Ник Нилан - Белый архив
В голове роилось тысячи мыслей, и куча вопросов, которые я старался выстроить в порядке значимости для меня. Один из них напрашивался больше остальных.
– Выходит, официально, ты мне больше не хранитель?
– Именно.
– Зачем тогда спас меня?
– Увидел, кем ты стал. Да, ты не прислушался, и вообще раздражал меня по началу. Но ты изменился. Я видел, кем ты должен стать в будущем, и сейчас ты начал в него превращаться. Примерный семьянин, отличный отец и муж. Филантроп – причем теперь не ради знакомства с ветреными девушками. Ты хороший человек, Лео, и не заслуживаешь на адские муки. А еще у меня с Ари давние счеты.
Я начал было задумываться над его словами, но последнее предложение поставило все на свои места. Все дело в личной вендетте – вот и причина помощи. Впрочем, какая мне разница – лишь бы это придавало ему сил для моей защиты.
– Что теперь? – спросил я. – Каждый раз опасаться людей в темных очках? В любом из них может таиться Ари? И как его убить?
– На демонов, как и на меня, действуют земные законы. Нам не нужна еда, но нужен воздух, и мы даже умеем чувствовать боль. Наш дух всецело сливается с телом. Ранишь тело – ранишь дух. Но он не надежно держится внутри, а потому, чтобы вышибить Ари из сосуда, убей его, как обычного человека. Желательно в голову или сердце. Дважды одно тело захватить невозможно. Раз убьешь, в тот же труп он уже не вселится. Будет искать другой.
– И придется так всю жизнь от него отбиваться?
– Хочешь сдаться?
– Я, конечно, мог бы окружить себя армией и жить до старости на собственном острове. Но что в итоге? Ад? Неужели нельзя никак вернуть себя в «Белый архив»?
– Боюсь, нет.
– Почему? Сам же сказал, что если при жизни появляется кандидат получше, старого списывают. Что, если я внедрюсь в компанию, и вытесню его оттуда? Займу его место, выполню свою миссию. Тогда и в архиве все назад поменяется! Мы с тобой оба выиграем. Я получу билет наверх. А ты сведешь счеты с Ари. Устроишь ему провал.
Рион задумался над моей идеей. В теории она казалась весьма выполнимой.
– И как ты это сделаешь? – спросил Рион.
– Я придумаю – уверенно ответил я. – Сломаю себе мозг, но придумаю.
Я кончиками пальцев ухватился за спасительную соломинку. Все лучше, чем ничего. Как незнакомцу заявиться в организацию и в кратчайшие сроки её возглавить – не имел ни малейшего понятия. Не имел понятия, буду ли вообще иметь об этом понятие. Был уверен лишь в одном – не сдамся до последнего.
***
Небо, облака, горы, океаны, по ночам – миллионы ярких огоньков – вот, что я видел, выглядывая из окна практически в любое время суток, на протяжении последнего месяца. Мой личный самолет стал моим родным домом, а Рион и трое телохранителей – моей новой семьей.
Как я не настаивал на том, чтобы забаррикадироваться в моей «крепости» на личном острове, Рион убедил выбрать его вариант.
– «На острове сотни обслуживающего персонала, – аргументировал Рион после длительных обсуждений. – Каждый день они катаются туда-сюда. Ари рано или поздно проскочит мимо охраны или, еще хуже, пошлет на дело подопечных. Его я просеку заранее, а вот остальных могу не учуять, и тогда тебе крышка. Летать же все время на самолете – самый безопасный способ избежать его атаки. В воздухе он до тебя не доберется».
И вот уже месяц мы летали вокруг Земли. Дважды в день, каждый раз в новой стране, приземлялись для дозаправки, комплексной проверки судна, и вновь поднимались в воздух. Во время коротких простоев телохранители охраняли самолет, с автоматами наготове – на случай, если Ари вдруг успеет меня отследить, найти себе тушку, завладеть оружием и ринуться в бой. Но подобного ни разу не произошло.
Рион успел сменить тело на европейское, ему надоело видеть в зеркале террориста. Я же за все время не высунул и носа из самолета, дабы не нарваться на снайперскую пулю, чего серьезно опасался мой хранитель.
Не виделся я целый месяц и со своей семьей. Рион объяснил, что Ари не способен определить местонахождение Эллы, следовательно, она в неопасности, если будет держать от меня дистанцию. На всякий случай, я отправил её с ребенком в Швейцарию, где она арендовала домик. Там ей предстояло жить до тех пор, пока все не закончится, и я за ней не явлюсь.
