Тагир Киреев - Метро 2033. Белый барс
Кефер не остановился.
– Подумай об Эжени…
– А при чем тут она? Ты что, с ума меня свести хочешь?
– Нужно дойти до конца.
Больше старик ничего не сказал. Он шел дальше, а Тагир стоял. Все это сковывало его жестче, чем безобидные приемы Эжени. Даже точка смерти с вырванных страниц была сущим пустяком по сравнению с тем, что сейчас видел Тагир. Ноги сами двинулись следом за Кефером, и объяснить это было невозможно. Как, впрочем, и все остальное…
У пункта назначения Тагир остановился в полном смятении, поскольку, единственное, что маячило сейчас перед ним, – это ветхая, полуразваленная юрта. Тагиру показалось, что это конец. Что сейчас Кефер достанет свой пистолет и так же безжалостно завалит его прямо на месте, добавив при этом знакомую фразу: «Всему свое время». Он боялся делать лишние движения, наблюдая издалека, как Кефер ходил вокруг юрты. Когда из юрты выглянула старая бабушка, на сердце немного отлегло. А затем снова накатил приступ паники: «Неужели он и бабушку…»
– Стой! – Тагир вытянул руку перед собой и быстро зашагал в сторону Кефера. – Не делай этого!
– Не делать чего, улым? – послышался дрожащий голос бабушки, которая уже вышла из юрты и крепко обняла Кефера.
Все, что было сложено когда-то по полочкам, снова разлетелось вдребезги. Бабушка хлопала Кефера по спине и явно была рада его появлению.
– А я уж думала, ты не придешь.
– Как же я мог не прийти, Абикей. Кроме того, мне нужно забрать то, что я у вас оставил.
– Это он? – кивнула бабушка в сторону Тагира. – Твой долгожданный ученик?
– Он-он, Абикей.
– Ну и как? Много вопросов задает?
– Очень много! Даже не знаю, как с ним бороться… – рассмеялся старик.
– Ну, ты уж с ним помягче. Не спугни раньше времени.
– Этот не из таких, Абикей… Что-то я совсем заговорился. Как у вас-то с бабаем дела?
– Ой, – махнула рукой бабушка, – лучше не спрашивай. Совсем сын замучил! Отец, вон, без сил лежит, встать не может, а этот разгильдяй ушел куда-то. Опять, наверное, мутную квасить. Да ты не переживай улым, разберемся. Ты подожди, сейчас я твою штуку вынесу. Берегла, как могла…
Бабушка скрылась в юрте, а Кефер посмотрел на Тагира, который до сих пор оставался в стороне и аккуратно наблюдал за происходящим. Наконец, бабушка снова вышла и протянула Кеферу какой-то сверток. Тагир увидел, как старик поклонился ей, а затем кивком позвал за собой Тагира. Нужно было идти.
– И что? Ты не убьешь эту бабушку? Не обворуешь ее? Не сожжешь палатку? Или для нее ты подготовил что-то особенное?
Старик был хладнокровен:
– Твое обучение почти окончено. Скоро я отвечу на все твои вопросы, а сейчас ты нужен мне здесь. Подойди ближе.
Он прошел еще немного в глубь леса и остановился. Развернул белый сверток и достал из него пистолет, направив ствол на Тагира. Пастух отшатнулся. «Вот и все!» – проскочила первая мысль. Но Кефер не стрелял. Он перехватил пистолет и протянул его рукояткой к Тагиру. Без лишних слов. Пастух сделал робкий шаг. Затем еще один. Он ожидал сейчас какой угодно подлости, но старец не двигался. Он также держал пистолет и кивком предложил забрать его. Тагир резко дернулся и схватил «пушку». Кефер только улыбнулся его запуганности. Пастух встал напротив и взвел курок, направив пистолет на старика.
– И что теперь? – произнес он, почувствовав себя немного увереннее.
– Время настало, Тагир. Теперь ты можешь либо убить меня и стать таким же, как наемники, либо выслушать и стать лучше.
– А ты достоин этого? Достоин жизни или смерти? – Тагир дернул пистолетом.
– Ты же сам сказал, что это решает только Аллах? – старец сделал шаг и уперся грудью прямо в пистолет. – А сейчас вдруг сам решил ответить на этот вопрос за него?
Тагир упер пистолет в тело Кефера как можно сильнее, словно это позволяло удерживать его на крючке.
– Но почему тогда ты? Почему столько сделал? Почему перешел через эту грань?
– Это твой вопрос?
– Да, черт возьми, это мой вопрос! И я хочу знать! Расскажи мне все! С самого начала!
– Хорошо. – Кефер кивнул. – Начнем с тех троих, на телеге…
– Да! Давай, расскажи, почему на добро ты ответил злом? И лишил их возможности зарабатывать на жизнь?
