Андрей Чернецов - Конь бледный
Предав бренные останки Суслика земле, на чём настоял пастырь, не принявший доводов Ряхи, что, дескать, в Зоне не принято хоронить своих павших, отряд двинулся дальше. Боевой дух был несколько утерян. Хоть Суслик был ещё молодой и не заработал себе должного авторитета у товарищей, однако такой страшной и нелепой смерти парень не заслужил. Хотя какая смерть не страшна и сообразна?
Быстро прошли негостеприимный лесок, истребляя по пути всю встречавшуюся им живность. К счастью, кабанов больше не попадалось. Что странно, потому что эти твари обычно не обитают поодиночке, кучкуясь в относительно большие стада.
Зато Чадов познакомился с такими представителями фауны Зоны, как псевдобелка и псевдоёж.
Ежик ростом с упитанную собаку, ощетинившийся полуметровыми дикобразьими иглами, куда-то деловито тащил дохлую псевдокрысу, на ходу аппетитно чавкая. Внезапно сверху на него упало нечто большое и тяжёлое. И только по огромному пушистому хвосту и ушам с кисточками можно было определить, что это лесная любимица детей. Но, наверняка, эта «белочка» не вызвала бы у малышни умиления. Вооружённая острыми когтями и крупными, как у акулы, зубами псевдобелка попыталась отобрать у трудяги-ежа законную добычу, улетев с нею обратно на сосну. Но не тут-то было. Ёжик тоже оказался не промах. Забыв об острых дротиках, украшающих его спину, он стал отбиваться от нахалки мощными мутированными лапами и не менее острыми, чем у противницы, зубами.
Степан не стал дожидаться, чем закончится этот поединок, пристрелив обеих тварей из автомата. Никакой жалости к «бедным зверушкам» он при этом не испытал.
Вскоре «коммандос» очутились у небольшого озерца, заполненного останками проржавевшей техники. Скорее всего здесь когда-то был котлован. Возможно, перед самым взрывом на АЭС руководство НИИ «Агропром» как раз собиралось построить здесь новый корпус или столовую, согнав кучу разнообразных строительных машин: бульдозеров, кранов, самосвалов, экскаваторов. Судя по количеству механики, строительство должно было стать грандиозным, в духе брежневских пятилеток. Но взрыв привёл это всё в негодность.
Потом дожди, оползни и время сделали своё чёрное дело. На месте котлована образовалось озеро, ставшее одной из местных достопримечательностей.
Ряха поведал, что здесь при желании можно раздобыть кучу полезных, хоть и недорогих артефактов. Не то что на Свалке, но на выпить-закусить хабара хватает.
— А динозавры здесь, случайно, не водятся? — мрачно пошутил Степан.
— Чего не видели, того не видели, — развёл руками бандит, состроив постную рожу.
— Долго ли ещё? — нетерпеливо осведомился батюшка, имея в виду, сколько осталось идти по кажущейся бесконечной территории НИИ.
Ряха понял.
— А вот узкоколейку перейдём, так сразу к институтской ограде и выйдем. Там пару километров ходу через холмы — и уже ваш грёбаный «Янтарь».
— Угу, — мрачно кивнул святой отец. — Прибавим шагу, что ли?
* * *Издалека можно было подумать, что перед ними какая-нибудь небольшая железнодорожная станция.
Сплетения тронутых ржавчиной рельсов, бетонные перроны, цепочки коричневых товарных вагонов. Скука смертная.
Отчего-то товарняки всегда нагоняли на Степана жуткое уныние. Может, потому, что в отличие от весёлых зелёных с красным или голубых с жёлтым пассажирских вагонов они не имели окошек, из которых выглядывали бы люди? Или оттого, что товарные составы неизменно были до бесконечности длинными. Как застучит мимо тебя цепочка таких деревянных коробок, так сдаётся, что конца-краю ей не будет. Один, второй, третий… Да сколько же их, елки-палки, этих светло-каштановых вагонов?…
— Стой, кто идёт?! — разорвал тоскливую тишину грозный окрик.
— Оба-на, — присвистнул озабоченно Ряха. — Приплыли, мать его за ногу! «Долговцы», хер им в руку!
На перроне, преграждая отряду дальнейший путь, показались десятка полтора-два парней, одетых в чёрные с красными вставками комбинезоны. На эмблемах, представлявших собой мишень на фоне щита, красовалась короткая, но ёмкая надпись «Долг». Поводя на бандитов стволами «Абаканов», АКМ-74, «Громов» и «Лавин» (ишь, как вооружены, отметил про себя Степан, не иначе с Большой Земли поддержка), бывшие офицеры угрюмо молчали. И это их молчание было многозначительным и грозным.
Блин, подумалось Чадову, и ведь всего каких-то пару метров до вожделённого бетонного забора, обозначающего конец территории «Агропрома», осталось. Вон он, отсюда невооружённым глазом виден. Перемахнуть, и баста.
