Ивонн Наварро - Чужие.Музыка Спирса
- Надеюсь, этот парень разделается с ним! - взволнованно крикнул Брэнгуин.
- Нет, не сможет.
Дрожащими руками Деймон поправил настройку балансировки динамиков, затем оглянулся на остальных.
Вэнс оторвала взгляд от сражения в клетке и хмуро посмотрела на Ахиро.
- Что вы хотите сказать этим «нет, не сможет»? - резким тоном спросила она. - Почему вы в этом уверены?
- Докладываю, у меня есть приборчик для дистанционного управления установкой силы разряда его электрошокового ружья, - ответил Ахиро тоном рапорта старшему по званию.
- Что! - воскликнул Деймен. - Черт побери, зачем? Так эта битва закончится слишком быстро!
Его руки заметались над кнопками настройки пульта в страстном стремлении не потерять дорожку записи звуков дыхания мужчины, за которым охотился Моцарт.
Ярость Брэнгуина достигла накала, какого Деймон и не подозревал в нем.
- Пора усыпить их обоих газом, - крикнул он. - Мы и так зашли слишком далеко!
Его лицо раскраснелось, руки сжались в кулаки, и он рысью помчался к медицинской стойке управления.
Из клетки послышался новый вопль Моцарта, на этот раз менее громкий.
К всеобщему изумлению, Ахиро преградил Брэнгуину путь к аппаратуре:
- Доктор Брэнгуин, если вы попытаетесь включить газ, я буду вынужден предпринять все необходимое, чтобы не допустить этого.
- Ч… что?!
- У меня есть приказ.
- Он в тоннеле! - крикнула Вэнс. Прижав ладони к стеклу и почти касаясь его носом, она пыталась разглядеть, что происходило Внутри клетки. - Моцарт
скрылся в нем следом!
- Деймон, что это за приказ? - требовательно возвысил голос Брэнгуин. Его лицо стало багровым.- Чей приказ? Позвольте мне пройти.
- Прошу извинить,- сказал Ахиро с каменным выражением лица,- я не могу этого позволить.
Брэнгуин попытался обойти японца, но Ахиро положил ему на плечо руку. Он сделал какое-то легкое движение пальцами, и пожилой биоинженер вскрикнул от боли.
- Если будет необходимо, я убью вас.
Деймон и Вэнс вытаращились на него, разинув рты.
Деймон первым обрел голос:
- Ахиро, о чем, будьте вы прокляты, речь?
Ниндзя отпустил Брэнгуина, и старик попятился, в страхе потирая плечо.
- У меня есть приказ,- повторил Ахиро.- Этот человек в клетке чужого уже выстрелил…- он наклонил голову, считая в уме, - да, я уверен, четыре раза. У него остался один выстрел, после чего оружие перестанет дейстаовать.
- Но почему? - спросила Вэнс; - Майкл был прав, не так ли? Этот человек не наркоман и не преступник. Он кто-то…
Из динамиков вырвался пятый крик Моцарта, повторенный акустически чистым и глубоким эхом лабиринта тоннелей. Деймон моментально зажмурив глаза и вскинул голову, не желая упустить ни одного нюанса мелодичного многоголосья эха, наполнившего замкнутое пространство владений чужого.
- Несчастная жертва обмана теперь совсеяс беззащитна,- с горечью произнес Брэвгуин.- Надеюсь, вы счастливы, вы… наемный убийца. Кем он был, а Конкурентом, который выиграл у нашего руководства партию в гольф?
Ахиро остался невозмутимым:
- Я просто выполняю, что мне велят, мистер Брэнгуин, и не уполномочен отвечать на вопросы.
- Вот как? Тогда отправляйтесь в ад, - с несвойственной ему враждебностью сказал Брэнгуин.- Что же не выполняете, вам ведь велят?
- Помолчите, Брэнгуин, - обрезая его Деймон, не оборачиваясь, - я не хочу пропустить заключительный аккорд, а вы мешаете мне сосредоточиться.
- Боже упаси вам помешать, - пробормотал Брэнгуин и, с трупом переставляя ноги, подошел к Вэнс.
- У него еще есть возможность спастись, - сказала она с надеждой в голосе. - Если он доберется до наших…
Но истошный крик последней мучительной боли жертвы Моцарта не дал ей договорить.
____________________
Хотя он этого и не знал, последний отданный на растерзание Моцарту мужчина имел ощутимое преимущество по сравнению со своими предшественниками. Ахиро с готовностью подчинился приказу Деймона в заново перепрограммировал оставшееся в тоннеле элеетрошоковое ружье. Таким образом, получивший новое оружие мог, добравшись до тоннеля, воспользоваться вторым ружьем. К несчастью, его умения в игре за выживание хватило лишь на то, чтобы встретить смерть, не выходя из клетки-кормушки. Схватив ружье, он дважды выстрелил в Моцарта, едва зацепив первым разрядом и вовсе не попав вторым. Промах стоил пленнику жизни, но Деймона невообразимо порадовало то, как быстро к трубному крику пораженного разрядом тока чужого примешалось стаккато предсмертного вопля растерзанного человека.
