Джеймс Гарднер - Отряд обреченных
Незнакомец молчал, глядя на меня так напряженно, как будто одним лишь волевым усилием мог сделать мои слова доступными для своего понимания.
— Весло, — продолжала я, — сходи-ка за Тобитом. Может, он знает, как иметь дело с нашим другом.
Если Тобит достаточно долго прожил в этом городе, он, наверно, научился говорить на оском или умбрском языках.
— Тобит… — прошептал незнакомец.
— А, хоть одно имя ему известно, — сказала я.
— Тобит, — повторил он.
— Вы ведь друзья с Тобитом, верно? Может, вам будет легче договориться друг с другом?
— Тобит… Тобит… То… бы… «Быть или не быть, вот в чем вопрос…»
— Дерьмо, — я не выдержала. — Или, точнее, черт возьми!
СЛОВА ТАК И СЛЕТАЛИ С ЯЗЫКА…
— Привет и рад встрече! — человек взмахнул рукой. — Вовремя я нашел твой язык у себя в сознании.
«Какой анатомически противный облик», — подумала я, а вслух сказала:
— Ты, в конце концов, идентифицировал мой язык по своей базе данных.
Человек кивнул:
— Эта благословенная речь, эти слова, этот английский…
— Что с ним? — шепотом спросил Весло. — Или он просто глупый, или у него какие-то химические нарушения в мозгу?
Я покачала головой.
— Лига Наций, видимо, время от времени пополняет местную базу данных новыми языками. Хорошо то, что последнее пополнение произошло недавно, раз в базу попал английский. Плохо то…
— …что это какой-то глупый английский, — закончила Весло.
— Общение истинных разумов не признает препятствий, — ответил человек. — Возможно, мой язык шероховат, а состояние нестабильно…
— Хватит, — прервала я его. Меня раздражало, что, понимая мою речь, он продолжал говорить на языке эпохи королевы Елизаветы. ИИ почему-то всегда стремятся научить тебя всяким «правильным» вещам. — Давай поговорим в режиме «да — нет». Ты проекция, созданная машиной?
— Да, поистине.
— Значит, фактически я разговариваю с искусственным интеллектом?
— Да, миледи.
Физиономия коротышки озарилось улыбкой восхищения — той снисходительной улыбкой, которая появляется на лице хозяина собаки, когда его домашний любимец опрокидывается на спину. А еще — все ИИ ужасно слащавые.
— И, надо полагать, существует серьезная причина твоего появления здесь, передо мной?
— О, несомненно.
— Какая же?
— Положить королевство к твоим ногам. Умолить тебя принять скипетр. Приветствовать тебя как госпожу, а впоследствии и королеву.
Он опустился на колени и склонил голову до самой мостовой — надо полагать, в знак уважения и покорности.
ПЕРВАЯ В СВОЕМ РОДЕ
Мне еще никогда не предлагали стать королевой. Не могу сказать, что новость меня обрадовала.
— Ты говоришь это всем, кто проходит через этот город? — спросила я.
— Только тебе, — ответил мужчина. — С самого рассвета эпохи ты первая в своем роде из тех, кто приходил сюда.
— Он имеет в виду, что ты покрыта кожей, — с надеждой в голосе сказала Весло.
— Это просто дипломатический оборот речи, — успокоила я ее и продолжала, обращаясь к человеку: — Я не первая в своем роде из тех, кто приходил сюда. А как же Тобит? И другие разведчики, посещавшие этот город?
— Претендентов был легион, — признал он. — Многие дети, — он сделал жест в сторону Весла, — пытались узурпировать трон, рядясь во взятые взаймы лоскуты. — До меня дошло, что он имеет в виду стеклянных людей, украшенных полосками искусственной кожи. — Другой, обитающий в этом месте, имеет подходящую родословную, однако срастил себя с неживым металлом и, следовательно, не в счет. — Очевидно, речь шла о Тобите, который «срастил» себя с протезом руки; Лига никогда не одобряла киборгов и, очевидно, запрограммировала ИИ отбраковывать всех, у кого есть серьезные вкрапления такого рода. — Были и такие, которые не поддавались определению, поскольку носили непроницаемую броню.
— Вот как!
Все остальные разведчики, прошедшие через этот город, были в защитных костюмах, поэтому ИИ не смог определить, человек перед ним — при чем целостный, без «сращения» с металлом и пластиком, — или нет. Я же, в своей юбке по колено…
— Почему ты смеешься, Фестина? — спросила Весло.
— Много ли женщин стали королевами благодаря своим голым ногам? — ответила я.
И подумала: «Скорее всего, много». В особенности если от короля тоже зависел выбор.
