"Современная зарубежная фантастика-3". Компиляция. Книги 1-29 (СИ) - Кадри Ричард

– Я и есть прежний.

– Раз ты обратился ко мне, полагаю, речь не об официальном правительственном задании. Ты снова на дне?

– Возникла проблемка с проклятием мумии.

– Да ты, нахрен, издеваешься? – рявкнула Салли.

– Вовсе нет.

– Куп в своем репертуаре. Ты что, украл у мертвяка волшебные бобы? Клянусь, у тебя возникают самые интересные проблемы.

– Значит, ты в деле?

– За шанс увидеть, как ты несешь кольцо на Роковую Гору? Черт возьми, да!

– Если повезет, ничего интересного не случится.

– Но если там есть секси суккубы, я пойду первой. Когда?

– Завтра ночью.

– Чтоб тебя. Уж лучше бы в этой библиотеке было что-нибудь ценное.

– Будет, – заверил Куп. – Детали скину по электронке.

– Что ж, до завтра.

– Увидимся.

Куп вновь уставился на чертежи. На них не было мистических ловушек или стражей. «Но такой, как Фицджеральд, не мог не выпендриться», – подумал он. Защита дорогостоящая – драконы и лавовые желоба, – но не самая эффективная. Куп знал, что Салли профессионал, и, если прижмет и придется бежать, она не подведет.

Беспокоило только одно: Хархуф. Вдруг засранец припрется в разгар дела? Он не трогал Жизель, а значит, скорее всего, не тронет и Салли. Обдумывая детали, Куп остановился на идеальном плане в случае появления Хархуфа: не терять своей проклятой башки.

Глава 31

Рэмси Фицджеральд владел самой большой группой бульварных газет и консервативных журналов в Западном полушарии. А еще был президентом телевизионной новостной сети, настолько ультраправой, что один писака даже сказал: «В то время как «Фокс-Ньюс» обращены к консервативной аудитории, сеть «Игл-Экспоуз», похоже, была создана Лексом Лютором для злодеев из «Безумного Макса» и Влада Цепеша, которые мечтают вернуться к золотому стандарту, отправить детей из яслей в угольные шахты и сбалансировать бюджет, разрешив охоту на снежного человека и свободную торговлю органами».

Как и его герой, Уильям Рэндольф Херст, Фицджеральд коллекционировал картины, скульптуры, книги, антикварную мебель и экзотических животных, только денег у него было больше, а вкуса – меньше, потому хранилось это добро в дьявольски спроектированном призрачном бункере позади главного особняка его поместья в Беверли-Хиллз. Тот же Херст мог похвастаться всего парой полтергейстов на полставки, да и то они в основном лишь развлекали его гостей на выходных.

История Фицджеральда – это история человека, который начал с нескольких сотен миллионов семейных денег и сумел их преумножить с помощью силы воли, инсайдерской торговли и шантажа. В своей автобиографии он назвал эту формулу «охватом Торквемады» [1016].

Но втайне Фицджеральд лелеял мечту стать продюсером шоу вроде Уолта Диснея, Басби Беркли и Лени Рифеншталь. Тем, кого уважают и превозносят. Он задействовал свои активы в различных киностудиях и вкладывался в крупнобюджетные проекты, основанные на их самых успешных работах.

Первой попыткой стал мюзикл по мотивам «Техасской резни бензопилой» под названием «Я забрал твое лицо, а ты – мое сердце». Шоу провалилось, а театр после трех выступлений спалили дотла.

Позже Фицджеральд перешел на телевидение, создав американскую историческую драму в духе «Аббатства Даунтон». В «Поместье Ларедо» речь шла о семейной династии на Западе сразу после Гражданской войны. Первый сезон получил неплохие отзывы, но во втором рейтинги упали, и тогда в сюжете появились налеты индейцев, вспышка оспы, обряды экзорцизма, сексуальное привидение, сексуальный оборотень и сексуальная леди-стрелок, сражающаяся с динозаврами, которых семейство разбудило, добывая золото. Невероятно, но все сработало. Рейтинги взлетели до небес, а вот хороших отзывов не добавилось. Сколько бы миллионов Фицджеральд ни заработал на шоу, уважали его теперь еще меньше.

