обернулся. Дагон уже не лежал. Наклонившись, он, как ни в чем не бывало, натянул штаны, застегнул ремень и снял разорванный пулей противогаз.
– Ну, и что уставился? Не готов я, не отмучился еще. Ранило слегка, – Дагон просунул палец в дыру на черепе, поковырялся и брезгливо стряхнул розовую кашицу. – Голова всегда была моим слабым местом. Но в целом – я в порядке. Готов дать отпор корниловцам. Сунуть им по самое не могу. Так как: вперед, за Родину, за Сталина?
– Абигор, Абигор! – взмолился Молох. – Что происходит?
Абигор ничего не ответил. Задрав голову, он смотрел в небо. Молоху пришлось действовать в одиночку. Он вскинул автомат.
– Не походи, Дагон! Буду стрелять!
– Флаг те в руки. Мне уже все равно. Одной пулей больше, одной меньше…
Мертвец с хохотом двинулся на Молоха. Из раскрытого его рта вырывался голубой дымок. Молох дал очередь. Пули прошили грудь Дагона. Он покачнулся, но продолжал идти.
– Сука, сука, умри!
Молох бросил «калаш» и выхватил нож. Воткнув лезвие в живот мертвеца, он с наслаждением его провернул. Через дыру в комбинезоне Дагона вывалились внутренности. Почему-то синего цвета. Молох вытащил нож и толкнул мертвеца. Тот упал.
– Абигор! Я разделался с Дагоном, уходим. Абигор, ты где?
Молох услышал треск веток, рванулся догонять друга, но споткнулся обо что-то мягкое. Абигор никуда не убегал. Он лежал на земле, прижимая руки к развороченному животу. Окровавленный нож выпал из руки Молоха.
– Мамочки, – простонал он. – Мамочки, я все перепутал!
Молох схватил свой «калаш» и побежал, не разбирая дороги. Он страстно желал только одного – как можно дальше убраться от места, где люди режут сами себя и сводят счеты с жизнью, где мертвецы собираются идти в атаку, а живые выпускают кишки и отрезают головы своим товарищам.
Молох видел, что деревья вокруг стали синими, а трава голубой. Слышал монотонное гудение, от которого разбухала голова, но продолжал бежать. До тех пор, пока не увидел в просвете между деревьями Дагона и Молоха. Первый продолжал ковыряться пальцем у себя в голове, а второй держал голову в руках, прижимая ее к распоротому животу.
– Стоять! Бросай оружие! Руки вверх!
Мертвецы не открывали ртов, а голос, отдававший приказы, не принадлежал ни Дагону, ни Абигору. Еще одной странностью было то, что на комбинезонах зомби красовались шевроны с изображением пирамиды.
Молох остановился, но вместо того, чтобы бросить автомат, поднял его и передернул затвор. Руки его сотрясала нервная дрожь.
– С дороги, проклятые чудища! Прочь с дороги!
Молох нажал на спусковой крючок. Автоматная очередь выбила фонтан щепок из дерева. Ответные выстрелы оказались куда точнее – прошитый пулями, сатанист уронил автомат, рухнул на колени и уткнулся лицом в мох…
Корнилов с тремя офицерами подошел к трупу Молоха. Из кустов вышел солдат, обвешанный трофейными «калашами».
– Там еще двое. Скорее всего – его дружки. Одному он отрезал голову и выпустил кишки. Второй, кажись, застрелился сам.
– Что за ерунда, командир? – с тревогой спросил офицер. – Они не сдаются в плен. Предпочитают убивать себя и товарищей. Такой фанатизм…
– Не фанатизм это, – вздохнул Юрий, потирая пальцами шрам на лбу. – В наши разборки вмешалась третья сторона.
– Какая еще третья сторона?!
– У нас тоже потери! – жаловался второй офицер. – Солдаты сходят с ума и стреляют друг в друга! Погибают не от рук врагов!