– Люди, которым я испортил телегу, на самом деле занимаются благим делом – они доставляют продовольствие с других станций сюда, продлевая тем самым жизнь такого небольшого количества народа. Однако в скором времени, на их пути произойдет перепалка между тварями, и они погибнут, оставив этих бедняг без пропитания. А значит, без возможности выжить. Дня, который они потратят на починку телеги, вполне хватит, чтобы избежать этой участи.
– Да откуда тебе знать все это? – Тагир не верил словам старика.
– Просто дослушай меня до конца.
– Хорошо, продолжай… – согласился пастух, не отпуская при этом пистолет.
– В семье, у которой мы оставались на ночлег, тоже скоро произойдет несчастье. Помнишь тех детей? Их родители умрут, и они останутся одни. Сначала отец – от болезни. Затем мать – пропадет в лесах, когда отправится на поиски ингредиентов для похлебки. Но противиться этой воле Всевышнего я уже не могу. Скажи я о кристаллах меда вчера, родители быстро бы разбазарили их на свои нужды. А так у детей будет еще один шанс. В свое время они найдут кристаллы и смогут распорядиться ими более грамотно, нежели родители.
– Это невозможно… – все мысли Тагира постепенно возвращались на свои места. Сейчас он находился на грани между неверием и доверием к старцу. И только смерть человека, которой нет оправдания в любых обстоятельствах, сдерживала его от этого шага. – А как же тогда человек, которого ты убил?
– О, Тагир. Это очень страшный человек! Видишь ту бабушку?
Тагир обернулся на юрту, которая стояла вдалеке. Бабушка крутилась вокруг нее, собирая что-то с земли себе в ладонь.
– Обрати внимание на то, как она ходит.
Тагир пригляделся.
– Она… хромает?
– Да. Каждый день тот парень мучил этих людей. Это их сын. Он избивал их и отбирал все возможное, чтобы затем продать и пропить. Дед, который сейчас не может даже подняться с кровати, покинул бы этот мир при следующем общении с сыном, оставив старую бабушку наедине с этим монстром. Его сердце просто не выдержало бы. Каждый день эта бабушка просит у Всевышнего, чтобы он избавил их от мучений. И я готов взять грех на душу за то, что совершил…
Тагир закрыл глаза, сделал глубокий вдох и нажал на спусковой крючок. Он нажимал его до тех пор пока все бесконечное количество пуль не вонзилось в грудь старика. Изо рта Кефера хлынула кровь, окрашивая седую бороду в алый цвет. Старик опустился на колени и рухнул лицом в землю.
– Тагир? Тагир? Тебе действительно стало бы от этого легче?
Тагир открыл глаза.
Старик стоял перед ним. Вся эта сцена прокрутилась в его голове еще несколько раз, но он так и не выстрелил. Ему до сих пор не верилось во все это. И единственного разговора с бабушкой ему бы сейчас хватило, чтобы проверить историю. Он опустил пистолет и уверенно зашагал в сторону юрты. Кефер продолжал стоять на месте. Тагир подошел к юрте и услышал, как бабушка бормотала сейчас что-то на татарском. Он уловил некоторые слова – это была молитва. Молитва о том, о чем говорил Кефер.
«А может, они сговорились?» Тагир одернул вход в юрту и поймал на себе испуганный взгляд бабушки. Вблизи ему удалось рассмотреть ее лицо: глубокий шрам во всю щеку растянулся параллельно нескольким старческим морщинам. Лицо было опухшим от побоев, а на руке проступали аж черные синяки. Бабушка стояла на коленях у кровати, на которой лежал сейчас седой коротко стриженый старик. Его раны повествовали о встречах с сыном не хуже, чем бабушкины.
– Извините. – Тагир отвернулся и задернул шторку. Кефер стоял уже за его спиной, и это немного напугало его. Он посмотрел на лицо Кефера. Похоже, что тот говорил правду.
– Кто же ты такой? – Тагир старался увидеть ответ в серых глазах старика. Но ответа не было.
– Придет время, и ты узнаешь. А сейчас нам нужно закончить…
– Хорошо. Это мне не понадобится… – Тагир вернул старику пистолет. – Я понял, что не сумею с этим обращаться.
– Что такое оружие, Тагир?
– Что? Способ правосудия? Способ самозащиты? Я не знаю!
Тагир пожал плечами и сел на землю. Кефер сел рядом с ним.
– Ты будешь смеяться, но это всего лишь обычный механизм. Железяка. – Кефер покрутил пистолет в руке. – Бери и стреляй. Тут нечему учиться. Но самое страшное в этом оружии, – Кефер двумя пальцами постучал по черепушке Тагира: – Это мысли. Только человек решает – нажать на спусковой крючок или нет.
Тагир задумался, а Кефер продолжил:
– А знаешь что еще страшнее этого? Страшнее этого – только глупые мысли! Не видя всей целостной картины, человек является попросту глупцом и может принять неверное решение. Все, что ты увидел за эти дни, – это лишь кусочки мозаики, и будь у тебя оружие, ты бы давно принял решение убить меня, так?
