Дмитрий Казаков - Удар молнии
Как оказалось, виски отлично идет под колбасу из "местных тварей". После первой я ничего не успел сказать, как уже была налита вторая, а потом мой приятель начал жаловаться. – Представляешь, – сказал он скорбно, – я единственный на этой планете чиновник, получающий зарплату! Единственный! И я никому тут на хрен не нужен! – Тогда зачем ты тут сидишь? – Не будь на планете диспетчерского пункта, Федерация бы не согласилась бы на тот рейс, который у нас есть! – Ну и жили бы без него! – Нельзя, – диспетчер почесал затылок, – это единственный официальный транспортный канал за пределы сектора, а он нужен. Так что капитаны Спилберга скинулись, оборудовали это… – он мотнул головой, – и посадили тут меня… Да, кстати, как тебя зовут?
Глава 11.
– Герхард, – ответил я, не сразу вспомнив, каким именем следует назваться. – А меня – Джон, – диспетчер ухватился заутылку, – и представляешь, Герхард! Я сижу тут целыми днями, из общака мне платят зарплату, но никто… ни одна живая душа не заходит сюда! Я все время один! – Это грустно, Джон, – сказал я, принимая стакан, налитый почти наполовину. Пусть диспетчер был немного занудой, но он уж точно не был жмотом. – Но что там насчет Линча?
Все же я прилетел сюда не ради того, чтобы пьянствовать с аборигенами! – А что насчет Линча? А, да! – Джон похлопал меня по плечу. – Придется тебе запастись терпением. Да, сюда иногда прибывают корабли оттуда, привозят кое-чего, но редко… Последний был… когда? А, двадцать дней назад! – А следующий? – я замахал рукой, возражая против очередного стакана, но Джон все равно налил мне. – Когда-нибудь, – диспетчер пожал плечами. – Дней через пятьдесят. Может раньше, а может позже. У них там, на Линче, всего два корабля, и они их не особо гоняют. – А эти, – я кивнул в сторону ВПП, – туда не летают? – Может и летают, – он захихикал, – только мне не докладывают… Можешь попробовать уговорить кого-нибудь из капитанов подбросить тебя на Линч, только не удивляйся, если тебя пошлют подальше ближайшей черной дыры!
Единственный работающий пульт неожиданно ожил, издав негромкий звонок. – О, кто-то прилетел, посадки просит, – Джон отвлекся от выпивки. Пока он таращился в монитор, пытаясь сообразить, что тот показывает, я обдумывал положение. Ждать пятьдесят дней не хотелось, но я был далек от мысли, что первый же командир пиратского корабля, заслышавший о том, что мне надо на Линч, изменит свои планы и согласится меня подвезти. – Так, это Железный Ласло, – бубнил Джон, вызвав из небытия виртуальный пульт и погрузив в него руки. Несмотря на выпитое, движения его оставались ловкими и уверенными, – сейчас мы посадим его вон туда…
Он забормотал что-то про себя, точнее – в совмещенный с наушником микрофон, вставляемый непосредственно в ухо. Я, сидящий в двух шагах, не мог слышать детали переговоров с пилотом. Но, судя по всему, они прошли успешно. – Выпьем еще, – сказал Джон, отвернувшись от пульта. Откуда-то сверху прилетел низкий рев, потом земля вздрогнула. – За очередное благополучное приземление! – Нет, спасибо, – я решительно перевернул стакан кверху дном, – ты мне лучше скажи, где тут у вас можно остановиться? – Ну… – диспетчер задумался. – Сам понимаешь, гостиниц у нас не особо много. Туристы к нам не ездят, кто для дела прилетает, те в основном по кораблям живут. Боятся… Шлюх привозных селят при заведениях. Зайди к Косому Матвею, может у него места есть… – Это где? – По главной улице метров двести, потом увидишь большое уродское здание. Фиолетовое такое… – Спасибо, Джон, – я кивнул, – думаю, буду часто тебя навещать! – Заходи, – диспетчер осклабился, – только по четным числам. По нечетным работает мой сменщик Джим. Он такой зануда!
Выбравшись из здания, я обнаружил, что небо несколько расчистилось, а из-за горизонта вылезло маленькое оранжевое солнце, похожее на злобный глаз. Коричневые облака в его сиянии не стали симпатичнее, зато две луны плыли в вышине крошечными золотистыми серпами.
Городок, в нарушение всех правил, расположился около космопорта. Но винить его за это было трудно – для поселения выбрали единственное ровное место в округе. Со всех сторон высились недружелюбно выглядящие скалы, серые, черные и коричневые, и лишь на востоке, за домами поблескивало серебром озеро.
Никакого плана застройки не существовало, дома возводили как кому в голову взбредет, лишь одно правило соблюдалось – не перегораживать главную улицу. Этот местный Бродвей даже был забетонирован, а выходящие на него здания принадлежали к славному племени кабаков.