– Спокойно, друзья, – Корнилов тряхнул головой, словно пытался отогнать невидимых мух. – Все дело в том, что мы забрались в лес слишком далеко. Моя ошибка. Приказ: всем, кто еще способен что-то соображать, срочно уходить в Жуковку. Дальнейшее преследование противника не имеет смысла. Любое промедление – верная смерть.
– А вы, командир, разве не с нами?
– Я остаюсь. Надо убедиться, что Коробцов мертв. Если не вернусь к вечеру, управление Жуковкой переходит к пол… к Степану Бамбуле. Если что-то случится – его заменит полковник Хорошев. Все. Спасайтесь, ребята.
Корнилов направился вглубь леса. Убедившись, что его никто не видит, прислонился к дереву. Он испытывал знакомые ощущения – все цвета стали неестественно яркими, а ветки деревьев, кусты, трава и титановая пластина в черепе вибрировали в такт назойливому гудению.
Юрий предполагал, что в ходе боя придется столкнуться со Сфумато, но не мог предусмотреть всего. В том числе и пыла, с которым его солдаты – да и он сам – рванулись преследовать противника. А воздействие торсионного генератора всего за пару часов распространилось на огромную площадь, и сила его оказалась сокрушительной. Сфумато слишком долго голодало. Главной его пищей была психика людей, их сознание. Теперь оно пировало на полную катушку. Сначала жажда убийств и самоубийств охватила наиболее слабых, психологически неустойчивых. Те, кто был покрепче, еще держались. Пока.
В подтверждение тревожных мыслей Юрия раздался треск автоматных очередей и крики. Кто на этот раз? Дети Дракона, сатанисты или его ребята из Жуковки?
– Я приду за тобой, Сфумато, – произнес Корнилов вслух. – Специально выживу, чтобы добраться до тебя. Со мной не очень-то поиграешь. Я ведь тебя знаю.
Не успел Юрий закончить свою мысль, как гудение сделалось не таким громким, а яркие краски чуть померкли.
– Слышишь меня, чудовище? Слышишь… Сначала Коробцов, потом – ты!
Корнилов взглянул на наручный компас. Стрелка его слегка подрагивала. Верить ей не стоило. Придется положиться на чутье, интуицию и надеяться на то, что торсионный генератор взорвет мозг Руслана Ашотовича.
И Юрий медленно, прислушиваясь к каждому звуку, зашагал дальше.
На первый труп он наткнулся уже через полсотни метров. Мужчина в сером комбинезоне висел на обломанном суку засохшего дерева. Острый конец сука торчал из его груди. Тот, кто сотворил такое, должен был обладать неимоверной физической силой. Корнилов нашел этого богатыря в ближайших кустах. Мужик действительно был крепким – ростом под два метра, широкоплечий. Он сжимал в кулаке шомпол, который воткнул себе в ухо. Железный прут проткнул голову великана наискосок и торчал с другой стороны чуть выше виска.
Путешествие Корнилова длилось минут сорок. За это время он успел потерять счет трупам и устал классифицировать типы смертей. Сфумато никогда не повторялось, а его жертвы, убивая себя и других, проявляли чудеса изобретательности.
Очередное тело попалось на глаза Юрию, когда он собирался передохнуть. Рослый, атлетически сложенный мутант с поразительно правильными чертами лица, в черной футболке, лежал на спине, широко раскинув мускулистые руки. На левой половине его лица запеклась кровь. Корнилов собирался пройти мимо, но тут мутант вдруг открыл глаза. Посмотрел на человека. Презрительно скривил губы.
– Хочешь добить? Добивай!
– Нужен ты мне, как телеге пятое колесо, – Корнилов присел на корточки, осмотрел рану. – Надо бы промыть и перевязать. Футболка твоя все равно на ладан дышит. Давай-ка я ее…
Не дожидаясь согласия мутанта, Юрий оторвал от футболки полоску, промыл из фляжки рану, которая оказалась неглубокой, и перевязал. Мутант сел.
– Спасибо. Просто контузия. Немного отдохну и… Сдохну, а сволочь эту найду!