Его последней попыткой заслужить авторитет стала «Улица Обнимашек» – консервативная версия «Улицы Сезам», в которой очаровательные куклы-животные учили дошкольников навыкам лоббирования и откатов. Передачу приняли нормально, хоть и без восторгов, пока Фицджеральд не ввел нового персонажа – Холли Бабетт, Кролика Правды. Оказалось, что отрицающий Холокост кролик не годится для выбранного эфирного времени, и их сдвинули в середину праздничного шоу «Золото, пули и антибиотки: Иисус-выживальщик спасает Рождество».

После очередного провала Фицджеральд вернулся к управлению медиаимперией и инвестированию в киностудии и на публике появлялся редко – только на важных мероприятиях и периодических дознаниях в конгрессе на тему контрабанды оружия и валютных манипуляций. Они вместе с пятой женой, Татьяной, или Тильдой, или что-то вроде того – проклятые иностранные имена со временим слились воедино, – с нетерпением ждали международного гала-концерта «Глобал-Шоукейс» и планировали прибыть туда пораньше, доверив поместье своим талантливым охранникам.

Воспользовавшись не совсем законными связями, Куп ненадолго одолжил фургон фирмы по очистке ковров, благодаря чему они с Салли спокойно припарковались в районе Фицджеральда и простояли там весь день. Куп наблюдал за особняком с водительского места, а Салли, по такому случаю перекрасившая короткие и некогда синие волосы в зеленый цвет, лежала на заднем сиденье с пакетом печенья и конфет.

Солнце клонилось к закату. Куп отрегулировал бинокль.

– Они там еще не уходят? – простонала Салли.

– Ты десять минут назад спрашивала.

– Прости. Так уходят?

– Нет. – Куп повернул зеркало заднего вида и наблюдал, как она поглощает «Сникерс». – Вот. Все твои нервы из-за сахара.

Салли сглотнула:

– Нет. Все мои нервы из-за трех часов бездействия. Сыграем в двадцать вопросов?

– Это твой первый вопрос?

Салли снова улеглась:

– Чую, с тобой будет весело.

– Мы могли бы сыграть в карты, но мне надо следить за домом.

– Жаль, ты не предупредил, что придется весь день прохлаждаться. Я бы захватила кошку или вибратор. Что бы тебя сильнее взбесило?

– Плачу доллар, и ты никогда не берешь ничего из этого на дело.

Салли перевернулась на живот:

– Точно. Ты боишься кошек.

Куп опустил бинокль:

– Не боюсь. Просто не люблю.

– Ты просто еще не встретил свою единственную. Едва познакомившись с Мур Джей Харви, я поняла, что мы созданы друг для друга.

– Тебе Жизель сказала?

– Что? Нет.

– Вы не общались?

Салли снова легла на спину:

– Без комментариев.

– Это заговор, – проворчал Куп.

– Ага, у нас девчачий тайный клуб.

– Парочка интриганок.

– Нужно хорошее название. Гарпии… атакуют? Спешат на помощь?

– Первое ближе к истине.

– Знаю, – печально вздохнула Салли. – Они уже уходят?

– Ты только что спрашивала.

Она пнула спинку сиденья Купа:

– Мне скучно, папочка. Почитай мне сказку.

– Ладно. Однажды Красная Шапочка пошла в лес навестить бабушку. В корзинке она несла обезжиренное молоко, сахар, кукурузный сироп, мальтодекстрин, моноэфиры пропиленгликоля, целлюлозный гель, моно- и диглицериды, камедь рожкового дерева…

Салли снова пнула спинку его кресла:

– Придурок, ты зачитываешь мне ингредиенты шоколадного батончика?

– Вообще-то сэндвич-мороженого. Хочешь узнать, что было дальше? Мы еще не добрались до захватывающего описания полисорбата и каррагинана.

– Ты истинный сказитель, Куп.

– Не знаю такого слова.

– Лжец.

– Докажи.

– Они уже уходят?

– Погоди. Вижу движение. Кто-то вышел через парадную дверь, направляется к лимузину.

– Слава богу! – Салли села. – Я уж собиралась ритуально самоубиться овсяным печеньем с изюмом.

Куп закинул на плечо спортивную сумку и вслед за Салли выскочил из фургона. На обоих красовались белые комбинезоны с логотипом фирмы по чистке ковров на спинах. Салли держала в руках планшет с бумагами и, пока они переходили улицу, не отрывала от него заинтересованного взгляда, надеясь сбить местных с толку. Они играли всю дорогу до пальмы на границе владений Фицджеральда.