ВОЗМОЖНОСТИ КОРОЛЕВЫ
— Что дает положение королевы? — спросила я коротышку.
— Все ресурсы королевства в твоем распоряжении.
— Какого королевства? Этого купола? Или всей планеты?
— Все, что лежит под этим великолепным сводом…
— Речь идет о куполе, — объяснила Весло.
— Я так и поняла. Маловато для королевства. Да и разницы почти никакой. Что особенного может делать королева по сравнению с обычным человеком? Любой в состоянии получать пищу из синтезатора или ту же искусственную кожу. Что еще тут есть?
— Еще только одна вещь. Следуй за мной, королева.
Я пожала плечами:
— Веди, Макдуф [4].
Человек грациозным движением поднялся с колен, почтительно поклонился и повел нас вперед, продолжая держаться края купола. Хотя ноги у него были гораздо короче моих, приспосабливаться к нашему шагу ему не требовалось, ведь изображение могло скользить над землей с любой требуемой скоростью.
По дороге я сканировала местность, надеясь обнаружить проектор, создающий образ этого человека; но очень скоро поняла бессмысленность своих поисков. Не имело никакого значения, где на самом деле был установлен аппарат — на куполе, на башне или внутри одного из ближайших зданий. ИИ был здесь. Он создавал проекцию. Все остальное — дело техники.
Спустя минуту ходьбы человек подошел к наружной стене купола, вскинул руки и воскликнул:
— Смотри, о, королева!
И тут же секция купола шириной тридцать и высотой двадцать метров с негромким шипением отошла назад. Я напряглась, опасаясь, что сквозь отверстие может хлынуть поток воды. Ничего подобного не произошло; на наших глазах стена отодвинулась назад еще на четыре шага и отъехала в сторону, открыв взору большую, ярко освещенную комнату.
Или, точнее говоря, большой, ярко освещенный авиационный ангар.
КИНЖАЛЫ ПЕРЕДО МНОЙ, РУКОЯТКИ ОБРАЩЕНЫ КО МНЕ [5]
Передо мной выстроились в ряд пять самолетов, каждый выглядел как та или иная стеклянная птица. Ближайший напоминал гуся, с вытянутой вперед головой и широко распростертыми крыльями. Следующий летательный аппарат представлял собой копию орла, за ним шла сойка, потом сова и последней певчая птица, которую коротышка назвал жаворонком. Это были стилизованные изображения, с едва намеченными, упрощенными чертами, имеющие обтекаемую форму в интересах лучших аэродинамических свойств… но, в конце концов, то же самое относилось и к Веслу. Как и она, эти воздушные суда представляли собой версии живых созданий, выдержанные в стиле «арт деко».
Тем не менее они были действующими: маленькие реактивные двигатели, искусно включенные в структуру крыла, выглядели как распушенные участки перьев. Я насчитала четыре таких двигателя на каждом крыле плюс еще два на хвосте. Несмотря на небольшие размеры, суммарно они наверняка могли развить требуемую движущую силу.
Да, самолеты очень походили на птиц, и это впечатление нарушали лишь четыре угольно-черных цилиндра под брюхом. Топливные баки? Нет, слишком длинные и узкие. Дополнительные двигатели на случай необходимости резко увеличить скорость? Сенсорные антенны?
И потом я догадалась, вспомнив устаревшую концепцию эпохи раннего периода авиации. Эти цилиндры — ракеты. Оружие, предназначенное, чтобы поражать другие самолеты или наземные цели.
— Черт побери! — пробормотала я. — Откуда они взялись?
— Изготовлены по повелению людей первых поколений, — жизнерадостно ответил ИИ в образе волосатого коротышки.
— Что-то не верится, — возразила я. — Первые поколения были примитивными племенами, жившими охотой и собирательством. И что, в одно прекрасное утро они проснулись и заявили: «Желаем иметь военные самолеты, будьте любезны»?
— Ты рассуждаешь правильно. Однако Лига много внимания уделяла образованию переселенцев и их потомков. С каждым новым поколением они становились все более развитыми и спустя всего несколько сот лет достигли уровня подобных устройств, — он с гордостью взмахнул рукой в сторону птиц-убийц.
— Ты что, создавал по их требованию оружие? Конечно, так и было, — я сама ответила на свой вопрос. — Синтезаторы ведь сделали топор для Весла. Лиге все равно, лишь бы оружие не покидало планету.
— Нет, ей не все равно, о, королева, — ответил человечек. — Просто они считают, что должна существовать свобода выбора и все создания вправе сами определять, в каком направлении двигаться. В определенных рамках, конечно.
