Олег Дивов - Лучший экипаж Солнечной (авторская редакция 2008 г.)
— Идиот! — заорал в боевой рубке «Тушканчика» Рашен и вызвал Эссекса на кодированной волне.
— Есть захват цели, — безмятежным тоном доложил Фокс.
Заходящий в атаку круизер звенел, как струна.
Рашен громко сказал по-русски нечто такое, чего никто не понял. На «Тушканчике» знали адмиральский лексикон, но это было что-то новенькое.
Поругаться от души начальник штаба ему не дал.
— Большое скопление техники в зоне поражения, — быстро сказал он, появляясь на мониторе. — И никого вокруг.
— Что ты наделал, suka! Расползутся же!
— Не успеют. Я повторяю: никого вокруг на верных сто миль.
— Ну и что, ты, адмирал хренов!
— По Уставу союзные войска должны стоять на дистанции в тридцать миль и ждать, когда мы отстреляемся.
— Какой Устав, придурок, они же марсиане!
— Да, но согласовывали операцию наши. Значит, мы должны ориентироваться на земной Боевой Устав. В противном случае нас бы предупредили.
— Ты действительно Задница, — ответил Рашен и отключился.
Эссекс сделал жест, будто умывает руки. На контр-адмирала смотрели удивленные глаза: никто из его подчиненных, сидевших в оперативной рубке «Гордона», смысла этого движения не знал.
Внизу появились желтые всполохи: кто-то наугад молотил небеса лазером. Смысла в этом не было никакого, группа F все равно избрала для атаки самое бредовое направление.
Рашен, бормоча под нос русские слова, повернулся к обзорному экрану.
— Марсианскую волну мне немедленно, — приказал он. — Голосовую связь!
— Минута до огня, — напомнил Фокс.
— Знаю! — рявкнул адмирал. — Дайте связь! Найдите их! Ива, которая наводила вибрирующий и рыскающий на курсе «Тушканчик» на цель, не могла повернуться, но отлично представляла, какие у адмирала злые глаза. Такого она еще не видела. Ей и в голову не приходило, что это возможно: за считаные мгновения до атаки искать контакта с противником.
Беспорядочная пальба снизу прекратилась. А динамики аудиосвязи вдруг ожили.
— Поверхность вызывает адмирала Эссекса! — прокричал незнакомый голос. — Ради Бога, адмирал!
— Контр-адмирала Эссекса, — сварливо поправил Рашен, прислушиваясь. — Не узнаю. Что это еще за hui s bugra?!
— Не идентифицируется, — доложил связист. В голосовой картотеке «Тушканчика» были данные на всех действующих марсианских командиров. Иногда это здорово помогало раскрыть чужую военную хитрость.
— Здесь Эссекс, — раздалось в эфире. — Кто вы?
— Полковник Тон, самооборона Республики! Где вы, адмирал? Что происходит?!
— Почему атаковали, не дождавшись нас?
— Да… как же… Что значит — не дождавшись?
— У нас приказ о совместной операции. Мы отстреливаем площади, вы захватываете.
— Кого захватываем?! — изумился марсианин.
В эфире воцарилось гробовое молчание. Судя по всему, Эссекс терзался сомнениями. Или уже сожалел о проявленном благородстве и прикидывал, что ему за это будет от Рашена.
— До огня тридцать, — сказал Фокс.
— Никакого полковника Тона, — доложил связист. — Не было и нет, я проверил.
— Я так и думал, — кивнул Рашен. — Дурят нашего брата. Ох, уйдем живыми, Заднице несдобровать… Выпорю паникера. Ремнем по жопе.
— Здесь просто шахты… — промямлил марсианин. — Мы охраняем… Только не стреляйте, Бога ради…
— К сожалению, Бога нет, — сказал Эссекс с тоской в голосе. — Эй, Алекс! — позвал он. — Прости меня, дурака.
— Вот Бог и простит, — усмехнулся Рашен. Липовый полковник окончательно выдал себя. Марсиане не были религиозны. А вот пираты и контрабандисты, люди суеверные по самой природе своей воровской профессии, были.
— Адмирал Успенский! — орали снизу. — Не надо! Что вы делаете! Мы же свои!
— Время! — резко выдохнул Фокс.
Марсианская база снова озарилась вспышками. Опять мимо.
— Разрешаю, — негромко сказал Рашен.
Фокс мягким движением огладил рукой контактную доску. «Тушканчик» содрогнулся всем своим могучим телом, и скальное плато внизу заволокла бурая туча.
За какие-то доли секунды группа F, плюясь огнем, проскочила над целью и ушла. Вслед земным кораблям не было сделано ни единого выстрела. Стрелять было уже некому. Обрабатываемый участок поверхности закрыла плотная стена пыли, сквозь которую слабо просвечивал медленно набухающий малиновый шар.
