Арина Свобода - Заступник. Твари третьего круга
— Чего ты набросилась-то на нее? Пантера, блин! Тигрица доморощенная! При чем тут телка? Ну, мне бы врезала!
— Я не знаю-у-у… — прорыдала Ланка. — Я не хочу… ту… да…
Грай взъерошил и без того растрепанные волосы и негромко выругался сквозь зубы:
— Вечный Отец! Да заткнись же ты!
Ланка дернулась, как от удара, и замолчала.
— Иди умойся, — процедил Грай, не переставая кривиться. — Все будет в порядке. Я отвезу тебя туда, где могут помочь.
Стремительно мелькали одинаковые безликие двери. Отвратительно-больничный коридор изгибался под немыслимыми углами. Ланка чувствовала себя щепкой в водовороте, пылинкой в солнечном луче, рыбой на крючке.
Грай ничего не объяснял, только ругался сквозь зубы и вел машину так, что Ланка то и дело жмурилась и вжималась в спинку кресла. Один-единственный телефонный звонок напустил еще больше тумана: «Эр, срочно пропуск на меня выпиши! Да, уже почти подъехал. И еще… Нет. Пропуск на два лица. Да. Потом объясню».
Одна из дверей была распахнута — пинком, почему он не может просто открыть, как все нормальные люди?
— Эр! — заорал Грай, врываясь в большую комнату, тесно заставленную кушетками, непонятными приборами и медицинскими шкафами. — Эр, пр-р-роклятье! Нам нужна твоя помощь. Где Ники?
Навстречу им шагнул человек средних лет в белом халате:
— Здравствуй, Грай. В чем, собственно…
— Я спрашиваю — Ники здесь? — нетерпеливо перебил Грай.
— Да, а что?
— Он должен отогнать от нее Темный!
— Вряд ли у него получится. Он отдыхает. Мы только что закончили очень удачную серию…
— Попроси его, Эр. Уговори! Для меня. У нас мало времени…
Телефонная трель заставила Ланку вздрогнуть.
— Проклятье! — Грай приложил аппарат к уху: — Да? Я?.. Далеко. Нет. Что, прямо сейчас? — он закатил глаза, но голос оставался ровным: — Да, отец. Через час. Да, уже еду.
Он затолкал телефон в карман джинсов и повернулся к Ланке:
— Мне нужно уехать. Прямо сейчас. Это Эрран. Он… В общем, слушай его, и все будет хорошо.
Ланка молчала.
— Эй! — Грай мимолетно обнял ее. — Ничего не бойся. Я вернусь.
С этой стороны дверь нельзя было открыть пинком. Грай дернул за ручку так, что створка шарахнулась об стену и жалобно зазвенели пузырьки в стеклянных шкафчиках.
Ланка бездумно скользнула взглядом по внутренностям комнаты. Наткнулась на застеленную белой простыней кушетку. Передернулась.
— Э-э-э… Я — Эрран, — неуверенно произнес человек в халате. — Ах да, Грай же сказал. А… вы?..
— Алана. Алана Грош.
Ей вдруг стало все равно. Грай ушел. Убежал по своим важным и жутко секретным делам. Она осталась одна. Да и, в любом случае, туда каждый отправляется в одиночку. Чем, интересно, может помочь ей этот симпатяга с близоруко прищуренными глазами? Хотя… Ланка почувствовала слабую надежду. Что это за место? Подпольная лаборатория? Ходят слухи… О чудо-таблетках. Один черный кругляш, говорят, стоит как новенькая машина. Но они могут отгонять сны.
— Алана, — тихий голос Эррана оборвал нить размышлений. — Пойдем… те. Я… Да, вы… Вам сколько осталось времени?
Ланка глупо захлопала глазами.
— Вы уже хотите спать?
Она снова передернулась, как от сквозняка, ледяной рукой скользнувшего по спине. Отчаянно замотала головой.
— Что ж, это даже хорошо. Поскольку Ник… В общем, ему надо отдохнуть. Хотя бы пару часов. Вы тогда… посидите, ладно, — он уже уходил, стремительно теряя к ней интерес, и вдруг обернулся. Симпатичное лицо озарилось улыбкой, и Ланка поняла, что сейчас он скажет что-то очень хорошее, убедит, что сумеет отвести от нее… это.
— Может быть, кофе? — он улыбнулся еще шире. — У нас есть печенье. Вкусное.
Она долго сидела, разглядывая неприятного вида приборы, блестящие изогнутые мисочки, белоснежные салфетки, под которыми угадывались очертания медицинских инструментов. Представляла отца, каждый день имеющего дело с такими же опасными штуками. Каждый день балансирующего на самом краю.
Незаметно наступил вечер, начали сгущаться сумерки… Ланка испуганно вскинулась: какие сумерки, здесь нет окон! Она едва не заснула! Оглушительно зазвенели рассыпавшиеся по кафельному полу железяки — кажется, она задела одну из мисочек. Ученый крутанулся в кресле. Ланку разобрал нервный смех — Эрран таращился на нее, как внезапно разбуженный человек. Он попросту забыл о ней! Лучше бы она действительно заснула. По крайней мере, закончилось бы это мучительное ожидание и оборвался бы упрямый комариный писк надежды.
