Дэвид Дэверо - Луна охотника
Как ни противно жаловаться, я никогда не испытывал радости от подобного занятия. Пытки людей — это не самый лучший досуг, но, как я говорил Энни еще в Бристоле, это лучше, чем вероятность получить толпы линчевателей и полную анархию. Я тщательно выбираю свои жертвы, предпочитаю потратить лишнее время, чтобы выбрать самую подходящую цель и степень давления, тогда как последователи Линча в этом случае просто буянят и сжигают дома вместе со всеми, кто находится внутри. Хоть убеждение, что «этот способ не хуже всякого другого», и не может служить оправданием, я все же не хладнокровный убийца и не психопат — я хирург. Как и в случае с Бенни, я притворялся перед Джульетт, что получаю удовольствие от ее мучений, и тем только усиливал ее страхи. Если бы мне пришлось иметь дело с профессионалом, я бы дал ему понять, что мне скучно, но надо продолжать работу. Раз уж она стала фанатичкой, она должна и во мне видеть эту страсть, чтобы представить, как далеко я могу зайти.
Вот так защищаются ваши свободы, и одна из них — не считаться с ценой этой защиты.
Итак, когда Джульетт достигла крайней степени возбуждения, пришло время переходить ко второй части плана. Я на десять секунд убрал барьер и позволил ее мысленному крику унестись к цели, а затем снова восстановил защиту. Этого достаточно, чтобы сестры поняли, в какую беду попала Джульетт, что она успела позвать на помощь, пока мы ее не остановили. И самой Джульетт хватило этих мгновений; она поняла, что послание достигло цели, и обрела слабую надежду, которую я мог легко разрушить.
Я увидел, как эта надежда прогоняет из ее глаз ужас. Ей хватило этого, чтобы мысленно ухватиться за соломинку, чтобы прочитать молитву, призывая сестер ее спасти.
— Они идут, — сказала она. — Они сейчас придут и уничтожат тебя.
— Надеюсь, что это так, Джульетт. Как раз поэтому я и позволил им тебя услышать. Здание окружено вооруженными солдатами, и, как только они подойдут, их всех перестреляют. Ты только что убила их, Джульетт.
— Нет.
В шепоте еще слышалось недоверие, но причин сомневаться в моих словах у нее не было.
— Да, — усмехнулся я.
Я чувствовал, как кто-то пытается снаружи преодолеть защитный барьер — сестры стараются установить контакт. Именно этого я и добивался. Теперь остается только взять след и выяснить, где они скрываются. У меня под рукой имелись карты и маленький серебряный медальон, снятый с шеи Джульетт, чтобы использовать в качестве маятника. Вещица была очень красивой: цветок в кельтском стиле с пентаграммой внутри. Пару раз это изображение встречалось мне в книгах в Пиккерелл-хаусе, такой же медальон я видел на шее Энни и на тех двух женщинах, которых убил раньше. Я догадывался, что этот символ тесно связан с общиной, и подвеска идеально подходила для моих целей. Буквально через две минуты я выяснил, что сестры все еще находятся в Бристоле, скрываются в самой бедной части города, в доме с весьма дурной репутацией. Это меня вполне устраивало: полицейский рейд едва ли удивит местных жителей. Я установил еще один барьер вокруг центра, где лежала Джульетт, вышел из круга и запечатал основной щит. Теперь Джульетт была ограждена от сестер двумя слоями магии — психологический эффект двойного остекления, и он продержится намного дольше, чем мне требуется.
— Отлично, Джульетт, я должен поблагодарить тебя за помощь, — сказал я.
Она стала осыпать меня бранью, а я спустился к машине и уехал. Я думаю, она меньше бы расстроилась, если бы я действительно причинил ей боль. Сознание, что ее так легко провели, было, вероятно, невыносимым.
Группа захвата ненамного отстала от меня, поскольку в Бристоле мне была нужна их помощь, причем в полицейской форме. Тем не менее, пока я возился с Джульетт, многие из них тоже были заняты делом. Весь склад теперь был напичкан взрывчаткой, и, если бы кто-нибудь вошел внутрь, все здание мгновенно рухнуло бы с оглушительным грохотом, который было нетрудно выдать за взрыв бытового газа. Таким образом, если бы сестрам и удалось разыскать Джульетт, мое обещание было бы выполнено — их ждала быстрая и неминуемая гибель. В минировании есть одно преимущество — у стен нет ушей, на которых Альдер могла бы применить свои исключительные способности. Приказ стрелять без промедления тоже хорош, но всегда появляются какие-то факторы «икс», которые невозможно предусмотреть. А с двадцатью килограммами пластида Альдер вряд ли удастся договориться.
