S-T-I-K-S. Дикарь. Дикая охота (СИ) - Собинин Николай "Old Skull"
Увидев все, что хотел, разведчик решил уносить ноги. Потому что, даже несмотря на всю расслабленность противника, его количество на окружающих кластерах было таково, что рано или поздно их обнаружат. Особенно, если принять во внимание факт, что у него на прицепе два новичка, которые не очень умели в навыки ползуна. Потому, он решил больше не рисковать и ретироваться. Информация, что сейчас была у него на руках, обладала слишком большой важностью, чтобы так ею рисковать.
Еще Лунь несколько раз мучил старую армейскую рацию, которую ему удалось выцыганить во Флюгере по сносной цене. Портативка имела огромное преимущество в том, что спокойно била на несколько десятков километров в радиоэфире, была довольно компактной (если сравнивать с теми образцами, что Луню доводилось видеть в своем времени) и обладала таким неоценимым качеством, как советская армейская надежность. Но то ли мешали кластеры с чернотой поблизости, то ли у вызываемого абонента не было времени слушать эфир, словом дозвониться он никуда не смог. Хотя был на сто процентов уверен, что в точности повторял всю последовательность действия обращения с рацией, которую ему в свое время продемонстрировала нимфа.
Тихая ночь укрыла местность глухим и темным одеялом, над речной поверхностью, к их радости, поползли густые клочья белого тумана. К счастью, не кисляка, а самого обычного. Он стал для них дополнительной маскировкой, поскольку блокировал не только видимость, но и прилично резал слышимость. Звуки тонули в мириадах микроскопических капель влаги, что парила в остывающем воздухе, отражались от них и, в итоге, неслабо размывались и глохли.
Отплыв бесшумно от берега на веслах примерно на полкилометра, Лунь завел лодочный мотор и ориентируясь по светившейся зеленоватым подсвеченной стрелке компаса направил лодку на юго-запад, стараясь не сильно гнать. Видимость была практически нулевая, так что при появлении какой-нибудь преграды он просто не успеет отреагировать.
Его спутники притихли, укрывшись на дне лодки под дождевиками. Европу, которая с непривычки перенервничала и переутомилась от этих бесконечных переходов, когда приходилось выверять каждый шаг и по максимуму скрывать свое присутствие, сморило почти моментально. Бисмарк продолжал бодрствовать, на всякий случай держа оружие наготове и поглядывая вперед. Чем заслужил еще немного уважения в глазах Луня.
Спустя час неспешной езды, под глухое бульканье китайского маломощного мотора, нос их лодки ткнулся в речной песок на «их» берегу реки. Впрочем, разведчик посчитал, что идти на стандарты в такую темень и туман будет лишним, потом отгреб назад, привязав нос лодки репшнуром к болтавшемуся неподалеку от берега бую, укрылся плащом и дал команду напарнику отдыхать еще пару часов, пока не начнет светать. После чего над речной гладью окончательно установилась могильная тишина, лишь изредка прерываемая всплесками жирующей в речной глубине рыбы.
Глава 21
Черный смотрел своими непроглядно-темными провалами глаз на монитор. Картинка дисплея демонстрировала как группа из пяти человек несущая шестого на носилках прошла через пункт КПП. Форпост Культа, расположившийся неподалеку от Зоны, был на совесть законспирирован и использовался как оперативная база для контроля и наблюдения за действиями атомитов, муров и стронгов. В принципе, она во многом была копией той базы, которую месяц назад разорили Дикарь и нимфа. Разве что, в качестве основы было использовано не заброшенное бомбоубежище МЧС, а мукомольный завод, при котором располагалось крупное зернохранилище. Этот промышленный объект находился на затяжном кластере, здесь не было ничего интересного как для рядовых рейдеров, так и для зараженных. Само здание завода за годы нахождения в реалиях Стикса порядком обветшало — ржавые бункеры для зерна, облупившаяся краска, выбитые окна. Словом, для стороннего наблюдателя это была самая типичная картинка среди пейзажей Улья. И культисты всячески старались поддерживать ее обманчивый внешний вид, не внося никаких внешних изменений, что могли бы выдать присутствие тут людей.
