Тимоти Зан - Возрождение тьмы
— С точки зрения дипломатии, сэр, это имело смысл, как демонстрация вашей заботы о планете Хоногр, включая отдаленные деревушки, — ответил он. — Что же касается всего остального, то, кроме подтверждения того, что корабль действительно, имел повреждение, мы не получили ничего.
Траун отвернулся и уставился в боковой иллюминатор.
— Я в этом не уверен, капитан, — сказал он. — Там что-то было не так. Рукх, что необычное ты заметил в нашем молодом диверсанте Хабарухе?
— Он был не в своей тарелке, — тихо ответил телохранитель. — Я вполне отчетливо заметил это по его рукам и лицу.
Ир'кхаим повернулся вместе с креслом.
— Это естественное волнение перед лицом лорда ногри, — сказал он.
— Особенно когда приложил руки к провалу? — поддел его Рукх.
Ир'кхаим привстал в кресле, и в течение пары ударов сердца воздух, разделявший ногри, сгустился от напряжения. Пелеон почувствовал, что его вдавливает в подушки кресла, долгая и кровавая история соперничества родов бурным потоком пронеслась в его сознании…
— В этой миссии уже было несколько провалов, — спокойно произнес Траун, нарушив тягостное молчание. — И род Кихм'бар едва ли одинок в ответственности за них.
Ир'кхаим медленно опустился в кресло.
— Хабарух еще молод, — сказал он.
— Он в самом деле молод, — согласился Траун. — Полагаю, это одна из причин, объясняющих, почему он такой плохой лжец. Рукх, вероятно, старейшине Ир'кхаиму было бы приятно любоваться видом из иллюминатора в переднем отсеке. Проводи его, пожалуйста, туда.
— Да, мой лорд. — Рукх встал. — Старейшина Ир'кхаим… — сказал он, жестом указывая на переднюю бронированную дверь.
Какое-то мгновение старейшина не двигался. Затем с явной неохотой поднялся.
— Мой лорд, — чопорно изрек он и зашагал по проходу.
Траун подождал, пока за чужаками закрылась дверь, и снова повернулся к Пелеону.
— Хабарух что-то скрывает, капитан, — сказал он, и в его взгляде вспыхнул холодный огонь. — Я не сомневаюсь в этом.
— Да, сэр, — согласился Пелеон, недоумевая, каким образом Великий Адмирал пришел к такому заключению. Нет никакого сомнения, что только что осуществленным стандартным сканированием обнаружить не удалось абсолютно ничего. — Следует ли мне приказать сфокусировать сканер на деревне?
— Это не то, что я имею в виду, — отрицательно покачал головой Траун. — Он не мог привезти на Хоногр ничего такого, что уличило бы его в преступлении, — ни в одной из этих тесно связанных деревень невозможно что-то утаить надолго. Нет, это что-то, касающееся его месячного отсутствия. Что-то скрывается за заявлением об уединенном созерцании.
— Мы можем что-нибудь узнать, обследовав его корабль, — предложил Пелеон.
— Согласен, — кивнул Траун. — Пошлите поисковую команду до того, как техники приступят к работе. Пусть осмотрят каждый кубический миллиметр внутри и каждый квадратный миллиметр снаружи. И поставьте кого-нибудь из Службы надзора наблюдать за Хабарухом.
— А… Да, сэр, — сказал Пелеон. — Кого-то из наших или ногри?
Траун посмотрел на него, вскинув бровь.
— Что-нибудь явно смехотворное или головотяпно политическое, на это вы намекаете? — сухо спросил он. — Да, конечно, вы правы. Давайте попробуем третий вариант: есть на "Химере" дройды-шпионы?
— Слабо верится, сэр, — сказал Пелеон, набирая запрос по компьютерной связи челнока. — Нет. Только несколько дройдов с зондами типа "гадюка", и больше никакого переносного оборудования шпионского класса.
— Тогда нам придется усовершенствовать одного из этих, — сказал Траун. — Пусть инженерная служба запихнет двигательную систему "гадюки" в дройда-обеззараживателя, снабдит его широкодиапазонными оптическими и слуховыми сенсорами и встроит самописец. Мы подсунем его в группу дройдов, которые обслуживают деревню Хабаруха.
— Да, сэр, — сказал Пелеон, набирая на клавиатуре приказ. — Не хотите ли установить и передатчик?
Траун отрицательно покачал головой.
— Нет, достаточно самописца. Антенну трудно спрятать. Нам меньше всего нужно, чтобы какой-нибудь любопытный ногри обратил внимание на отличие нашего подставного дройда от остальных.
