Арина Свобода - Заступник. Твари третьего круга
Ник вздохнул и крепко задумался. Разделил дозу на шесть равных частей. «Если этого будет слишком много, я просто остановлюсь. Придется рискнуть». Ноги вдруг стали ватными.
«Ради чего?» — спросил тихий голос в голове. Тот же вопрос задал ему Дугал…
После второй встречи на душе у Ника остался странный осадок.
Дугал удивился и обрадовался его приходу, но глубоко на дне серых глаз бродяги притаились искры обиды. Дугал расспрашивал о его теперешней жизни, и Ник, забывшись, упомянул о своих похождениях в Темном.
— Ради чего? — спросил Дугал.
— Чтобы узнать правду, — сказал ему тогда Ник.
— Сверх меры подобает спать мертвым, а не живым. Разве эта правда стоит твоей жизни?
— А разве нет? Ну, тогда ради Грая и Эррана.
— А они бы сделали то же для тебя?
— Да! — выпалил Ник, а потом, помолчав, признался: — Не знаю.
— Они такие же, как твой брат, — тяжело вздохнул Дугал. — Все такие.
— Грай никогда меня ни о чем не просил. Я сам хочу ему помочь. А Эрран…
— Ты еще так молод, Ник. Не обманывайся, людям нужны лишь твои способности. Рано или поздно они тебя предадут. Ты боишься этого и поэтому бежишь из нашего мира в Темный.
— Это неправда. Там я свободен. Я могу сделать все, что захочу!
— В мире наказания? Тебе не кажется это странным?
— Нет. Мне нравится чувствовать себя свободным.
— Свобода заключается не в том, чтобы делать то, что тебе захочется.
— А в чем?
— В том, чтобы не делать того, что тебе не хочется.
Разговор сбился. Ник вскоре собрался уходить, пообещал, что скоро придет. Но времени, чтобы выбраться к Дугалу еще раз, так и не нашел. Или не захотел найти.
«Надо рискнуть», — упрямо повторил Ник. Решительно закатал рукав и ввел первую восьмичасовую дозу.
Тучи висели так низко, что разряды молний, пробегавшие по ним, окрашивали сумерки тревожным кровавым цветом. Порыв ветра чуть не сбросил Ника с крыши «улья». Сердце ухнуло в пятки. Он замахал руками и сделал шаг назад. Плоская крыша башни была занесена песком вперемешку с пеплом. Должно быть, тут недавно пронеслась настоящая буря. Люк открыт, как он и оставил его в прошлый раз. Никел заглянул в темный лаз, убегавший вниз выщербленными ступенями. И начал спускаться в темноту.
Тут нужен фонарь или другие глаза. Так же, как с полетами и перемещениями, нужно научиться смотреть под другим углом. Ник остановился, крутя головой, стараясь нащупать новую природу зрения. Сладко пахло шоколадом. Очертания предметов то проступали из темноты, то снова растворялись. Ник потерял терпение и, вытянув ладонь, представил, что держит фонарик. Тот самый, который он когда-то нашел в палатке погибшей экспедиции. Тяжелый, черный, приятно холодящий руку. С мягкой резиновой кнопкой. Этот трюк, одно из бесчисленных заданий Эррана, он освоил совсем недавно. Первое время получались только бесформенные комки. Но чем лучше Ник знал предмет, его свойства и принципы действия, чем тщательней представлял его, тем реальнее получалась его «копия».
Фонарик вышел почти как настоящий. После возвращения из леса Ник долго боялся чудовищ. И, засыпая, сжимал в руках зажженный фонарик, поэтому знал его как свои пять пальцев.
Тьма растворилась в ярком луче. Стены запестрели разноцветными прямоугольниками. Приглядевшись, Ник понял, что это бесчисленные корешки книг, окружавшие его стеной и спускавшиеся до самого пола верхнего яруса. Целая башня книг. Больших и маленьких, толстых и тонких, тяжелых томов и элегантно свернутых свитков. Гигантская библиотека. Столько книг он никогда не видел.
Ник присвистнул. Он был прав: Темный когда-то был настоящим миром. Книги хранили его историю, а может, рассказывали о том, куда уходят те, кто засыпают навсегда?
Время, чтобы читать, у него теперь есть. Но как найти нужную книгу в этой башне?
Пальцы жадно потянулась к ближайшему тому с золотым тиснением, вроде тех, что хранились в избушке Дугала. Но, стоило коснуться обложки, картон и бумага пожухли, съежились, осыпались на полку черными хлопьями. Следом рассыпалась другая книга, третья, четвертая… Целый ряд древних фолиантов рассыпался в прах.
Первой мыслью было — бежать! Бежать, пока никто не узнал, что он наделал! Открыл люк, впустил в бесценное хранилище ядовитый воздух и серый пепел, убийственные для книг. Он их уничтожил. Единственное свидетельство погибшей цивилизации.