Наматывая круги вокруг планеты, мы с Рионом не раз язвили по поводу того, как сильно сейчас злится Ари, не способный получить желаемое. Такая проблемная жертва ему еще явно не попадалась. Я же мечтал увидеть его рожу, когда сумею добиться возвращения своего имени в «архив». Рион мечтал об этом не меньше. Правда, на все мои расспросы по поводу «давних счетов» с Ари, он уходил от ответа.
Шансы на исполнение нашей общей мечты начали возрастать буквально с первой недели полетов. С утра и до вечера я много размышлял, изучал данные компании в Интернете, и разрабатывал план, согласно которому смогу её возглавить. Если сначала это казалось чем-то нереальным, то постепенно моя вера в успех крепла.
Четыре же недели спустя я объявил Риону, что довел свой план до завершенности, и оцениваю успех миссии аж в 50/50! В конкретном случае это была максимальная оценка, поставить больше означало бы обманывать самого себя. Слишком многое зависело не только от меня, но и от неизвестных мне пока людей.
Однажды вечером мы с Рионом окружили небольшой столик в комнате самолета, и я принялся подбивать итоги подготовительного процесса.
– Итак, подытожим – начал я. – Весь месяц я скупал ценные бумаги своей будущей компании, и на сегодняшний день у меня на руках 7% непривилегированных акций. Кстати, не хочешь объяснить, как акционерная организация сможет перерасти в аналог ООН?
– Об этом будешь заботиться, когда станешь у руля этой организации – ответил Рион.
– Окей. 7% акций – достаточное количество для того, чтобы претендовать на место в совете директоров компании. На данный момент там 5 человек, и они собираются добрать еще двоих. Одним из них должен стать я.
– Это я помню. Переходи к решению проблемы. Как ты этого добьешься?
– В любой другой компании эта затея приравнивалась бы к лотерее. Но в этой, оказывается, своеобразный устав. В совете могут состоять только акционеры с наибольшим количеством акций на руках, или их представители. Для меня это плюс. Минус в том, что есть еще три претендента, у каждого из них от 5 до 7% акций. То есть, за два места будут бороться четыре человека. Голосование проходит кумулятивным способом, но голосуют не все тысячи акционеров, как принято в большинстве компаний, а только действующие члены совета. За каждый процент своих акций они получают один голос. Скажем, у председателя 26% акций, а значит, и 26 голосов. Он может отдать их все одному претенденту или распределить, как посчитает нужным, на четверых. Вместе у них 58% акций. Двое претендентов, набравших наибольшее число голосов, получают место в совете.
– Только не говори, что планируешь избавиться от двух лишних конкурентов еще до голосования.
– За кого ты меня принимаешь? Нет, избавляться ни от кого не собираюсь. И вряд ли получится их отговорить от затеи бороться за место в совете. Зато. Я могу повлиять на решение действующих членов! Все, что от меня требуется, проявить свое обаяние, понравиться им, доказать, что я лучший претендент, чем остальные.
– Все ясно – Рион задумчиво потер висок. – Какой план «Б»?
– План «Б»? – я развел руками, удивившись реакции Риона. – Его нет. Это единственный.
Рион зло рассмеялся.
– Ты делаешь ставку на свое обаяние? Серьезно?
– Почему бы нет, я справлюсь! Мои люди почти месяц наблюдали за каждым из совета. У меня есть многие данные об их увлечениях, и даже некоторая личная характеристика. Я подкачу ко всем по очереди и подберу нужный ключик для контакта. Среди них, например, есть женщина. А значит, считай, её 5 голосов уже у меня в кармане.
– Ладно, предположим – вздохнул Рион. – Представим, ты каким-то чудом попал в совет. Твоя же задача не в совете сидеть, а управлять компанией в кресле исполнительного директора. В котором сейчас тот, кто заменил тебя в «Белом архиве».
– Его зовут Роб Фостер – я указал Риону на досье, лежащее на столе. – О нем я позабочусь позже. Всему свое время. Сначала закреплюсь в совете, вольюсь ко всем в доверие, а потом займу его место. Есть у меня пара подлых мыслишек, как выкинуть его из компании. Но ничего не поделаешь, придется к ним прибегнуть.
Рион задумался над моим планом, пересмотрел досье Роба, окинул беглым взглядом мои наработки по членам совета.
– Что ж, давай приступать – сказал он, смирившись с моими идеями. – С чего начнешь?
– Плановое ежегодное собрание совета директоров будет через неделю. Тогда же и пройдет голосование. За это время я должен успеть подружиться с каждым из них. Сейчас они отдыхают в разных концах мира, но за всеми присматривают мои люди. Ближайший к нам – Винсент Хейз. Ему 63 года, владеет 8% акций, пребывает в Лондоне. С него и начнем.
