"Фантастика 2025-117". Компиляция. Книги 1-31 (СИ) - Шиленко Сергей

— Макс? — повторила Иди, и я оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как ее глаза сменили яркий серебристый цвет на свой обычный сизый. — Что-то не так с регентом Красконом.

— Еще бы, — фыркнул я и снова потер уставшие глаза. — Но что ты думаешь?

— Он боится какого-то убийцы… — сказала женщина-антилопа, прижав пальцы к переносице. — Авгур… предсказал, что перед смертью он будет отмечен наследием своего смертельного врага. Но я не знаю, какое это имеет отношение к его враждебности к Грэгу, и это не объясняет тот сильный страх, который я почувствовала от него перед тем, как он отключился.

— Его еще что-то магически осквернило, — добавила Ада. — Мы с Гарри можем попытаться обыскать грузовой отсек, на случай если у него там какой-то артефакт.

— Вы не против? — спросил я, устало опустив плечи. Шелли тут же принялась массировать напряженный узел, образовавшийся у основания моей шеи. Ее прикосновения были такими нужными сейчас. — Думаю, я вымотался после всего этого безумия.

— Еще одно: можешь попросить у Грэга его перстень с печаткой, когда будет возможность? — спросила Иди, глядя на такелаж над головой так, словно ей не терпелось на него взобраться. — Я хочу посмотреть, смогу ли я что-нибудь узнать по крови, пропитавшей клинок. Иногда что-то получается, особенно если я гадаю, когда солнце в зените.

— Да, я возьму его у него и принесу тебе завтра, — пообещал я.

— Хорошо, — сказала она и ухватилась за веревки, ведущие к вороньему гнезду на главной мачте корабля. — Можешь найти меня там в середине дня.

Затем она, как заправский матрос, полезла на наблюдательный пост, и я не смог удержаться от усмешки. Удивительная женщина.

— Гарри, вы с Адой, пожалуйста, будьте осторожны, — попросила Шелли. — Мне не нравится мысль о том, что на моем корабле может быть что-то опасное. Джонс говорил мне, что что-то выводит команду из себя. Я не знаю, что это, и он тоже не знает, потому что моряки всегда такие суеверные. Но держите уши и глаза открытыми и не связывайтесь ни с чем, если вы хотя бы на йоту не уверены в своей способности устранить угрозу.

— Да, моя госпожа, — ответил Гарри, картинно прижав руку к груди.

— Я серьезно, Рус-Русь! — сказала она и ткнула пальцем в лицо человеку-соколу. — Я молчала об этом все эти годы, но не думай, что я не расскажу о твоем двенадцатом…

— Га! Шелли! — вскрикнул он и схватил ее руку. — Обещаю, обещаю! Не нужно рассказывать этот старый пыльный анекдот.

— Гарри, — предупредила она.

— Я правда обещаю, — сказал он и по-дружески обнял ее. — Забирай мужа и уложи его спать, если нужно — хоть сядь на него сверху.

— Эй, — возразил я, хотя сил на полноценный протест уже не было.

— Не надо мне тут, эти круги под твоими глазами темнее, чем в канун Огненной Ночи, — поддразнил он, хлопая меня по спине. — Отдыхай, шеф. Мы тут со всем разберемся.

— Спасибо вам обоим, — сказал я и позволил Шелли спокойным шагом увести меня обратно в наши апартаменты. Ноги еле двигались, будто я шел по глубокому песку. — Мне жаль из-за Грэга. Надеюсь, его глупость не стоила тебе дружбы с Джонсом.

— Не извиняйся, он и мой тоже, — хихикнула она. Ее смех был тихим и успокаивающим. — Богиня, не могу поверить в эту дерзость. Что у него в голове творилось?

— Он действительно тот еще фрукт, не так ли? — прокомментировал я и замедлил шаг, чтобы полюбоваться ею в свете луны. Она была прекрасна, как всегда. — Ты вроде как сделала ему день, хотя он и знает, что его задница в полной… э-э… опасности.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она, склонив голову.

— Ты назвала его своим сыном, — напомнил я ей.

— О, может быть, я действительно впервые сделала это вслух, — задумчиво произнесла женщина-феникс и принялась раскачивать наши сплетенные руки взад-вперед, пока мы огибали квартердек. Палуба тихо скрипела под ногами, а соленый ветер трепал ее волосы. — Я думала о нем как о сыне гораздо дольше. Если бы я знала, как много это для него значит, я бы раньше назвала его своим сыном, и в контексте, где я его не ругаю.