За стенами книжной башни гудел ветер. Он ворвался в люк и в мгновение ока слизнул горячим сухим языком еще несколько рядов.
Ник ахнул и поспешил подняться наверх. Поперхнулся вонью, легкие загорелись, будто он вдохнул наждачную бумагу. Крышка весила не меньше тонны. Борясь с ветром, отплевывая песок, Ник изо всех сил тянул ее на себя и чуть не прищемил пальцы, когда она с лязгом легла на место.
Оставшись наедине с книгами, он прислушивался к отчаянному вою ветра и поежился. Там, снаружи, просто ужасно. Даже ему сегодня было тоскливо и неуютно.
Ник начал неуклюже спускаться вниз по высоким ступеням, боясь оступиться и рухнуть вниз.
В самом низу верхнего яруса обнаружилась дверь, открывавшаяся во внутреннюю комнату. Там рядами стояли полки с книгами, от которых исходил уже привычный сладкий запах.
Ник спускался все ниже и ниже. Двери выходили на каждый ярус, какие-то из них были намертво закрыты, какие-то выходили в комнаты, наполненные книгами и странными вещами. Свет фонаря играл на их гранях, отражался в боках, наделял предметы таинственными свойствами. Нику чудилось, что они шепчут ему, зовут: возьми нас, владей, верни нас к жизни. Но он не хотел дотрагиваться, боясь, что от прикосновения они тоже могут рассыпаться.
Спустившись вниз еще на четыре яруса, он заметил, что книги сохранились здесь лучше. Тлетворный воздух Темного не коснулся их. Это было замечательным открытием. Сколько часов Ник провел тут, листая истончившиеся, пожелтевшие от времени страницы, он бы и сам не мог сказать. Некоторые из них поела ржа. Где-то чернила и краска выцвели, оставив лишь бледные следы. Иногда Ник находил между страниц прозрачные засушенные цветы, еще хранившие едва уловимый неведомый аромат.
Ник листал страницы, произносил вслух старинные незнакомые слова, пытался разобрать полустертые древние письмена. Жаль, что ничего отсюда не вынесешь.
Так он прошел двенадцать ярусов, спустившись к самому основанию огромного «улья». Здесь, на самом дне башни, хватило бы места для футбольного поля. Воздух намного прохладнее и чище, чем наверху. В центре нижнего яруса обнаружилась скульптурная композиция примерно в пять человеческих ростов. Мужчина стоял, закрывая собой женщину. Она протягивала к нему руку, пытаясь вырваться из скалы. Другой рукой женщина поддерживала ребенка, сидящего у нее на бедре. Мужчина и женщина были измучены и удивленно озирались вокруг. Ребенок тянулся к дереву, склонившему ветки под тяжестью плодов.
Вечный Отец и Первоматерь!
Ник обошел памятник кругом и разглядел у подножья надпись. Старинная вязь. Он тронул пальцем запылившиеся буквы, выдавленные на квадратных пластинках: П, Р, В, снова П, снова Р. А дальше… Забыл!
Он усмехнулся, вспомнив, как когда-то в детстве, глотая одну за другой книги о Зорком Рыцаре, наизусть выучил древний алфавит. Нику всегда казалось, что его придумали специально, чтобы можно было составлять загадки и писать друг другу тайные записки. На заднем дворе, у бани, они с Фолком стреляли из рогатки по нарисованной мишени, боролись, сражались с зарослями вражеской крапивы, как Зоркий Рыцарь и его верный помощник Рорки. Как давно это было! Словно в прошлой жизни.
Ник нахмурился и сосредоточился на буквах.
П, Р, В, П, Р… Следующую пропустим. Дальше, кажется Д. Да, точно Д. Дальше… опять какая-то редко используемая буква. Последняя, вроде, М.
Ник потер лицо руками и обошел скульптуру кругом. На этом ярусе нет никаких дверей, вообще больше ничего нет! Кроме этой скульптуры. Ради чего ее замуровали? Что это вообще за здание? Музей? Библиотека? Архив?
Фонарик мигнул.
«Батарейки садятся, — подумал Ник. — Странно, их должно было хватить часов на десять».
Фонарик еще раз мигнул и погас, погрузив зал в чернильную тьму. Лишь тончайшая светлая дымка окутывала скульптуру.
«Наверное, контакт плохой, — подумал Ник и одернул себя: — Стоп, какие батарейки? Какой контакт? Их вообще не существует. Это просто реальность, управляемая моим воображением!»
Свечение вокруг исполинских фигур медленно угасало.
«Ерунда какая-то!»
Ник на ощупь раздраженно вытряхнул батарейки, постучал ими об пол и снова засунул в фонарь.
Ну же!
Тусклый луч едва разгонял тьму перед самым носом.
«Действие “коктейля” заканчивается! — догадался Ник. — Скоро выкинет. Неужели я по здешним меркам провел здесь почти неделю?»