— Э-э-э… Простите, — Эрран виновато улыбнулся. — Сколько сейчас… Ух ты!
Удар — такой знакомый, — Ланка вскочила, шагнула к двери… Но в проем шагнул не он, а всего лишь заспанный нескладный подросток.
— Эрран, я вот что подумал, — с порога начал он. — Пора рассказать Фолку о том, что… Короче, ты же знаешь, что на конец недели назначена демонстрация наших, то есть, твоих, достижений, — пацан криво улыбнулся. — Если Фолк поймет, что ты можешь справляться с откачкой его ребят самостоятельно… — мальчишка пожал плечами. — Вряд ли он будет продолжать возиться со мной. Я думаю, надо показать ему, что мы можем…
— Ники, — предупреждающе воскликнул ученый, взглядом указывая на Ланку.
— Что?.. Ох, елки! Это еще кто?
— Ники… — теперь это звучало укоризненно.
Мальчишка скривился:
— Ну, Эрран… Ладно. Здравствуйте, — преувеличенно вежливо обратился он к Ланке. — Ник Арсон.
— Алана Грош, — машинально ответила Ланка, пытаясь вспомнить, где она слышала это имя. Арсон… ну, конечно! Богатенький коллекционер. Тот, что, не торгуясь, купил у нее «Вечер на крыше» и уверял, что обязательно будет пополнять свою коллекцию. Стоп! Тот был старше. И такой… опасный. Ланка не удержалась и ляпнула:
— Фолк Арсон — ваш брат?
Круглое лицо подростка смешно вытянулось.
— Ну да, — угрюмо бросил он. — А что?
— Ничего, — Ланка уже пожалела, что спросила. Какая разница, кем приходится этот малолетка опасному богатею? Какая для нее — сейчас — разница?
— Ники, — вмешался Эрран. — Это — Алана. Грай просил… помочь ей.
Ники задрал брови.
— Да, — ответил Эрран на незаданный вопрос. — Ты готов работать?
— Прямо сейчас? — протянул мальчишка, и Ланка опять невольно дернулась. Да он же копирует Грая! Подражает ему. Интонации, манера ногой открывать двери, и этот прищур, так комично выглядящий на детском еще лице. — Я не знаю…
— Она… Алана уже засыпает, — мягко произнес Эрран. — Мы ждали тебя. Излучатель отчего-то не работает. Если у тебя не хватит сил отогнать сон, может, погрузишься, отыщешь ее и поможешь продержаться. А я пока попробую починить прибор.
— Хорошо, — буркнул Ники. — Если Грай просил.
Глава 8
Остаться в лаборатории после закрытия оказалось совсем не сложно. Ник вышел из исследовательского центра в конце рабочего дня, отметил пропуск за пять минут до пересменки охраны. Сделал несколько шагов и повернул назад, сокрушаясь, что забыл бумажник. Сердце, казалось, сейчас выскочит изо рта. Но охранник ничего не заметил. Открыл, поворчав, что нужно быть внимательнее. Ник тенью скользнул по коридорам центра и спрятался в подсобке — ждать, когда наступит ночь.
Двух дней в неделю было мало. Непозволительно мало! Почти все время уходило на выполнение заданий и тренировки напарника. Больших успехов Грай не добился, но, по крайней мере, стал легче переносить сеансы и научился немного контролировать окружение. Не более того. Даже прогуляться с ним по центру пока не получалось — перемещения в Темном давались Граю с большим трудом. Нику же хотелось большего. Он считал часы между погружениями.
Он входил в зал отдыха, в котором ждали бугаи Фолка, готовые к очередному сеансу. Онейрограф начинал умиротворяющее щелкать, усиливая воздействие. Ник разгонял мглистую тьму и считал. Тридцать шесть часов до погружения. Тридцать.
Он листал книги, ловил себя на том, что перечитывает по двадцать раз одну и ту же страницу, и бросал. Говорил по телефону с мамой. Смотрел на себя в зеркало, пытаясь хмурить брови и щурить глаза, как Грай, — и считал. Двадцать восемь часов. Сутки. Двадцать два часа.
Ник пытался совместить разрозненные части карты Темного Города. Играл до одурения в компьютерные стрелялки. Вспоминал веснушчатую Тайлу, помощницу Кесселя, которая мило смеялась над его шутками, и считал. Пятнадцать. Двенадцать часов.
От нетерпения зудело под ложечкой и пересыхало во рту.
Умиротворение наступало, лишь когда он ложился в кресло и по жилам начинал бежать «Темный коктейль» Эррана, позволявший вернуться в Город. Ник закрывал глаза и оказывался на том месте, которое выбрал. Чаще всего точкой погружения была старая площадь — чтобы не тратить времени, добираясь до Грая, — но иногда он делал себе подарок и позволял Темному вынести его на поверхность в каком-нибудь новом районе…
