Андрей Круз - Земля лишних: Исход. Новая жизнь. За други своя.
Вид у Халида обалдевший, он таращится на ствол пистолета‑пулемета. Готов поклясться, круглое отверстие в торце глушителя для него сейчас выглядит огромным и великим, как тоннель, ведущий с этого света прямо на тот. Халид говорит и по‑русски, и по‑английски. Я спрашиваю его по‑русски:
— Ключи от сейфа?
— Вот.
Он судорожным движением толкает по столу ко мне связку ключей. Она перед ним лежала до этого, даже искать не пришлось.
— Какой из них? — спрашиваю.
Халид трясущимися руками отделяет один ключ от связки, показывает мне:
— Вот этот.
— В сейфе есть что?
— Деньги…
— Хорошо.
Я нажимаю спуск. Снова тройной толчок в плечо, голова бухгалтера разлетелась брызгами и осколками черепа. Пролязгал затвор, гильзы упали на ковер бесшумно. Тело сползло в кресле, и я явственно услышал плеск льющейся потоком на пол крови. Грязная штука эти «глейзеры» все же. Тут как на бойне будет, в забойном цехе. Я сгреб ключи со стола, бросил их в боковой карман своей прокатной сутенерской куртки. Может быть, и добыча у нас будет, я на это тоже рассчитывал, если быть точным.
— Дальше.
Это я уже в коридоре, но еще за спиной у Джей‑Джей. Теперь я должен обойти ее, встать перед ней — она возьмет на себя левую «раковину», Бонита направит ствол вперед‑вправо, и мы двинемся дальше. Неожиданно где‑то совсем рядом щелкнула, открывшись, дверь. Послышалась негромкая музыка, два голоса громко заговорили по‑чеченски. Я пристроился справа от Джей‑Джей, опустившись на колено, чтобы открыть еще и сектор обстрела для Бониты, стоящей у меня за спиной. Мы замерли, стволы направлены вперед.
Послышались нетаящиеся шаги, и прямо на нас из‑за поворота коридора шагнули двое. У обоих по кобуре под мышкой. Оба бородатые, в камуфляжных штанах на подтяжках и в трикотажных майках, один из них штаны на ходу застегивает. Не успеешь застегнуть, расслабься. Три приглушенных прозвучали одновременно. Все в курсе, что стрелять «глейзерами» предпочтительно в голову: вдруг противник в бронежилете. Облако кровавых брызг заляпало стены коридора вокруг, два тела рухнули на пол со стуком. Совсем тихо не получилось уже. Мы вновь замерли, прислушиваясь. Нет, все спокойно, никто «Тревога!» не кричит.
Они справа вышли. Там два «нумера» для личного пользования владельцев клуба. Один из них штаны застегивал, значит, в одной из комнат может находиться «гражданский», то есть девушка из борделя. Если они, конечно, не друг друга ублажали, что сомнительно. Затем коридор упирается в дверь, которая ведет непосредственно в зал клуба. Клуб еще должен быть закрыт — они в двадцать три часа только открываются, но в зале кто‑то может быть. Слева должна быть лестница, ведущая на первый и второй этажи и в цокольный этаж. И на первом этаже, и в подвале комнаты для девушек. На первом для тех, кто уже «обломан», в подвале — для тех, кто еще «в процессе убеждения». На третьем этаже комнаты проживающих здесь бандитов. Все это здание и есть чеченский мини‑анклав в Нью‑Рино.
— Пошли.
Мы опять построились в боевой порядок, и я показал Боните жестом, чтобы она контролировала выход с лестницы. Она кивнула, а мы с Джей‑Джей свернули направо. Дойдя до следующей пары дверей, я показал Джей‑Джей на левую, а сам взял на себя правую. Именно за нею играла музыка, и именно из нее вышли двое, которых мы только что убили. Значит, именно за этой дверью кто‑то может быть. За дверью слева было тихо. На счет «три» мы быстро вошли в противоположные комнаты.
Натуральная бордельная спальня. Красноватый свет, кровать, зеркало на потолке, переизбыток розового и красного в интерьере. Голая девушка, похожая на арабку, стоит у раковины в углу и испуганно смотрит на оружие. Немного полненькая, но симпатичная, хорошо сложенная. Длинные черные волосы распущены по плечам. Больше в комнате никого. Луч тактического фонаря обежал все углы, затем остановился на девушке.
— Do you speak English? [123]
Предполагать, что она говорит по‑русски, менее вероятно.
— Yes, I do. [124]
Надо же, даже грамотно ответила, не просто «йес».
— Attagirl, — кивнул я удовлетворенно, затем скомандовал: — Lie down on the floor behind the bed. Stay put. Do not try anything till we'll say you so. Do you understand me? [125]
— Yes, I do.
— You're safe now, I'm federal agent, but there is a gunfight in this building. Get some cover and stay put as you been told before. Are we clear with that? [126]
— Yes, we are, [127] — закивала она.
— So, do it, — скомандовал я. — Now would be good. [128]
Интересно, что я за «федеральный агент» такой? И есть тут такие вообще? Без понятия, но фраза на девушку подействовала. Она без разговоров метнулась за кровать и залегла там. Кажется, даже не за кроватью, а под ней. Так еще лучше, впрочем. Видишь, как «федеральных агентов» слушаются. Был бы кто другой — нипочем бы она не впечатлилась.
— Чисто. Минус один, — послышался в наушнике доклад Джей‑Джей.
Надо же, а я думал, что в той комнате никого. Впрочем, теперь точно никого. Я перешел к ней. Действительно — на полу труп в светлом костюме, под распахнувшимся пиджаком наплечная кобура с пистолетом. Головы, как и у предшественников, практически нет. Две очереди по три «глейзера» распылили череп по окружающему интерьеру. Еще три дырки в груди, тело буквально плавает в собственной крови.
— Молодец, Джей‑Джей, отлично работаешь, — одобрил я. — Бонита, что с лестницей?
— Тихо.
— Хорошо. Зачищаем зал. Джей‑Джей, ты держи лестницу, Бонита — со мной.
Бессмысленный маневр? А ничего подобного. Во всем есть свой смысл, и в этой замене тоже.
Так, что у нас дальше? Во всей банде постоянного состава десять‑двенадцать человек. Кроме самого Хамзата, Маирбека и в прошлом — Ахмада. Больше в город покровители‑конкуренты не давали привозить, чтобы не давать чеченской банде слишком усиливаться. Джей‑Джей сделала «минус один», двое в коридоре, один на улице, один у входной двери, еще двое в комнате, когда стриптиза требовали. Хамзата с Маирбеком не считаем. Сколько? Семь человек. В здании может быть еще от трех до пяти бандитов. Приблизительно. Насколько приблизительно? А черт его знает. Приблизительней некуда.
— Принято.
Мы с Джей‑Джей сменили двадцатипятизарядные коробчатые магазины в UMP, опять прижали к плечу приклады. Джей‑Джей заняла место Бониты, а Бонита присоединилась ко мне. Дверь в общий зал широкая, двустворчатая, но створки толстые и массивные. Добротная дверь, в общем. Мы распахиваем обе створки толчком и быстро входим в зал, осматривая все вокруг себя. Один охранник, пистолет у пояса, стоит спиной, на звук открывшейся двери поворачивается лениво. Бармен за стойкой. Гражданский? Черта с два, тут гражданских быть не может: не злодей, так сообщник. Я стреляю в грудь бармену, Бонита — в охранника. Снова толчки в плечо, хлопки заглушённых выстрелов. Лязг затворов, запах сгоревшего пороха в воздухе. Оба — и бармен, и охранник — падают на пол, не пикнув.
