Алан Фостер - Фальшивое зеркало
Растения местного происхождения росли на крыше комплекса, что в сочетании с искусными методами маскировки позволяло базе сливаться с окружающими джунглями.
Снаружи уже было темно, когда из казармы вышли трое сержантов. Снаружи маскировочный аэрогель блестел, как замороженный дым, скрывая любое передвижение, а также тепловое излучение от возможного обнаружения. Благодаря ему скрытыми от враждебных взоров оказались сотни солдат и обслуживающий персонал базы.
Чин, с обычными каменным выражением лица, коротко приветствовал их. Ему не нравился климатический контроль, а также официальная церемония и, уединившись у себя в квартире, он презрительно относился и к тому, и к другому. Его ночные визитёры, однако, были при параде, поэтому скоро начали потеть от необычно жаркой обстановки. Он был меньше ростом, чем пришедшие к нему сержанты, в том числе и ниже Селинсинг. Как и черты её лица, черты лица полковника были мелкими, острыми и тонкими. Малаец смело посмотрел Чину в глаза. Жира на нём было не больше, чем на белой цапле, на которую он чем-то походил. Но несмотря на сухощавость, он выглядел старше, чем был на самом деле.
Перед ними стоял человек, который всю свою жизнь посвятил служению делу Узора, участвовал в самых жарких сражениях. Сам факт того, что он до сих пор, тем не менее, остался жив, говорил сам за себя. Многочисленные шрамы на его теле свидетельствовали о его подвигах, а некоторые из этих шрамов были результатом таких серьёзных ранений, что даже гивистамские врачи были не в состоянии их полностью убрать. Он был невелик ростом, но шутить с ним не приходилось.
Карсон и Селинсинг в присутствии полковника ощутили приступ колебаний. Но так как у истоков идей стоял Морено, ему и предоставили возможность изложить её полковнику Чину.
– Полковник, сэр… мы… мои коллеги и я… мы разговаривали…
– Я так примерно и предполагал, коли уж вы выбрали столь странный час для встречи со мной. – Фразы Чина полностью соответствовали его облику – они были короткими, рублеными, законченными по смыслу. Но Морено не испугался. Все солдаты глубоко уважали Чина.
– Уже некоторое время нас беспокоит кое-что, об том мы и говорили. Но сами без посторонней помощи мы не можем. Нам необходима помощь сверху.
– Ваша помощь, сэр, – вставила Селинсинг, – и ваше благоразумие.
– На самом деле? – Брови полковника слегка приподнялись. Или это только так показалось? – Приятно узнать, что твоё мнение в войсках уважают. Извините минуту. – Полуголый офицер вышел закрыть дверь, задёрнул видеоэкран, и наконец вернулся на своё место, по-прежнему улыбаясь. – Сегодня довольно прохладный вечер. Метеоролог предвещает дождь.
– Разве на этой вонючей планете бывают дни без дождя? – риторически пробормотал Карсон.
– Да уж. Итак, – какая именно помощь от меня требуется?
– Сэр, это дело жизни и смерти, – произнёс Морено.
– Позвольте, я сам определю ценность вашей идеи, – кратко ответил Чин. – Моя оценка может оказаться иной.
– Не думаю, сэр. – Морено поглядел на своих друзей, как будто моля о поддержке, потом сдержанно улыбнулся командующему. – Мои друзья разделяют это мнение, сэр.
Когда из тактической группы полковника Чина поступило сообщение, что намечается нечто грандиозное, массуды проявили к этому интерес, хотя были слегка озадачены. Ряд офицеров, однако, был шокирован тем, что с ними даже не посоветовались. Их проинформировали, правда, что успех операции во многом зависит от её неожиданности и непредсказуемости её хода. Им пришлось согласиться, что сами они были захвачены врасплох этим сообщением. Вероятно, подобным же образом это повлияет и на противника. Дебаты лишь замедлили бы развитие событий.
Когда же стало известно о сути предстоящей операции, офицеры и сержанты преисполнились энтузиазма. Большинство наёмников с Земли столь же устали от бесполезного сидения сложа руки, как и тройка сержантов, поэтому их восторг от предстоящих перемен был нескрываем. Конечно, нашлись два – три офицера, выразивших изумление слишком большой неожиданностью всего этого, но все сомнения и размышления потонули в суете, последовавшей за отдачей приказа.
Что же касается персонала поддержки, то гивистамы и о’о’йаны, вейсы и юланцы лишь, как обычно, выражали опасения дурным исходом предприятия. Однако поскольку представители цивилизаций, не принимающих непосредственного участия в боях, жили в постоянном состоянии тревоги и волнения, то в целом им было безразлично, приходят или уходят подразделения людей и массудов. Они выполняли свои обязанности тихо и эффективно, стараясь не обращать внимания на кровожадные гримасы тех, кто собирался умирать от их имени.