Мне надо было подготовиться к дальнейшим действиям, а это было невозможно без звонка Боссу.
Я решил воспользоваться телефоном с шифрующим устройством и поднял Босса с постели, чтобы доложить о своих намерениях и получить одобрение на имитацию полицейской облавы. Небрежное помахивание удостоверением личности удается неплохо и с поразительной легкостью позволяет добиться желаемого, но вести в жилой микрорайон десяток людей, одетых в бронежилеты и размахивающих оружием, совсем другое дело. Такие действия требуют помощи, а приказ на подобную операцию должен быть легитимным. В данном случае все решилось парой звонков, в результате чего мы, по официальной версии, выполняли операцию по поимке террористов объединенными силами МИ-5 и Особого отдела. Не так уж далеко от истины, что является наилучшим способом обмана.
Я снова выехал на трассу М4 и помчался на запад со скоростью сто двадцать миль в час, словно убегая от восходящего солнца. На этот раз я чувствовал себя намного лучше; я был охотником — после долгого и тяжелого преследования настала пора отыграться, и вы себе представить не можете, с каким нетерпением я ожидал своего часа.
ГЛАВА 21
— Джентльмены, всех женщин, которых мы там обнаружим, желательно взять живыми. За одним исключением. Кандейс Альдер, известную также под именем Каролины Блейк, необходимо застрелить в момент обнаружения. Не позволяйте ей говорить с вами или даже смотреть в глаза, просто стреляйте. Поверьте, это для вашего же блага. — Я обращался к бойцам группы захвата по дороге в Бристоль. По прибытии на место тратить время на инструктаж не хотелось, и потому было выбрано заочное обращение по радио. — Насколько мне известно, нашим объектом является стандартная муниципальная квартира на втором этаже, с двумя спальнями, одним входом и окнами, выходящими во двор и на улицу. Два человека должны оставаться под каждым окном, а остальные пойдут со мной. Никто не должен покинуть помещение без моего разрешения. И еще. Мы изображаем полицейских, так что в случае появления публики не забудьте о своих манерах. Это вряд ли произойдет, потому что местные власти выделили несколько ребят, чтобы сдерживать любопытных и охранять периметр, и я надеюсь, что мы успеем закончить операцию до появления журналистов. Противнику скорее всего известно о нашем приближении, так что будьте готовы к сопротивлению. Избегайте излишней стрельбы, но не допускайте глупостей. У меня все. Есть вопросы?
Я прояснил кое-какие подробности, пока мы ехали по окраине Бристоля, а затем до цели осталось пять минут езды. Местные полицейские уже поджидали нас и присоединились к операции, когда мы высаживались из машин и занимали позиции. Мы бегом поднялись на второй этаж, и я забарабанил в дверь.
— Вооруженная полиция. Открывайте!
Отсутствие ответа меня ничуть не удивило, и я кивнул парню, державшему наготове «быка». Пока я опускал на лицо маску, показывая пример остальной команде, тяжелая железная труба ударила в дверь у основания петель. Щепки полетели во все стороны, но вход оставался блокированным: дверь была укреплена. И этот факт не вызвал у меня шока. «Быка» пришлось отложить в сторонку, а по периметру двери быстро проложили детонирующий шнур. Через тридцать секунд раздался оглушительный грохот, и дверь рухнула в прихожую. Две первые пары, прикрывая друг друга, осторожно двинулись вперед. У каждой двери они останавливались, распахивали так, что створки ударялись о стену, потом с криком «Чисто!» бойцы возобновляли движение.
Вслед за ними шла еще одна пара, повторно проверявшая комнаты и готовая в случае необходимости подавить сопротивление огнем автоматов. У выбитой двери остались еще двое парней, охранявших вход, мой сопровождающий — тот же самый, что и в прошлый раз, — и я. Его отношение ко мне ничуть не изменилось, но меня это нисколько не беспокоило. По крайней мере, я, хоть и руководил операцией, старался не создавать ему проблем. Но, услышав по радио сигнал, позволявший мне начать работу, я откровенно обрадовался.
— Резчик, мы изолировали две цели. Ты можешь войти.
Я перешагнул порог и тотчас ощутил, как изменилась атмосфера. Враждебность, закрытость, злоба и налет отчаяния. Разбитые двери и перевернутая мебель указывали на маршрут группы захвата, и по их следам я добрался до самой дальней спальни. Двое парней у двери разошлись, чтобы меня пропустить.