— Стой, стрелять будем! — прозвучало второе уставное предупреждение, за которым должен воспоследовать выстрел в воздух.
После которого…
— Может, переговоры начнём? — предложил Ряхе отец Иоанн.
Однако бандит сокрушенно покачал головой.
— Похоже, тут без вариантов. Уж я-то их знаю. По голосу узнаю, когда можно говорить, а когда бесполезно. Вот же засада, нах…
— Но ведь у вас вроде нейтралитет? — удивился журналист.
— Х…етет!
— Но поговорить-то людям никогда не помешает, — назидательно молвил пастырь, ступая вперёд. — Чада мои…
Ответом ему была короткая очередь, прочертившая линию точно у батюшкиных ног.
— Одумайтесь!…
Вторая такая же просвистела в паре миллиметров над головой Опрокидина.
— Сможем против них выстоять? — повернул священник к «затоновцу» покрасневшее от гнева лицо.
— Сомнительно. Шансы один к трём не в нашу пользу… Мы на открытом месте. Расстреляют, как зайцев на охоте…
И тут…
…Струйка вязкой крови, кажущейся в темноте чёрной…
Постороннее присутствие «крестоносцы» почувствовали одновременно. И переглянулись, не зная, чего ожидать.
— Бля! — отвесил челюсть Ряха, с выпученными глазами уставившись на перрон.
Там творилось непонятное. Ни с того ни с сего «долговцы» отвернули от бандитов с «крестоносцами» стволы… и направили их друг на друга. Через мгновение автоматы изрыгнули свинец, смертельным дождём пролившийся на людей в чёрно-красных комбинезонах. То одна, то другая фигура, сложившись пополам или дёргаясь в жутких конвульсиях, падала наземь с двухметровой высоты перрона, откуда её продолжали обстреливать ещё остававшиеся наверху…
«Уходим», — знаками показал своим людям и «крестоносцам» Ряха.
Они были лишними на этом пиршестве Смерти.
Впереди была вожделённая бетонная стена, а за нею — «Янтарь».
Степану показалось, или он и впрямь услышал, что где-то рядом раздалось дикое конское ржание…
Глава двенадцатая. Шатун
Дикая территория
— Фух! — вырвался вздох облегчения из груди Стылого, когда наконец проклятая Тёмная долина осталась у них за спиной.
Даже перекрестился, вспомнив отца Иоанна. Ох, как часто не хватает его мудрого дружеского совета. Да и просто слов утешения…
Что-то ты раскис, сталкер! Не время и не место для сантиментов. Расслабимся потом.
До поставленной в его ПДА бюрером-предсказателем электронной метки было не так уж и далеко. Следовало пересечь Дикую территорию, а там уже и до самого «Янтаря» рукой подать.
Впрочем, проход через Дикую территорию вовсе не выглядел увеселительной прогулкой даже для опытных сталкеров. То была часть завода «Росток», пересекаемая ржавыми, изъеденными временем железнодорожными рельсами, по которым уже давно не ходили поезда. В окрестностях часто шныряли хорошо вооружённые наёмники, открывающие огонь на поражение по всему, что двигалось. Из мутантов преобладали тушканчики, слепые псы и кровососы. Говорят, что кто-то встречался даже с химерами, но это уж на уровне слухов. Слишком редкая и непредсказуемая тварь. С аномалиями, правда, в этом районе было полегче, в основном здесь водились «жарки» да «электры», щедро рассыпая многочисленные артефакты, из-за которых сюда часто совались сталкеры-новички, не решавшиеся до поры до времени углубляться в сердце Зоны.
— Скажи, пожалуйста, друг… — нарушил продолжительное молчание Шиз, у которого от постоянного вглядывания в экран ПДА уже слезились глаза, — какого чёрта эти сектанты окопались на «Янтаре»? Чё, мест других в Зоне не нашлось?
— А мне почем знать? — пожал плечами Стылый. — Вот как туда доберёмся, всё на месте и выясним…
— А мне всё-таки кажется, что проклятый недомерок-мутант заманивает нас в ловушку…
— Опять ты за своё?
— Не опять, а снова! — с вызовом подтвердил Шиз.
Стылый вяло отмахнулся от вечно брюзжащего напарника, навесом швыряя крупную гайку в вольготно расположившуюся прямо на сталкерской тропе «электру». Та ответила ленивой вспышкой. Словно презрительно сквозь зубы сплюнула. Если представить, разумеется, что у безмозглой аномалии могут быть «зубы». Устройство всех этих «жарок», «электр», «холодцов» и прочей дряни до конца не изучено. Вон умники в своих лабораториях изучают их, изучают, а толку мало. Может, оно и впрямь всё живое и разумное. А артефакты, порождаемые аномалиями, — это что-то типа метаболизма. Или «детёнышей».