С ярких голографических вывесок мне призывно улыбались и раздвигали ноги раздетые девицы, пивная пена лезла из исполинских кружек, а названия соперничали в идиотизме: "Развратный приют", "Клуб розовых свинок", "Дом №1", "Семьдесят семь грехов"…
"Красный глаз" с Луны тут оказался бы в самый раз.
Через двести метров мне на самом деле встретилось здание, назвать которое иным словом как "уродское", не пришло бы в голову даже рехнувшемуся архитектору. Она напоминало помесь сарая и Пизанской башни, выкрашенную в цвет похмельного хамелеона.
Окна нижних этажей закрывали решетки, а из амбразуры над крыльцом торчало дуло самого настоящего плазменного огнемета, оружия исключительно эффективного, хоть и страдающего недостатком дальнобойности.
Покачав головой, я толкнул мощную, сваренную из бронеплит дверь. – Чем могу служить? – из-за стойки, судя по пересекающей лицо повязке, мне улыбнулся сам хозяин заведения.
Кроме его единственного глаза, на меня смотрело дуло парализатора, который Кривой Матвей держал в руке. Но с гостеприимством по-спилберговски я столкнулся не в первый раз и не обратил на это внимания. – Я хотел бы поселиться у вас.
Кривой Матвей опустил парализатор и посмотрел на меня со сдержанным интересом. – Могу предложить один вариант, – сказал он после нескольких минут размышления, – вы сами освобождаете себе помещение. – Это как?
Через пять минут я узнал, что все номера в гостинице заняты, и что я могу попытать счастья в том, чтобы выкинуть на улицу кого-то из постояльцев. – Я покажу вам список проживающих и вы сами решите – пробовать или нет, – Кривой Матвей выложил на стойку несколько листов пластика.
Я подошел ближе и ознакомился со списком. Даже с учетом того, что большая часть постояльцев регистрировались под вымышленными именами и указывали липовую цель приезда, выглядел он довольно внушительно: Томас Томассон, бандит… ого! Ингвар Ли Юхань, путешественник, Иван Сусанин, туристический гид, Юлий Цезарь, специалист широкого профиля… гммм! – Что насчет последнего? – осторожно спросил я. Идея схватиться за номер в гостинице с самим Цезарем показалась мне довольно привлекательной. – Его сейчас нет, на работе, – Кривой Матвей развел руками, – свежую порцию девок привез… – Может пока нет, я и заселюсь? – Нет! – отрезал хозяин гостиницы. – Это нечестно!
Пришлось искать дальше. Выбрав "Дон Педро, торговец сандаловым деревом", я получил информацию о том, что под этим псевдонимом прячется беглый зелаврианский каторжник и передумал.
В конечном итоге я остановился на Томасе Томассоне. Тут хоть сразу было ясно, с кем придется иметь дело. – Хорошо, – сказал Кривой Матвей. – Сейчас я позвоню господину Томассону, чтобы он готовился к встрече. Оружие во время решения вопроса о помещении применять разрешается, но все повреждения, нанесенные зданию, оплачиваются отдельно. Если номер станет вашим, то он обойдется вам в двадцать федей за сутки. Также имейте в виду, что в будущем вас точно так же могут попросить съехать…
Мне осталось только раскрыть рот. С таким подходом к ведению бизнеса, рациональным до смертоносности, я сталкивался впервые. – Все ясно, – сказал я, извлекая из кармана парализатор. – Звоните. – Господин Томассон? – сказал Кривой Матвей в небольшой коммуникатор на стойке. – Доброе утро. Будьте готовы, что вас сейчас придут выселять… Ну, вы же знаете наши правила! Сами так въехали… – Третий этаж, номер тридцать три. В случае успеха не забудьте спуститься сюда и зарегистрироваться, – сообщил хозяин гостиницы, – в случае неудачи это не обязательно…
Скорее всего, это была шутка, но я ее почему-то не оценил.
Лифта в здании не имелось и на третий этаж пришлось тащиться по узкой и неудобной лестнице. Воняло тут чем-то тошнотворным, а мусор на ступеньках красноречиво сообщал, что к чистоте в этом заведении относятся менее внимательно, чем к безопасности.
Едва я начал подниматься, как по зданию прокатился истошный звонок. Должно быть, хозяин давал постояльцам знать, что начался процесс выселения и что из номеров лучше не выходить.
Между вторым и третьим этажом я услышал наверху шорох и инстинктивно дернулся в сторону. Раскаленный луч ударил в то место, где я только что стоял, в ступеньке образовалась выбоина, запахло горелым пластиком. – А, пся крев! – экзотически выругался невезучий стрелок. – Ну ничего, я тебя достану, кто бы ты ни был, крыса! – Зачем так грубо! – ответил я и пальнул вверх прямо через перекрытие. Сдавленный стон и шум от падения дали понять, что я не промазал.
