Роман Караваев - Инверсия
Третий из компании — Сашка Пысин — представлял собой редкий тип вечного насмешника, постоянно доводящего окружающих если уж не до радостного ржания или бескорыстного хихиканья, то, в любом случае, до растерянной улыбки и смущённого прысканья. Темы для приколов и хохм он извлекал буквально из ничего, уподобляясь фокуснику, вытаскивающему кролика из заведомо пустого цилиндра. Правда, когда дело доходило до фундаментальных наук — в основном математики и физики, — от веселья не оставалось и следа. Основательно он к ним относился, сосредоточенно.
То есть объединяло этих парнишек явно нешуточное восприятие мира как сложной системы взаимосвязанных тайн и неразгаданных ещё секретов. Благодаря такому состоянию духа они и попали в петербургский Центр обучения.
Выйдя под сень старых яблонь, Сашка окинул окрестности орлиным взором, присел на садовую скамейку и сразу же заявил:
— А вы знаете народную примету, пацаны? Если ворона летит задом наперёд, значит, сегодня сильный ветер.
Юрка с готовностью хохотнул, а Пономарёв хмуро одёрнул:
— Опять ты за своё. Прикинь лучше, где ви-сканер достать.
— Да-а-а. — Пысин подёргал себя за светлый хохолок на макушке и уставил на приятеля жуликоватый, прищуренный глаз. — Это, брат, задача! — И перешёл на испанский, надо полагать, с целью глубокой конспирации. — Преобразовывать информацию подобного уровня сложности, как это делают учителя, мы ещё не умеем. Не по зубам нам сотворить ви-сканер. Да и зачем? Нам его и так на Луне выдадут. Для того нас туда и загоняют. Ты что, не понял?
— На Земле-то спокойнее, — вздохнул Шурик. — А что будет там? — Он ткнул пальцем в небо. — Запустим погружатель в лаборатории, а через него вакуум хлестанёт. Оборжешься.
— Что в лоб, что по лбу. — Саков пренебрежительно пожал плечами. — С чего ты взял, что здесь такого произойти не может. Мы же не знаем, куда он делся в предыдущем случае. Может, его зафитилило куда-нибудь в туманность Андромеды. Хорошо, включили дистанционно. А так, представляешь, выбрались бы из свёртки, а вокруг — знакомые все лица: зелёные, с четырьмя глазами и ушами в трубочку. Ты им: «Привет! Туда ли мы попали?»
— А они тебе: «Нет, не туда!» — немедленно подхватил Пысин. — «Вас послать, куда надо?»
— Придурки! — обиженно засопел Шурик. — Я же серьёзно…
— А если серьёзно, — Сашка скорчил ехидную гримасу, — мы и сами не знаем, что может случиться. Мы с тобой сотворили одну схему, Юрка сляпал нечто совсем другое, а в результате произошло абсолютно третье, ни в какие ворота не лезущее. Так что, правы учителя, надо наши опыты переносить в безопасное место.
— А там, глядишь, мы и ещё что-нибудь сляпаем, — поддержал его Саков.
Пысин посмотрел на него этак задумчиво и с большим намёком поинтересовался:
— Кстати, Юрик, ты не заметил никаких побочных явлений? Там, на полу, после нашего неудачного запуска что-то такое валялось.
— Пуговица моя валялась, — буркнул Саков. — Оторвалась от рубашки.
— Вот тут ты ошибаешься, Юрик! — сразил его Пысин. — Там валялось ДВЕ пуговицы.
Он сунул руку в карман джинсов и достал оттуда полиэтиленовый пакетик, из которого и вытряхнул на ладонь два совершенно одинаковых кругляша. И пока его друг растерянно рассматривал эти предметы, он саркастически спросил:
— Что скажешь?
— Одна из них точно моя. — Саков недоумённо приподнял густые брови. — Хотя вторая… точь-в-точь как первая… Не хочешь ли ты…
— Да! — В голосе Сашки прозвучали нотки торжества. — Хочу! Погружатель сработал ещё и как дубликатор. Понимаешь?! Что ты там напортачил в схемах?
— Ну вы, гении изобретательства! — напомнил о себе забытый в пылу выяснения подробностей Пономарёв. — Зачем вам всё это? Мы и так можем создавать любые вещи.
— Он не сечёт, — с укором произнёс Пысин. — А всё так просто. Мы уйдём, а предки наши на Земле останутся. Они-то не могут. Вот мы им штучку и выкатим.
— Филантроп. — Шурик выразительно постучал себя по лбу. — Добрый недоучившийся кудесник. А если эта штучка попадёт в руки тем же бандюкам. И начнут они шлёпать еврики и калаши в неимоверных количествах… Ты об этом подумал?
— Распознаватель встроить, — попытался защитить друга Саков, — На генном уровне. Чтоб ни один чужой гад не смог попользоваться.