— Быстро ты сообразила с аптечкой, — сказал я, легонько подталкивая ее поясную сумку.

— Мадам Брайт дала мне несколько уроков о том, как лечить людей, а не только животных, — сказала она и заправила прядь своих малиновых волос за ухо. — Я хотела быть готовой, особенно если не смогу снова вызвать свои целительные силы.

Я замедлил нашу неторопливую прогулку, чтобы посмотреть на свою жену. Ее глаза светились в лунном свете.

В эти дни она мало говорила о своем, мягко говоря, серьезном превращении в некое божественное Воплощение, о котором никто из нас толком ничего не знал. Мы с Ритой старались не давить на нее с разговорами об этом.

Потому что это была какая-то очень серьезная штука, к которой я понятия не имел, как подступиться. И это хреново, потому что я видел, как это отдаляло это нежное создание от нас, немного приглушая ее внутренний свет.

После стычки со Сваном бывали моменты, когда Шелли становилась задумчивой и смотрела вдаль, словно что-то обдумывая. Я просто знал, что если проявлю достаточно терпения, она в конце концов найдет нужные слова.

— Как ты себя чувствуешь? — решил я спросить. Это был мой стандартный вопрос, достаточно нейтральный, чтобы побудить ее говорить, если она захочет. — Раньше ты сильно уставала.

— Да, да, — пробормотала она, а затем возобновила нашу прогулку, словно ей легче было думать в движении. — Мои… сны в последнее время меня сбивают с толку. Я не знаю, что они означают, но они больше похожи не на сны, а на воспоминания.

— Думаешь, потому что… ты Воплощенная, ты вспоминаешь себя в прошлом? — рискнул я предположить. Сердце немного сжалось от ее уязвимости.

— Это безумие, не так ли? — она тихо хихикнула. — Но я чувствую облегчение, когда слышу, как кто-то действительно произносит это вслух. Я не сошла с ума?

— Нет, малыш, я бы тебе сказал, — мягко ответил я и прижал ее хрупкую фигурку к себе. Она идеально подходила, словно была вырезана специально для моих объятий. Или я для ее.

— О, хорошо, — она еще раз рассмеялась своим дымным смехом и обняла меня за талию.

— Хочешь о чем-нибудь поговорить? — снова спросил я. — Мне тоже иногда снятся довольно насыщенные сны.

— Я мало что помню, когда просыпаюсь, — сказала она. — Но чаще всего мне не хочется просыпаться. Как будто я не хочу покидать свои сны, потому что они приятные.

— Ну, по крайней мере, это хорошо, — сказал я и потер ее руку вверх и вниз, чтобы она не замерзла от ночного ветерка.

Она еще раз вздохнула, как голубь, и остаток пути до наших покоев мы провели, наслаждаясь тишиной и обществом друг друга под шум моря и мерный скрип корабля.

Когда мы вошли в небольшую каюту, то застали Грэга и Риту как раз в процессе установки раскладушки в изножье кровати, которую мы все делили.

— Папа, привет, — пробормотал Грэг, усердно запихивая подушку в свежую наволочку, старательно избегая моего взгляда.

Вместо ответа я шумно выдохнул через нос и сел на кровать, чтобы снять ботинки. Ноги гудели.

Я не хотел нагнетать обстановку, но все еще был слишком зол и разочарован, чтобы что-то говорить. Пусть немного помаринуется.

— Будь готов завтра работать с самого утра, понял? — сказал я, когда мы все наконец переоделись ко сну, и конюх свернулся калачиком на своей койке, съежившись в жалкий комок.

— Хорошо, — вздохнул он и натянул одеяло повыше.

— О, и мне нужно, чтобы ты дал мне свой перстень, — добавил я.

Грэг завозился под одеялом, но после некоторой борьбы высунул кулак из-под простыни и протянул руку, не глядя на меня.

Я подставил ладонь, и тяжесть его перстня упала мне на руку. Я ожидал, что он спросит, зачем он мне, но он не сказал ничего, кроме пробормотанного «спокойной ночи», никому конкретно не адресованного, прежде чем плюхнуться на подушку и отвернуться к нам спиной.

— Пойдем, муженек, — промурлыкала Рита, когда они с Шелли уже расстелили постель на нашем общем спальном месте. Я рухнул в объятия сна быстрее, чем успел закрыть глаза, проваливаясь в мягкую темноту.