А вот в глубине помещений громадного комбината располагались технические и жилые помещения, отремонтированные и приведенные в порядок. Подъезд к базе осуществлялся по тоннелю, который выходил на поверхность в двух километрах от мукомольного завода, где сам выход располагался в густых зарослях, что исключало практически любую возможность случайного обнаружения при ротации персонала базы.
Команда Разлома, которую Черный используя свои связи и различные рычаги давления внутри иерархии Культа, реквизировал из другого Крыла, чтобы насытить команду загонщиков, которые гоняли трижды проклятого Дикаря. Поймать его и выместить негодяю за все неудачи и унижения последних недель стало для Черного делом принципа. К несчастью, это привело к ликвидации нескольких групп оперативников-профессионалов, которые оказались не готовы к тому, что цель оказалась способна брать под контроль и тактически грамотно управлять в бою серьезной стаей, во главе которой был даже прилично развитый элитник. Это повисло очередным грузом ответственности на шее Архонта, но Черный понял, что, если откажется от своих планов по захвату Дикаря, на нем можно будет ставить крест — его просто похоронят внутри Культа. Даже если этого не сделает сам Владыка, который более чем прозрачно намекнул на невозможность провала, так другие Архонты и Иерархи, которые только и ждут шанса захапать себе в руки побольше влияния. Черный за последние пару лет неплохо продвинулся по служебной лестнице, если можно так выразится, в процессе отдавив немало мозолей на чужих ногах. И пока удача благоволила ему, обласканному вниманием Владыки, шипение конкурентов за спиной мало беспокоило Архонта, то сейчас, после череды провалов стул под ним серьезно зашатался. Чем поспешили воспользоваться те, на чьих плечах Черный в прошлом поднялся вверх.
И сейчас момент был, что называется «пан или пропал». Либо он достигает поставленных Владыкой целей и реализует подправленный многоуровневый план по расширению контроля Культа на огромной территории, либо ему смело можно было пускать себе пуля в рот. Потому что в противном случае альтернативой будет гораздо более страшная участь.
И потому сейчас он с едва сдерживаемым ликованием наблюдал за тем, как служители вносят на носилках того, кто едва не пустил под откос тщательно выверенный проект, в который он вложил полтора года своей жизни и просто неимоверное количество нервов и усилий. Этот человек домокловым мечом повис над его шеей раз за разом разрушая то, что Черный претворял в жизнь месяцами, штрих за штрихом, уничтожая по цепочке одного за другим его агентов, словно точно знал кого следует атаковать. Черный не верил в такие совпадения, и собирался, если потребуется, вместе с кишками вырвать из пленника признание, кто из его «коллег» по ремеслу пытался таким способом его подставить под гнев Владыки Культа, убрав таким образом опасного конкурента со своего пути.
— Этот пленный должен быть под круглосуточным надзором. Работать с ним крайне аккуратно. Предыдущая «отмычка» поплатилась за неосторожность при контакте перегоревшими мозгами. За любую ошибку или ненадлежащее исполнение моих распоряжения будешь нести личную ответственность.
Местный «мозголом» склонился в поклоне перед одним из первых лиц Культа. Пока Архонт находился тут, его полномочия делали его абсолютным хозяином этой базы вместо со всеми находившимся тут служителями, потому ослушаться его не посмел бы даже начальник местного гарнизона. В сравнении с ним, власть Архонта если была и не безграничной, то весьма и весьма обширной, в то время как тот отвечал лишь за конкретный объект и вверенных ему людей.
Руководитель оперативной группы прошел стандартный контроль ментатом и сразу же затребовал встречу с ним. Черный дал добро.
Огромный кваз вошел в кабинет, услужливо предоставленный начальником форпоста Архонту, и в немаленьком, вообще-то, помещении сразу же стало как-то тесно. Он снял с головы глухой шлем и со стуком поставил его на стол перед Черным, после чего приземлился на жалобно скрипнувшее кресло. По выражению и без того не особо симпатичного лица бойца он понял, что тот взбешен до предела. Однако кваз старался сдерживать свои эмоции, хоть у него и получалось не очень.