— Безнадёжны, — констатировал Пономарёв. — Вас чему последние полтора года учили? Проходит инициацию и обретает способности лишь тот, кто предрасположен к этому. Остальные отсеиваются по естественным причинам. Либо агрессивность мешает, либо жадность, либо зависть, либо всё, вместе взятое. Короче, любой порок перекрывает доступ к абсолютной свободе. А вы что предлагаете? Я, между прочим, тоже люблю своих предков, но если сидит в них какая-то червоточинка, не суждено им жить без напряга и выбраться дальше Солнечной системы.
Пысин и Саков смотрели на него озадаченно и пасмурно молчали. Видимо, аргументов в свою пользу у них не находилось.
— Что ты разорался? — наконец, сказал Сашка. — Ну, что ты разорался? И без тебя всё ясно. Каждый должен прожить такую жизнь, к которой он готов. Что с того? Я всё же предлагаю оставить предкам что-нибудь для безбедного существования. Например, кошёлку с алмазами. Каждый каратов в десять.
— Умеешь делать алмазы? — Пономарёв воззрился на друга с большим сомнением.
— Не умею. Пока. Но время ещё есть.
— Слышь, пацаны? — Сакова по такому случаю тоже прорвало. — Помните, о чём Ди-Эм говорила? Ну, что в лунной группе будут целых четыре Замыкающих.
— Помним. — В глазах Шурика проявился интерес. — Дальше что?
— Так одна из них наша Наденька.
— Классно! — Пысина со скамейки как ветром сдуло. — Молодец, Юрик. Раньше меня сообразил.
До Пономарёва тоже дошло.
— А что, мальцы! — с энтузиазмом воскликнул он. — Может, прямо сейчас и рванём? Отсюда до Серебристого рукой подать. Пусть она замкнёт наш узкий круг. А? Уговорим как-нибудь.
— Заодно и соседа Витьку, что глаз на неё положил, на место поставим. — Саков ухмыльнулся. — Нечего обижать нашу красавицу.
— Её обидишь, как же! — проворчал Шурик. — Она — Замыкающая. Любого из нас за пояс заткнёт. Так что ручонками-то понапрасну не размахивай.
— Ну, поехали, что ли? — Пысин нетерпеливо переминался с ноги на ногу. — Или позвоним сначала?
— Переместимся на площадку перед квартирой, оттуда и позвоним, — сказал Юра. — Нечего время зря терять.
И троица с тихим хлопком исчезла с дачного участка.
Костёр уже почти прогорел, и угли, ярко тлевшие в сгустившихся сумерках, подёрнулись седым налётом. Если бы не лёгкий бриз, веявший с океана, багровеющая кучка умиравшего огня давала бы ещё вполне достаточно жара. Кобыш подхватил с песка тонкий, но достаточно жёсткий прутик и пошевелил угли.
— В детстве, — мечтательно проронил он, — мы пекли картошку. Вы когда-нибудь пробовали печёную картошку, вождь?
Дэйв, индеец чероки по происхождению, невозмутимо вытащил трубку изо рта и покачал головой.
— Нет. — Горбатый нос его печально поник. — Я родился и вырос в большом городе. Картошка там существует преимущественно в виде чипсов. А чипсы я не люблю.
— Ещё не всё потеряно, — утешил его Кобыш. — Сейчас я вам приготовлю этот кулинарный изыск.
Он отставил руку, и на песок посыпались крупные клубни. Вывалилось килограмма два, не меньше. Варчук, с иронией наблюдавший за этим процессом, сказал:
— Я бы не советовал, Дима.
— Почему? — удивился Кобыш.
— Вряд ли это настоящая картошка. Ты не на Земле.
— Я всё же попробую.
Полковник упрямо взял несколько клубней и по очереди сунул их в угли. Потом с помощью всё того же прутика зарыл их поглубже.
— Минут через двадцать будут готовы, — сообщил он в пространство, но всё же не удержался и глянул на физика. — Думаешь, не прокатит?
— Если в закоулках твоей памяти есть хороший отпечаток этого овоща, тогда шанс остаётся. Но минимальный. Видишь ли, дома ты запросто скачивал информацию из поля Земли и творил всё, что тебе заблагорассудится. Здесь такого поля нет. Вернее, оно, конечно, существует, но совершенно другое. И земные представления здесь не годятся.
Дейв, всё это время прислушивавшийся к их разговору, пыхнул трубкой.
— Не кажется ли вам, джентльмены, что проще всё необходимое брать с собой? — высказал он родившуюся только что мысль. — И не подвергать себя излишнему риску.
— Я бы, наверное, так и поступил. — Кобыш невольно нахмурил брови. — Но желание отведать печёной картошки возникло у меня только сейчас. Бегать же ради этого туда и обратно как-то не хочется.
— В следующий раз будь предусмотрительнее, — посоветовал Варчук. — А пока просто сиди себе и наслаждайся. Вон красота какая! — Он задрал голову и посмотрел в небо.