Пелеон понимающе кивнул. Особенно если после этого чужаки начнут проявлять интерес к тому, что у дройдов внутри.
— Да, сэр. Я прикажу заняться этим немедленно.
Траун покосился на иллюминатор.
— Спешить некуда, — задумчиво проговорил он. — И сейчас незачем. Это затишье перед штормом, капитан; и, пока шторм не будет готов сорваться с цепи, нам следует посвятить время и энергию обеспечению уверенности в том, что наш прославленный Мастер пожелает помочь нам, когда это потребуется.
— А это значит, что мы должны доставить ему Лею Органу Соло.
— Так точно. — Траун посмотрел на переднюю бронированную дверь. — И если мое присутствие здесь необходимо, чтобы воодушевить ногри, мне придется продолжать оказывать им эту честь.
— И как долго? — спросил Пелеон. Траун натянуто улыбнулся.
— Столько, сколько потребуется.
Глава 11
— Хэн? — раздался голос Ландо из динамика каютного радио, установленного возле койки. — Просыпайся.
— Да, да, я проснулся, — буркнул Хэн, одной рукой протирая глаза, а другой поворачивая к себе дисплей-репитер. Если годы жизни по другую сторону закона и вдолбили в него что-то полезное, так это умение переходить из состояния глубокого сна в режим полного бодрствования в течение промежутка времени между двумя ударами сердца. — Что новенького?
— Мы уже на месте, — объявил Ландо, — где бы это место ни было.
— Сейчас буду.
Пока он одевался и дошел до кабины "Госпожи Удачи", планету их места назначения стало видно невооруженным глазом.
— Где Айринз? — спросил Хэн, вглядываясь в пестрящий голубым и зеленым полумесяц, к которому они быстро приближались. Зрелище ничем не отличалось от тысячи других планет, которые ему приходилось видеть с такого расстояния.
— Она отправилась в кормовую станцию управления, — ответил Ландо. — У меня создалось впечатление, что ей захотелось отправить какой-то опознавательный код так, чтобы мы не подглядывали через плечо.
— Есть соображения о том, где мы?
— Никаких, — ответил Ландо. — Время в пути — сорок семь часов, но это мало о чем говорит.
Хэн кивнул, копаясь в памяти.
— Дредноуты могут давать что-то около ноль-четыре?
— Около того, — согласился Ландо, — правда, когда они действительно спешат.
— А это означает, что мы не более чем в ста пятидесяти световых годах от Нью-Кова.
— Я то полагаю, что гораздо ближе, — сказал Ландо. — Не было никакого смысла использовать Нью-Ков в качестве места встречи, если до этой планеты так далеко.
— Только в том случае, если Нью-Ков — их идея, а не Брей'лиа, — заметил Хэн.
— Возможно, — сказал Ландо, — и все же я думаю, что мы ближе полутора сотен световых лет. Они могли тащиться так долго, просто чтобы сбить нас с толку.
Хэн поглядел вверх на дредноут, который возил их в гиперпространстве последние двое суток.
— Или иметь время на создание комитета, который примет нас.
— В этом что-то есть, — кивнул Ландо. — Не помню, говорил ли я тебе, но после их извинения за то, что магнитное стыковочное устройство было установлено вне пределов нашего люка, я вернулся и посмотрел повнимательнее.
— Ты не говорил, но я сделал то же самое, — угрюмо промолвил Хэн. — Все выглядело так, будто сделано преднамеренно, тебе не показалось?
— Я пришел к той же мысли, — сказал Ландо. — Возможно, извинялись они за то, что пожелали держать нас взаперти и не позволить бродить по их кораблю.
— На это может быть множество добрых и невинных причин, — напомнил ему Хэн.
— Так же как множество не таких уж невинных, — возразил Ландо. — Ты уверен, что у тебя нет никаких соображений о том, кто этот их командир?
— Совершенно не догадываюсь. Хотя, наверное, мы скоро это узнаем.
Из переговорного устройства послышался щелчок.
— "Госпожа Удача", это Сена, — произнес знакомый голос. — Мы прибыли.
— Да, мы заметили, — ответил ей Ландо. — Мне кажется, вы хотите пригласить нас следовать за вами вниз.
— Верно, — сказала она. "Странник" отдаст магнитное стыковочное устройство, как только вы будете готовы к полету.
Хэн уставился на динамик, почти не слушая ответы Ландо. Корабль называется "Странник"?…,
— Ты еще здесь?
Хэн вернулся взглядом к Ландо, с удивлением заметив, что тот уже закончил разговор с Сеной.
— Да, — сказал он, — конечно. Просто… это название "Странник" прозвучало как удары старинного колокола.