У него было наконец все необходимое для завершения грандиозной композиции.
За исключением…
Деймону недоставало материала для финала.
____________________
В истекшие после смерти последнего пленника дни Брэнгуин избегал любых разговоров с Деймоном, если они не касались его обязанностей, и совершенно игнорировал Ахиро. Деймона смешила уверенность старика, что его поведение может произвести какое-то впечатление на любого из них; неужели он действительно думает, что Ахиро и ему самому есть дело до его переживаний? У Ахиро был какой-то собственный распорядок дня, но Деймона ничуть не забатило, чем тот-занимался. Его собственная задача - «Симфония ненависти» - была так близка к завершению, что стоило ему взмахнуть воображаемой дирижерской палочкой, и это совершеннейшее оборудование для звукозаписи компании «Синсаунд», грохотавшее жуткими криками чужого, дополнялось воображаемым оркестром, который будет - мог бы - исполнять всю остальную музыку композиции.
В этом месте сна наяву Деймона одолевали грустные мысли: очень уж маловероятно, что он сам, да и любой из них, когда-нибудь услышит исполнение симфонии живыми музыкантами. Несколько оставшихся симфонических оркестров состояли в основном из андроидов, безмозглых, тупых, не имеющих в ДНК своих клеток ни одного даже самого крохотного обрывка творческой нити. Деймона бросало в дрожь, едва он вспоминая об этом.
Финал. Что может быть финалом? В этот поздний час в улье обычно оставались только он и Вэнс. Она наверняка бродит возле стеклянного загона, приседает на корточки и улыбается чужому, что-то шепчет ему, едва дыша и сопровождая голос жестами, которые, по ее мнению, не должны восприниматься этой тварью как угрожающие. Сам Деймон воспринимал чужого лишь как слюнявого монстра, который с удовольствием разодрал бы Вэнс на части, что бы она ему ни нашептывала.
И все же… что если он ошибается и теория Вэнс в чем-то верха? Любой, у кого есть хотя бы частица мозгов, не мог не заметить, что чужой узнаёт ее. До сих пор никто ничего не говорил о том, что станет с исследовательской программой, когда он закончит свое сочинение, потому что Деймону все время хотелось чего-то большего. Он создавал «Симфонию ненависти» как свою лебединую песню, но эти звуки были такими возвышенными, настолько превосходящими все его предыдущие смеси, что Деймон не мог даже представить себе, что «Синсаунд» не позволит ему оставить чужого для дальнейшего использования. Многое, конечно, будет зависеть от того, насколько успешно законченное произведение будет продаваться в магазинах и подаваться в клубах, но он пройдет во этому мосту, когда наступит время. Однако мечты мечтами, а финал еще предстояло сделать.
Чего же не хватает? Этот вопрос так давно и неотступно преследовал Деймона, что именно бесконечные усилия Вэнс найти способ общения с чужим натолкнули его наконец на ускользавшее недостающее звено. До сих пор все издававшиеся Моцартом звуки так или иначе вызывались болью и не знающей сострадания яростью. Эта тварь была начисто лишена способности мыслить и действовала, руководствуясь только инстинктом. Отсутствующее звено - такой общеизвестный, такой элементарный мотив, он все время был на поверхности, буквально умолял композитора найти ему место в симфонии. Произведению Деймона недоставало чувства сострадания, эмоции, окрашенной жаждой близости, как раз такой, которая, по общему мнению, не дана чужому самой его природой.
Или дана?
Дать ответ на этот вопрос может только она, думал Деймон, уставившись на Дарси Вэнс. Именно эта женщина, увлеченная своим дурацким, явно бесполезным изучением нрава Моцарта. Больше не сомневаясь в этом, Деймон выхватил из кармана пузырек с желе, открыл крышечку и выпил жидкость. Королевское желе, квинтэссенция самого этого чудовища, должна подсказать, что надо делать. Желе давно не только подсказывало, но и показывало ему правильный путь.
Он уже преодолел барьер активной реакции организма на это вещество и теперь редко терял сознание или связь с реальностью после приема дозы, в его сны наяву больше не вторгались ни родители, ни учителя. Не в первый раз Деймон удивлялся тому, как много странных воспоминаний таилось в уголках его сознания, осколков давно забытых слов и мелодий, которые он писал когда-то, которым могло найтись место в этой грандиозной теме. Пока он боролся за сохранение четкого восприятия окружающего» какое-то воспоминание порхало в его голове, шурша словно рассыпавшийся ж пальцах сухой листочек, отдаленно напоминая едва слышный и почти забытый напев "Liebestod" из "Тристана и Изодьды" Вагнера.
