Константин Кривчиков - Кремль 2222. Волоколамское шоссе
– Ишь ты, какой слабонервный, – пробормотал Егор. – Придется применить крайние меры.
Рядом сидел Кыс и, высунув длинный язык, с большим интересом наблюдал за манипуляциями «лесного».
– Ты покарауль его тут, псина, – сказал Егор. – Только ничего ему не откусывай – рано еще. Понял?
Киборг кивнул с недовольным выражением на морде.
– Догадываюсь о твоих чувствах, – сказал Егор. – Однако придется потерпеть.
Закончив инструктаж, Егор подбежал к мусорной куче и нашел гниющий труп осма. Зажал пальцами левой руки нос. Вытащил из ножен тесак. Отрубил осму голову. Насадил ее на клинок и вернулся к развалюхе.
Картина за время его отсутствия не изменилась. Нео полусидел около стены с опущенной на грудь головой, а Кыс находился рядом, наблюдая за «пациентом» с интересом профессионального патологоанатома.
– Ну, посмотрим, – пробормотал Егор. – Если это не поможет… Жестоко, конечно, но…
Вздохнув, он поднес голову осма к лицу мохнача.
Секунды три‑четыре ничего не происходило. Затем по лицу нео пробежала судорога. Он зашевелил носом, глубоко вздохнул и сразу же закашлялся. Очухался, короче говоря, родимый. А как не очухаться, если гниющий осм издает жуткий запах нашатыря? Народная медицина, так сказать.
Пока караульный кашлял, задыхаясь и отхаркиваясь, Егор зашвырнул лысую голову на мусорную кучу. После чего присел на корточки и уставился в лицо мохнача. Как только в глазах того появилась осмысленность, Егор сунул ему под нос кулак и негромко произнес:
– Не вздумай орать. Все равно не получится. Но станет очень больно.
Нео поводил туда‑сюда глазами, пытаясь сориентироваться в окружающей обстановке. Обстановка ему, видимо, не понравилась, как и неизвестный хомо в облике Егора. Вследствие чего мохнач решил заорать. Но едва он попытался открыть рот, как Егор тут же врезал ему кулаком в солнечное сплетение. И пока бедняга корчился в повторном приступе кашля, приступил к уговорам:
– Вот видишь – больно. А я тебя предупредил. Будешь открывать свой хлебальник без разрешения – получишь еще. На этот раз – по яйцам. Понял, урод?
Откашлявшись, нео восстановил дыхание и затравленно взглянул на Егора. Из глаз текли крупные слезы, а из курносого носа – сопли. Видимо, подействовало комплексное лечение.
– Значит, так, – сказал Егор. – Рот открываешь только по моей команде. Иначе сразу делаю больно. Усек?
Нео скорчил рожу, показав желтые клыки, и недовольно засопел.
– Ты понял, что я сказал, приятель? – спросил Егор. – Можешь ответить, но очень коротко. Иначе… – и он снова показал кулак. – Ну, чего молчишь?
– Моя твоя не понимай, – буркнул мохнач и демонстративно отвернулся: мол, не знал вас, уродов, и знать не хочу.
– А его понимай? – Егор кивком показал на Кыса. – Кыс, этот парень хочет, чтобы ты ему чего‑нибудь откусил. Можешь выбирать на собственное усмотрение.
Кыс осклабил свои жуткие танталовые зубы и многообещающе облизнулся.
– Так как, мохнатый? – в голосе Егора появилось сочувствие. – Хочешь умереть мужчиной или… Считаю до трех, голодный киборг ждать не любит. Итак – раз…
Нео посопел и буркнул:
– Чего надо, хомо?
– То есть, ты меня понимай?
– Понимай, – сквозь зубы выдавил мутант.
– Молодец. Времени у нас мало, поэтому давай короче. Мне нужно знать, зачем вы, нео, засели вдоль шоссе. Это вообще не ваша территория… Ну, отвечай!
