Николай Иванов - Линия на стекле. Сфера 2
Противник сразу же бросился в атаку; бойцом он был опытным и умелым. Князь отразил резкий удар, ушел в сторону, сохраняя дистанцию, сделал ложный выпад, но степняк не попался на простую хитрость. Губы скривились в ухмылке, ему казалось, что он начал понимать манеру боя противника. Мгновенно провел атаку, обозначив боковой удар, в последнее мгновение изменил траекторию меча, нанес редкий для боя на мечах, колющий удар. Он вложил в удар всю силу и быстроту. Князь ушел из-под удара в последнее мгновение, отклонив меч противника едва заметным движением своего клинка. Вопреки его ожиданию степняк неимоверным усилием сумел не проскочить по инерции, и не открыться для смертоносной атаки князя, а прикрывшись мечом, отступил на несколько спасительных шагов в сторону. Он зарычал с досады, считая, что случайно упустил победу, и с яростью бросился в новую атаку. Князь, довольно легко, парировал несколько мощных ударов, но сам не спешил перейти в атаку, хотя уже стал понимать, каким потенциалом приемов располагает противник. Степняк не дал передышки князю, и все продолжал и продолжал наносить удары из различного положения. Князя позабавила такая реакция противника, и еще он заметил, что противник начинает нервничать и появились первые признаки усталости, пока еще едва уловимые даже для опытного глаза; его атаки стали менее продуманными, а сила удара заметно слабее.
Сосредоточиться только на поединке князь не мог: выкрики степняков, подбадривающих своего товарища, и ожидание удара в спину, отвлекало его и мешало вести полноценный бой. Он постоянно передвигался по арене, то и дело, меняя направление, старался прикрыться противником, сближаясь на предельно близкое расстояние с ним. Князь взвинтил темп боя, до предела человеческих возможностей, наносил короткие, но мощные удары. Вскоре это принесло уже зримые результаты: у противника сбилось дыхание, лицо покрылось потом, и двигаться он стал заметно медленней. Так продолжалось еще несколько минут, и теперь уже все заметили усталость своего бойца. Князь же не знал, как лучше закончить бой, но ему невольно помог противник: сознавая, что он почти побежден, степняк провел настольно рискованную атаку, что полностью открылся и князь нанес короткий удар рукоятью меча, по его кожаному шлему. Со стороны мало кто заметил это стремительное движение, и лишь рухнувший на землю человек показал, кто победитель. Наступила мертвая тишина. К поверженному товарищу бросились два воина, склонились, ища смертельную рану, не обнаружили, с изумлением повернулись к вождю, но тот относился к тем воинам, кто все сумел увидеть, понять и оценить.
Поверженный противник медленно, с помощью товарищей поднялся, пошатываясь, подошел к князю; тот увидел на сером лице потухшие глаза. Воин протянул свой меч князю, признавая свое поражение. Окрестности огласились тоскливым заунывным пением: воины прощались со своим боевым другом.
Князь с почтением принял оружие поверженного противника, подвесил на перевязь. Воин повернулся, чтобы уйти и навсегда покинуть этот мир, но Монс остановил его, положа руку на плечо:
– Воин! – проговорил он громко, что бы услышали все. Степняк остановился, повернулся к князю, и тот увидел все те же потухшие глаза. Монс протянул ему свой меч, вложил в руки: – Ты прекрасный воин! Пусть это оружие послужит на благо твоему роду и во славу твоему вождю, воин!
Мертвая тишина длилась минуту, а потом радостный крик, крик жизни огласил степь. Степняки радовались искренне, как дети. Князь видел, как жизнь вернулась в глаза человека, исчезла серость лица, он вновь стал воином.
Монс услышал за спиной топот конских подков, к нему подъехал вождь.
– Князь! – он соскочил с коня, подошел вплотную к Монсу. – Теперь я вижу, с кем свела меня судьба, и благодарю ее за эту честь! Ты великий воин, князь! Не держи обиды на меня, что по незнанию прервал твой путь! Помни, твой друг Судуг, всегда будет рад видеть тебя гостем! Пусть сбудутся все твои помыслы! Сейчас я должен покинуть тебя, князь! Меня ждут! До встречи!
Через минуту его отряд скрылся за холмом. С вершины спустились воины князя, с уважением и скрытой гордостью смотрели на Монса. Именно за такие бои его и любили, только раньше они всегда заканчивались гибелью противника. Разрядили мощные арбалеты.
– Мы отслеживали поединок, и в случае чего… – пояснил один из воинов. Монс все понял, обнял ратников, прижал к себе…
Три всадника пришпорив коней, помчались к руинам.
