Дмитрий Казаков - Путешествие на запад
Подобраться удалось довольно близко.
– Эй! Вон! – заорал один из бойцов, вскинувший голову в тот момент, когда Илья делал очередную перебежку.
Андрей, не дожидаясь продолжения, нажал спусковой крючок.
Получилось удачно – двое свалились сразу, один метнулся к розовому зданию, а четвертый, слишком пьяный, чтобы связно соображать, поднял автомат и начал палить в ответ.
Один из свалившихся, правда, тут же заворочался, зато оставшийся на ногах схлопотал чуть ли не дюжину пуль. «Калаш» отлетел и ударился о землю, рядом с ним упало дергающееся тело, по неровному асфальту потекла кровь.
– Получил, сука! – гаркнул заваливший солдата Илья.
– Прикрывайте, я вперед. – И Андрей, вскочив на ноги, побежал вдоль забора.
Возившийся на земле, похоже, был ранен, и поэтому двигался медленно, бестолково водил руками. Куда больше Соловьева беспокоил тот, что успел удрать: вдруг в здании есть еще парни в форме? И что, если придется сражаться с целой оравой, вооруженной не только автоматами и пистолетами?
Мужик, ставший жертвой избиения, лежал неподвижно.
Оказавшись на открытом месте, Андрей залег и взял под прицел вход в розовое строение, на стене которого виднелись остатки цветастого панно. Не поворачиваясь, махнул рукой. Услышал позади топот, а мгновением позже рядом оказались Илья и Лиза.
– Чо дальше? – возбужденно сопя, спросил бритоголовый.
От необходимости отвечать Андрея избавил укрывшийся в здании боец.
Оттуда донесся дикий вопль, что-то типа «Замочузамочузамочу! Замочу!!!», и солдат выскочил из дверей, держа в каждой руке по «калашу». Автоматы дружно загрохотали, засвистели пули, забарабанили по забору и крыше ближайшего дома.
Чтобы завалить этого недоделанного Рэмбо, хватило одного точного выстрела.
– Хм, надо же, – сказал Андрей, – а вел себя так, словно он непробиваемый.
– Типа, Терминатор, – Илья захохотал. – Надо вон того уконтрапупить, а то вон шевелится, словно паук.
– Сначала допросим.
Андрей поднялся и отправился туда, где корчился на земле последний выживший боец. Судя по кровавым пятнам на гимнастерке, он получил две раны в живот, и убрать его с ведущего на тот свет эскалатора могло только срочное хирургическое вмешательство, да и то – без гарантии.
Мужик, над которым измывались бравые солдатушки, лежал лицом вниз и не двигался.
– Хыы… – Веки на скуластом смуглом лице бойца приподнялись, в глазах мелькнули боль и страх.
– Ты еще жив, – сказал Андрей. – Но до завтра не дотянешь. Если ответишь на мои вопросы честно – я тебя пристрелю. Начнешь врать – оставлю умирать. Будешь издыхать долго, скулить и просить воды.
Краем глаза заметил, что Лиза подошла к избитому мужику, попыталась перевернуть его на спину.
– Хыы… зачем? – выдавил из себя скуластый.
– Это вы «зачем»! – рявкнул Илья. – Не по понятиям! Вокруг столько всякой хищной швали шляется, а вы тут бухаете и беспредел творите! Говнюки, чтоб вас всех «горилла» поимела!
Похоже, бритоголовый благополучно запамятовал, что не так давно, еще в Нижнем, сам был не прочь заняться мародерством, а при встрече с Лизой предложил для начала ее изнасиловать.
Но Андрей не стал напоминать ему об этом.
– Тихо. Осади, – велел он. – Ну что, будешь отвечать на вопросы?
– Да, – очень тихо сказал скуластый, судя по круглой физиономии и узким глазам, уроженец Башкирии или Калмыкии.
– Сколько вас? Откуда идете?
– Четверо, от Суздаля… – выдавил раненый. – Сначала было пятеро, но один у Павловского в трещину упал… Мы хотели домой… до Казани… сначала, а там… проснулись тогда в казарме, а все исчезли… лейтенант Круглов в собачьего урода превратился… караульного загрыз, сука…
Андрей не знал, какая часть располагалась неподалеку от Суздаля, да это и не имело особого значения. История выглядела понятной до последней запятой: пятеро хлопцев, несших тяготы срочной службы, обнаружили, что, кроме них, на территории никого нет, что «деды» и офицеры сгинули неведомо куда, а единственный оставшийся мутировал в хищную тварь.
Неудивительно, что от шока и чувства безнаказанности у парней съехала крыша.
Найдись меж них кто-то умный, с характером и волей, все могло обернуться иначе, а так бывшие «черпаки» или «слоны» вооружились как следует и двинулись домой, пользуясь по пути правом сильного.
Тот, кто сильнее, тот и прав, – армия учит быстро.
– Все с тобой ясно. – Андрей отвел взгляд от скуластого. – Лиза, что с ним?
Девушка, щупавшая пульс избитому мужику, покачала головой:
– Мертв. Не очень ясно, отчего, похоже, разрыв сердца.
– Так, ясно. Илья, иди, глянь, что там в этом сарае…
Краем глаза заметил, что скуластый шевелится, но посмотреть на него не успел. Грохнул выстрел, резкая боль обожгла бедро. Андрей пошатнулся, ощутил, как горячая струйка бежит по ноге.
– Ах ты, гондон! – крикнул Илья и открыл огонь.
Скуластый боец, ухитрившийся-таки дотянуться до автомата, но не сумевший прицелиться как следует, дернулся и умер. Оружие вывалилось из его ослабевшей руки, от уголка рта потекла красная струйка, застывшие глаза уставились в небо.
– Ты как? – Лиза очутилась рядом, обхватила Андрея за пояс.
– Ничего. – Он опустил глаза: пуля разорвала штанину и прошла сквозь мышцы бедра, однако, к счастью, не зацепила артерию, поэтому кровь хотя и бежала, но не била ключом.
– Так, садись. Снимай штаны! – принялась командовать девушка.
От сунувшегося помочь Ильи она отмахнулась, и бритоголовый, потоптавшись на месте, отправился исследовать розовое здание. Рану Андрея Лиза быстро обработала и перевязала, заставила принять его обезболивающее, а вдобавок сделала укол антибиотика.
– Ну вот, так-то лучше, – с удовлетворением сказала она. – А теперь давай зашью штанину.
Но не успела Лиза взять иголку с ниткой, как на улицу выглянул Илья.
– Там девка, – сообщил он, растерянно моргая. – Ее эти уроды, похоже, не только били, а и пользовали.
– Иди, займись ею, – сказал Андрей. – Штаны я сам починю.
Оставаться в трусах было неудобно, и не потому, что он кого-то стеснялся, а просто в середине мая еще холодновато для того, чтобы расхаживать с голыми ногами.
– Сам? – недоверчиво спросила Лиза. – Ладно, посмотрим, как справишься.
Андрей проводил ее взглядом и принялся за дело.
Нельзя сказать, что получившийся у него шов блистал красотой или был ровным, но самое главное, что дыра исчезла. Натянув штаны, он застегнул ремень, полюбовался результатами собственного труда, а затем осторожно, опираясь руками о землю, попытался встать.
