Макс Острогин - Здравствуй, брат, умри
— Не надо ничего резать, не надо никуда лезть, — сказал я. — Шлюз открывается шифром. Рядом со шлюзом выжжен. Только надо на три разделить. Ты забыл?
— Точно! — Хитч хлопнул себя по лбу. — Забыл…
Он легко запрыгнул на броню, добрался до шлюзового отсека…
— Нет тут шифра!
— Я же говорю, число надо на три разделить. Это специально сделано, чтобы предотвратить случайное проникновение…
— Нету тут шифра. Кто-то все срезал…
Я стал думать.
Броня у танка, конечно, мощная. И хитрая. Сотовая керамика. Тот же материал, из которого делали космические корабли. Выдерживает холод, выдерживает высокие температуры, механические воздействия.
Но уязвимые моменты, конечно, имеются.
— Слезай. Слезай сюда, — позвал я Хитча.
— Будем резать? — Хитч спрыгнул вниз. — Кажется, с кормы там тонкое место…
— У тебя горелка есть?
Хитч снял с пояса баллончик.
Я указал пальцем место.
— Жги здесь. Поставь форсунку на максимум.
Можно было за огнеметом сбегать, однако пойдет и так, портативные горелки тоже мощные.
Хитч взял баллончик, направил на борт танка, поджег.
Через три минуты на броне образовался достаточно большой синеватый треугольник. Я осторожно отстранил Хитча в сторону и влупил в этот треугольник заряд из фризера. Броня громко щелкнула и осыпалась мелкими чешуйками.
— Ого, — удивился Хитч. — Как все оказывается ненадежно…
— Это лишь верхний уровень, — пояснил я. — А всего их восемь… Или больше… Давай, жги.
Хитч снова запустил горелку. Слой за слоем мы разрушали один из самых надежных материалов в мире, на все понадобился почти час. Через час перед нами красовалась довольно неровная дыра. Дыра не дымилась, просто была черной и неприятной почему-то. Мертвой какой-то.
Мы стояли, смотрели. Хитч крикнул в эту дыру какую-то глупость, никто не отозвался.
— Ну и что дальше? — спросил я.
— Надо внутрь заглянуть, — сказал Хитч.
— Загляни, — ответил я.
Хитч мялся — лезть самому в дыру ему явно не улыбалось, но и демонстрировать свою трусость ему не хотелось тоже. Я его понимал — совать голову в такую дыру вряд ли было приятно. Но Хитч все же собрался с духом и полез. Только ногами вперед. Просунул ноги, затем туловище, подождал. Никто его внутрь втаскивать не стал.
Хитч исчез. Я ждал. Не было его долго, как-то слишком даже.
Потом зажужжал шлюз, вокруг люка забегали огоньки. На всякий случай я прицелился из фризера. Мало ли кто выскочит? А я тут его и уложу…
Но кабина поднялась пустой.
Никого в ней не было.
— Тебе лучше самому залезть, — позвал из дыры Хитч.
— В дыру?
— Нет, лучше не в дыру, лучше в шлюз…
Я стал карабкаться на броню. Получалось плохо, пластик покрывала водянистая слизь, на ступеньках особенно густая, лезть непросто. Но в люк я все-таки забрался. Шлюз съехал вниз, и я шагнул внутрь танка.
И сразу понял, что тут произошло что-то нехорошее. Опасное, может, даже страшное. Все внутренности танка были залиты чем-то неопрятно бурым.
— Осторожно, — сказал Хитч.
— Что осторожно?
Хитч указал пальцем.
За штурвалом сидел человек. Спиной к нам. Лопатки как-то выворочены кверху, а голова, наоборот, глубоко втянута в плечи.
— Кто это? — спросил я.
— Не знаю… Подержи его на фризере, я… я посмотрю.
— Может, это… — Я указал на спину. — Приморозим его немножечко?
— Нет… Надо с ним поговорить… Остальные куда-то ведь делись… Целься лучше.
Хитч стал медленно, шажками, приступать к человеку. Я целился. Хитч перекрыл пространство, теперь, если надо будет стрелять, придется ему в спину стрелять. Ничего, потом разморозим. Видимо, Хитч тоже это понял и сместился вправо.
— Эй! — Он положил руку на плечо человека. — Ты кто?
Человек не пошевелился.
— Ты кто?
Человек молчал.
Тогда Хитч сунул руку за шиворот этому человеку, пошарил и выдернул желтый жетон. Стал его рассматривать. В танке было темно, полусумрачно, свет отражался только от стекол маски Хитча. Он поймал этот зайчик и прочитал жетон.
— Хопер, — сказал он, — ты знаешь такого?
Я помотал головой, Хопера я не знал. У нас на Меркурии, как в ранешней Исландии, — фамилий нет, только имена. Народа мало, так что на всех имен хватает. Но Хопера я не знал.
— Я тоже не знаю…
— Спроси его, — предложил я.
— Бесполезно, — махнул рукой Хитч. — Я уже спрашивал. Молчит… Наверное, кататония…
— Может, это… Что-нибудь ему вколоть?