Монс с нетерпением и надеждой смотрел на черный диск, с которого он не так давно сумел попасть в таинственный замок, с выходом в мир девушки с серыми глазами. Сзади, на значительном расстоянии остановились сопровождающие его воины. Он закрыл глаза, сосредоточился, пытаясь вспомнить свои прежние ощущения, но ничего не получалось; его прекрасная память до мельчайших деталей воскресила все действия прошлого раза, но только действия. Те глубокие ощущения, тот экстаз, что он пережил, оказавшись в огненном столбе, не ожили. Он попробовал еще раз, потом еще, и еще: ничего не получалось. Без камня пробудить свои внутренние силы, оживить черный диск не удалось. Князь стоял опустошенный, не знал, что делать, как быть. Повернулся и, не замечая воинов, побрел к выходу из зала.
Небольшой костер давно прогорел и лишь иногда вспыхивал темно-красными угольками на легком ветерке. Князь с трудом оторвался от завораживающего звездного неба, бросил в костер последнюю ветку. Дождался, пока она вспыхнула желтым пламенем, почувствовал идущее от огня тепло. Ему было плохо, неудача обескуражила его. Он не знал, что делать дальше. Ветка быстро прогорела, ночь опять подступила ближе, сжалась около него, но князь этого не замечал; его мысли были далеко от этого места. Ему почему-то вспомнились давние времена, когда они, создания доктора Вельзома, часто бывали вместе, и их объединяло, что-то общее. Сейчас он не мог вспомнить, когда началось отчуждение между ними, перешедшее вначале в соперничество, а потом и во вражду, закончившуюся гибелью магистра, и он остался один, один на века…
Совсем рядом тоскливо, под стать настроению, взвыл степной волк, издали донесся конский топот, лязгнуло железо.
Князь отрешился от мрачных мыслей, плотнее закутался в плащ. Посмотрел на восток: там появилась едва заметная алая полоска зарождающегося дня, и она принесла надежду. Он поднялся, подошел к отдыхающим коням, те узнали его, тихо всхрапнули. Монс угостил скакунов черствыми лепешками, сходил за водой и напоил. Вернулся к костру, от которого остались лишь горка пепла и потухшие головешки. Ночные сумерки на глазах растворялись в пока слабых лучах восходящего солнца, клочки тьмы еще прятались среди нагромождения камней, но ее время уходило.
Наступающий день вернул князю надежду, он присел на камень и стал смотреть на растущий диск солнца, когда он вырос на половину, поднялся, посмотрел на спящих воинов, – пора!
– Ждите меня сутки! – приказал князь воинам. – Если не вернусь – уходите! Встретите степняков, скажите, что вы друзья Судугая, вас пропустят! – увидев хмурые лица, постарался смягчить расставание. – Встретимся в Болотном замке!
Монс махнул на прощание рукой и, не оборачиваясь, пошел вглубь руин.
После третий попытки князь сдался: сил больше не осталось. Он оперся на край черного диска, пальцы нащупали на ледяной поверхности какие-то значки и бороздки. Необычный холод через пальцы проник в тело, князь стал замерзать, его охватила дрожь, но, ни отстраниться от диска, ни тем более уйти он не мог, хотя и сознавал, что происходит, что-то необычное. Чуть позже ему стало все безразлично, глаза смежились, но он еще не перешел границу между явью и сном, сознание еще оставалось по эту сторону. Князь понимал, что надо удержаться, не поддаться магии небытия – или будет конец…
Ладонь обожгла острая боль, и князь отдернул руку; только потом пришла мысль – ожег! Он встрепенулся, отстранился от диска и вовремя: по его поверхности пробежала волна света, вверх ударил огненный столб! Спустя мгновение, столб внутри сгустился, потемнел и опал бесчисленными искрами на поверхность диска; откуда-то возник слабый запах серы. С поверхности потухшего диска на князя свалилось бесчувственное тело Глоя! Он едва успел подхватить астролога, отнес подальше от диска, положил на пол. Торопливо сорвал с пояса фляжку, брызнул на безжизненное лицо человека. Веки задрожали, астролог открыл наполненные ужасом глаза. Мгновением позже узнал князя; резко поднялся и бросился ему в ноги, протянул руку: на ладони лежал камень! Князь сразу узнал свой камень!
– Князь, освободи меня от него! Освободи! – рыдающим голосом произнес астролог. – Это он унес меня сюда, он! Если бы не ты, князь, то я остался бы там! – он вознес глаза вверх. – Князь как-то торопливо схватил камень, спрятал в кошель.