— Цель подавлена, — доложил Фокс.
— Как у нас? — спросил Рашен.
— «Роканнон» не стрелял. Облом системы, отказ главного ствола. В остальном все чисто.
— Всем отбой. — Рашен вывел на обзорный экран картинку оставшейся далеко позади марсианской поверхности. — М-да, подпортили мы им обстановочку… Капитан-лейтенант Кендалл!
— Да, сэр! — хрипло отозвалась Ива. Удержать «Тушканчик» на бреющем стоило ей большого труда.
— Дальше идем по плану. Молодец, детка.
— Да, сэр.
— А теперь Задницу мне на растерзание! — приказал Рашен почти весело.
* * *Эбрахам Файн проснулся и с удивлением обнаружил, что он вовсе не голый, и отнюдь не в постели жены, где минуту назад показал себя настоящим астронавтом. В действительности разведчик был упакован в боевой скафандр и безвольно свисал с кресла на борту «Рипли». Файн с трудом выпрямился. Некоторое время он сидел неподвижно и часто моргал, приходя в себя. Потом шевельнул головой, ухватил ртом загубник и выпил несколько глотков холодного энерджайзера. От напитка ему сразу полегчало, и он смог осмотреться.
Телеметрия показывала, что из последних двадцати часов около тридцати минут коммандер пребывал в глубоком обмороке, а остальное время спал. Прочие члены экипажа в бессознательном состоянии находились кто час, кто два, а потом у них обморок тоже перешел в сон, не вполне здоровый, насыщенный кошмарами, но в целом нормальный.
Скаут удалялся от Солнечной на ускорении, близком к предельному. Картина звездного неба впереди не сулила ничего радостного. Файн вывел на монитор данные следящей оптики, быстро прокрутил запись и обомлел.
За время неуправляемого полета «Рипли» чужие догоняли скаут дважды. Через два часа, а затем еще через полтора две сверкающие загогулины неожиданно выскакивали прямо по носу корабля и пытались воздействовать на него загадочным гравитационным полем. Оба раза маленькое суденышко благополучно проныривало между преследователями, и стоило ему удалиться на какую-нибудь сотню километров, как чужие испарялись. Появление и исчезновение чужих происходило словно по мановению руки: сгустилось вдруг из ничего серое облачко, и возник чужой. Повисел, задрожал, обволокся дымкой и растаял.
Файн восхищенно охнул. Легендарная нуль-транспортировка, которую земляне пытались обкатать на прототипе «Горбовски» и в которую, похоже, толком не верили даже разработчики корабля, действительно существовала. Файн вспомнил казус со «Скайуокером», прикинул, какие преимущества даст нуль-Т чужакам в реальном бою, и охнул еще раз.
«Почему они нас отпустили? — подумал Файн. — Не может такого быть, чтобы у них, как и у нас, и оружие, и ходовая часть питались от одного источника. Точно не может. Чужие свободно генерировали это свое излучение сразу после выхода из подпространства или как его там… Значит, могли выстрелить на прощание нам в корму. Получается, нас отпустили намеренно? Или я о чужих слишком высокого мнения… С перепугу».
Файн крепко зажмурился. Потом непослушной рукой тронул контакты на подлокотнике кресла и принялся работать. Через несколько минут он закончил расчеты и задал скауту новый курс.
«Рипли» плавно изменил направление и потихоньку начал забирать вверх, уходя из плоскости эклиптики. Сейчас Файн был готов лишний месяц проболтаться незнамо где, лишь бы не встречаться больше с чужими. Привычные навигационные приемы такой гарантии дать не могли. А широкая полупетля выбрасывала скаут из зоны стратегических интересов пришельцев.
Следовало, конечно, доложить своим о последних наблюдениях, но сделать это немедленно Файну просто не хватило духа. Он был подавлен и измотан. Послать донесение он собирался не раньше, чем снова окажется в границах Солнечной, высоко над плоскостью, в которой вращались планеты и ходили корабли.
Экипаж спал. Файну стало тоскливо. Будить людей немедленно не имело смысла, их психика явно еще не отошла от шока. Придет время — сами проснутся. А почему бы…
Файн убрал почти всю энергию с отражателя, и ускорение спало до одного «же». Коммандер проверил воздух в рубке, нашел его удовлетворительным, поднял забрало шлема, расстегнул антиперегрузочную маску и принялся надрывно кашлять, освобождая легкие от дыхательной смеси. Потом отстегнул ремни и осторожно встал на ноги. Покачнулся, но устоял. И медленно, хватаясь по пути за все, что попадало под руку, двинулся в корму.