Некоторые участники предстоящей операции, склонные и к философским размышлениям и к военному делу, задавались вопросом, почему для массированной атаки был избран именно этот момент? Объяснения они найти не могли. Это, однако, их не слишком тревожило. Людям свойственно совершать непредсказуемые поступки. Они часто так именно и поступали, и с далеко идущими последствиями с тех самых пор, как их включили в боевые действия. Ни один гивистам, ни один лепар не были в состоянии понять, что именно у них на уме.
Подумать только, готовиться к крупномасштабному нападению на врага без какого бы то ни было видимого оправдания! В этом есть, безусловно, что-то блестящее! Команды поддержки энергично занялись последними приготовлениями.
Ф’тах не относился к офицерам высокого ранга, но он был с’ваном. Но даже отпуская постоянные шуточки и полностью погружённый в выполнение своих обязанностей, он не мог не задаваться вопросом о причинах подобной спешки. Даже не о самих приказах: в конце концов, они соответствовали историческим традициям стратегии людей и массудов. Его, правда, волновала узость отдаваемых приказов. Например, его департаменту не было отпущено никакого времени для обсуждения плана обеспечения поддержки. Такое упущение, по его мнению, могло иметь тяжёлые последствия. Он громко заявил о том, что обязательно доведёт до сведения высших чинов Сектора Командования это упущение, как только завершит подготовку к отправке боевой группы. А этот момент был совсем близок. Работа развивалась с такой лихорадочной быстротой, что у него совершенно не было времени сформулировать правильно те вопросы, на которые ему так не терпелось получить ответы.
В принципе, в этом и заключалось намерение тех, кто объявил о скором выступлении войск.
Когда же наконец у Ф’таха и некоторых других, мучимых подобными же вопросами, возник перерыв, десятки тяжело вооружённых транспортных аппаратов взлетали над лесами, направляясь на восток. Обычный утренний дождь не помешал началу атаки. Когда же операция началась, задавать какие бы то ни было вопросы оказалось просто глупо. Поэтому Ф’тах и другие, ему подобные, остались наедине со всеми своими сомнениями. Никаких резервных войск на базе не осталось. Все транспорты, все без исключения солдаты были брошены в наступление. Люди и массуды смяли первую линию вражеской обороны раньше, чем ошеломлённые защитники успели понять, что именно происходит. Криголиты и ашреганы были готовы к нападению небольшими компактными группами, но подобная тактика оказалась бессмысленной перед лицом мощной широкомасштабной атаки. До сих пор здесь всё происходило по образу и подобию боевых действий на Эйрросаде: наступление и бегство. Нанеси удар врагу как можно больнее и потом скрывайся в джунглях, на родной базе.
Криголиты и ашреганы не знали, как именно им реагировать на такое изменение тактики. Тем более, что нападавшие и не предоставили им возможности слишком долго обдумывать эти изменения. Массуды особенно были поражены, насколько легко они сумели смять первые ряды обороны противника. Случайностей почти не было, храбрость и решительность оказались не так уж необходимы, потому что слишком мощным был огневой шквал. Они воздали должное людям, хотя количество потерь у них было вдвое больше.
Некоторые сержанты из армии землян ощутили наконец, оправдание столь долгому ожиданию. Первые же вражеские базы захвачены с такой лёгкостью, о которой они даже и не мечтали. Конечно, люди утеряли некоторые навыки ведения войны в результате слишком долгого перерыва, но и криголиты с ашреганами были явно не в боевой форме, к их же собственному несчастью.
– Всё вышло чертовски удачно, – заявил Карсон своим товарищам. Как хорошо, что они решили напасть первыми.
Проводя совещание со своими подчинёнными, Чин настоял на том, чтобы не атаковать три оставшиеся вражеские базы, а нанести решительный удар по сектору, где располагался штаб вражеских войск. Командирам отрядов не было предоставлено возможности возразить или выразить согласие с приказом. Если они немедленно не овладеют этим важным участком, то могут оказаться под угрозой со стороны планетарного штаба. Победа же над этими силами, может быть, и не завершит войну за Эйрросад, но, безусловно, нарушит сложившийся статус-кво. Разъяснение этого важного момента, заставило солдат удвоить свои усилия несмотря на усталость. Каким бы слабым или вовсе несуществующим было сопротивление, но воздушные транспорты пролетали над головами ошеломлённого противника, не оставляя ему никаких целей в пустом пространстве. Наступление становилось всеохватывающим, и объединённые войска людей и массудов продолжали своё дикое сумасшедшее продвижение, сметая всё на своём пути. Воздушные транспорты противника сбивались на землю, не получая даже возможности занять соответствующую оборонительную позицию. Их сбивали, не позволяя даже скрыться. Оборонительные сооружения противника разрушались, когда пролетающие над ними транспорты наступающих сбрасывали бомбы. Каким-то образом, командир одной их вражеских баз сумел собрать силы и предпринять попытку контратаки. Воздушное пространство вокруг этой базы наполнилось снарядами, лучевыми нитями, нанося увечья противнику и повергая в ужас всю местную фауну.