— Бесполезно, в полевых условиях я не могу ничего сделать… Надо его вытащить. Убери оружие, он безопасен… кажется…
Я опустил фризер. Подошел к креслу пилота. — Берем за руки, — сказал Хитч. — И к дыре.
— Лучше в шлюз, так удобнее будет.
Хитч согласился. Мы подхватили этого Хопера под мышки и…
Вырвать его из кресла не удалось, человек сидел, вцепившись в рукоятки управления, мы дергали, дергали, добыть Хопера не получалось. Тогда Хитч вытянул нож и осторожно, стараясь не поранить, отогнул пальцы. Я слышал, пальцы словно ломались, отгибались с хрумкающим звуком. Хорошо хоть этот Хопер обратно пальцы не загибал, так они у него отогнутными и оставались. Мы отцепили его от штурвала, вытащили из кресла. Человек был тяжелым. Впрочем, это от скелета, все демпферы и гидроусилители спущены, и Хопер болтался сам по себе. А может, воды перепил, вода в организме — она тяжелая…
Мы вставили Хопера в шлюзовую камеру и запустили вверх. Камера пошла легко, выдавила Хопера на воздух, он скатился на землю, брякая шарнирами скелета. За ним выбрались и мы.
Странная штука произошла — Хопер опять сидел. Возле гусеницы. Он должен был лежать, а он сидел. Аккуратно так, словно посадил кто.
— Как это? — спросил я.
Хитч не ответил.
— А где все остальные? В экипаже должно быть четыре человека, трое еще куда делись?
Хитч поглядел на танк.
— Ты думаешь… Ты думаешь, что это… ну, там внутри… Кровь?
— Может, и масло…
Хопер вдруг оказался на ногах. Не вскочил, не поднялся, а просто оказался, раз — и уже стоит перед нами. Это так неожиданно вышло, что я даже назад шагнул.
— Ты что, очухался? — Хитч протянул к Хоперу руку.
Но тот мощно толкнул Хитча в грудь. Хитч упал, брякнул. Хопер побежал.
— Хватай его! — заорал Хитч.
Ни к чему хватать было — Хопер бежал прямо. То есть совсем прямо, не сворачивая. Он несся прямо на дом, на секунду я подумал, что Хопер хочет запрыгнуть в окно, однако все получилось не так. Со всего маху, не останавливаясь, человек ударился о стену, упал и не поднялся.
— Идиот! — крикнул Хитч, и я не понял, кому он это.
Мы поспешили к Хоперу. Он лежал под стеной. Хихикал. И как-то странно шевелил руками, как кого-то обнять пытался.
— Кто это? — спросили за спиной.
Я дернулся, резко обернулся, чуть не выстрелил. Бугер. Заспанный. В руках эта синяя рыбина дельфин. Матерчатая, с кривыми глазами.
— Дурак ты, Бугер, — сказал я. — Я бы тебя сейчас…
— Кто это? — спросил уже Джи.
Проснулись, пришли.
— Хопер, — ответил Хитч. — Так его зовут.
— И что с ним? — спросил Бугер.
— Что-что, свихнулся, — ответил Хитч. — Такое случается. Особенно с первоходами… Я вас предупреждал. Я вам говорил, что надо себя правильно вести…
— Это не первоход, — сказал Джи.
И указал пальцем на рукав. На рукаве Хопера красовалась двойка. Второй рейд. Этот человек был уже во втором своем рейде, он не являлся новичком.
— Второй рейд еще опасней первого, — задумчиво сказал Хитч. — Многие начинают думать. А лучше думать поменьше, побольше исполнять приказы. Тогда вернешься живой…
— Что тут произошло? — Бугер присел рядом с Хопером.
— Откуда я знаю! — нервно хрюкнул Хитч. — Утром вышел подышать, смотрю — танк стоит…
Хопер вдруг что-то прошептал.
— Что это? — спросил Бугер. — Он что-то сказал…
— Ничего он не сказал. — Хитч пнул Хопера. — У него просто судорога…
— Нет, он сказал, — упрямо заявил Бугер. — Он что-то сказал!
Бугер потряс своим дельфином.
— Они… — сказал Хопер уже громче. — Они… Были… Чужие…
Он засмеялся.
— Какие чужие?! — почти выкрикнул Бугер.
Хопер смеялся и никак не мог остановиться. Хохотал, хихикал, всхлипывал, а лицо его при этом совсем не менялось, и глаза тоже мертвые были, гладкие.
Мне вдруг захотелось домой. Очень. Домой, в бокс, в свою маленькую тесную комнату, к своим маленьким вещам, к запаху железа…
Рейд — самая прекрасная вещь, с этим трудно спорить. Но сейчас мне было страшно. Уже по-настоящему. Я чувствовал, что мы посторонние. Посторонние здесь. Люди ушли с планеты, и их место заняли они.
Чужие.
Здесь. Может быть, они действительно где-то здесь…