– …Зачем мне твоя отвечать? Ты моя все равно убьешь.
Егор несколько секунд молчал, задумчиво глядя на мутанта. Потом проникновенно произнес:
– Моя твоя ни к чему убивать. Расскажешь, что знаешь, и живи. Даю тебе слово.
Мохнач криво усмехнулся и замотал головой:
– Твоя все врешь. Хомо никогда не держат слово.
– Почему ты так решил?
– Знаю. Так сказал вожак Дрыгг.
– И что же он сказал?
– Он сказал, что у нас был мир. А вы его нарушили. И убили нашего стрелой. И еще двух убили. Хомо подлый. И всегда врет.
– Вот оно как… – протянул Егор. – Да, я слышал об этой истории. Только знаешь ведь как? Никто не видел, что «лесные» твоих сородичей убивали.
– Как не видел? А стрела? Ваша стрела был, с вашим оперением.
– У капитолийцев тоже есть луки. Сложно, что ли, взять чужую стрелу и из своего лука выстрелить?
– Моя не понял, – сказал мохнач.
– А чего непонятного? Нашли капитолийцы стрелу с нашим оперением, подкараулили ваших парней и подстрелили.
– Зачем?
– Чтобы вас на нас натравить. Им выгодно – вы с нами воюете, и им помогаете. Вот так.
– Зачем им такое?
– Чтобы с нами разделаться. Разделаются с нами, затем возьмутся за вас. Вот увидишь.
Из‑за кучи мусора появился Демид.
– Ну как там? – спросил Егор.
– Пока нормально. Видел одного караульного. Он мне лапой махнул, я ему тоже. А у вас как?
– Общаемся, – сказал Егор. И снова повернулся к нео: – Вот такие у нас дела, приятель. Капитолийцы ваших парней убили и вас же на нас натравили. А теперь, небось, вас же подговорили, чтобы вы проходы к шоссе перекрыли. Ведь так?
– Откуда твоя об этом знает? – спросил нео.
– Догадался. Небось, еще и денег посулили? Ведь так?
– Посулили. За каждую голову хомо.
– И сколько монет?
– Не знаю, – сказал нео. – Моя правда говорит – не знаю. Только Дрыгг знает. Дрыгг сказал – за каждую голову хомо много монет будет. Потом поделим.
– Это что же такое получается? – с недоумением протянул Демид. – Капитолийцы мохнатых наняли, чтобы те нас к шоссе не пропускали? Как же мы теперь к Куполу прорвемся?.. Эй, мохнач, вы что же – вдоль всего шоссе окопались? Есть места, где мы пройти сможем?
– Моя не знает, где места, – сказал нео. – Моя мало знает. Но твоя за Купол все равно не уйдет.
– Это еще почему?
– Там капитолийцы. Так Дрыгг сказал. Всех «лесных» убивать будут. Чтобы ни один не ушел. Капитолийцы очень злые.
Егор посмотрел на Демида. Тот стоял в метре от него, нервно поглаживая ладонью рукоятку боевого топора.
– Вот такие дела, Демид, – сказал Егор. – Обложили нас капитолийцы. Не прорваться нам, выходит, к Куполу. Надо теперь к Кремлю пробиваться… Ну, пошли к нашим, а то нео скоро прочухаются.
– А с этим что? – Демид показал обухом топора на мутанта.
– С этим? Этот пусть живет. Я ему пообещал, он нам не опасен.
– Мало ли что пообещал. Давай я его…
– Нет, не надо. Я сейчас объясню. Кыс, за мной. Веди нас к лагерю, а то темно… как у нео в заднице.
Кыс что‑то проурчал и недовольно махнул шипастым хвостом. Решение оставить нео в живых ему пришлось явно не по вкусу. Но с командиром не поспоришь. И киборг медленно потрусил мимо развалин, изредка оглядываясь на людей.
