Алекс Орлов - Рекс
Бежевый седан остановился возле четырехэтажного безликого здания, идеально подходившего для какого-нибудь производства. Недавно его фасад претерпел косметический ремонт, и это соответствовало счетам, которые подписывал Камерон.
Следы ремонта видны были и на автостоянке – несколько ям были закатаны свежим асфальтом, а у входа в здание стояла новенькая пристройка – ее Камерон тоже оплачивал.
В пристройке находилась охрана, которая осуществляла пропускной режим. Заметив незнакомые лица, охранник вышел к турникету и, поправив на груди большой номерной значок, со значением представился:
– Земан, уполномоченный по режиму предприятия.
– Инспектор технологического надзора концерна «Элко» Питер Мазовецкий, – представился Камерон и подал свое удостоверение. Затем представились его телохранители, также имевшие соответствующие документы.
– Понятно, – кивнул охранник. – Технологический надзор концерна нам велено пропускать, так что милости просим.
Он просунул руку в окошко, нажал кнопку, турникет разблокировался.
– Спасибо, коллега, – сказал ему Камерон и прошел в само здание, снова начав по-хозяйски отмечать все то, что недавно было отремонтировано, подключено и восстановлено.
Пока доктор Фельдмарк его не обманывал, а если и обманывал, то очень незначительно, и это Камерона вполне устраивало. Фельдмарк был настоящим гением, изучал биологию, разбирался в гербариях и, уж конечно, знал наизусть таблицу Менделеева, о которой у Камерона остались весьма смутные воспоминания.
Пока в здании было не так много народу, но оно выбиралось «на вырост», чтобы нанимать персонал по мере роста производительности предприятия. И это было не за горами, поскольку партнер концерна «Элко» – «Сервис суперлогистик» уверенными темпами набирал заказы на биостаров, которые пользовались большой популярностью.
56
Один из телохранителей обогнал Камерона и пошел первым, заглядывая в каждое помещение. Дойдя до лестницы и увидев, какой здесь лифт, он покачал головой и, обернувшись, сказал:
– Пользоваться этим лифтом, сэр, я вам не рекомендую.
– Хорошо, пройдемся по лестнице, – согласился Камерон, который продолжал прикидывать сметы на ремонт, хотя давно уже оперировал суммами в миллион раз большими.
На третьем этаже, самом тихом и безлюдном, находилась лаборатория доктора Фельдмарка. Камерон по-хозяйски толкнул ее дверь и сразу оказался в царстве перегонных систем, мигающих датчиков и бледных экранов с непонятными изображениями. Неожиданно из-за ширмы выскочил какой-то человек и бросился к Камерону, но охранник встретил его быстрым ударом. Врезавшись в шкаф с пробирками, доктор Фельдмарк завалился на пол.
– Что ты наделал, Ральф?! Этот человек стоит сотни миллионов!
– Прошу прощения, сэр, он выскочил так неожиданно… – виновато пробормотал охранник и, склонившись над Фельдмарком, похлопал его по щеке, после чего доктор открыл глаза.
– Все в порядке, сэр! Я же его не в полную силу, я легонечко…
– Перенеси его на кушетку и проверь пульс.
Охранник подхватил приходящего в себя доктора, аккуратно положил на кушетку и, достав из кармана портативную медицинскую панель, проверил ею состояние пациента.
– Вам лучше, доктор Фельдмарк? – спросил Камерон, наклоняясь над пострадавшим.
– Да, спасибо, – пролепетал тот. – А кто вы такой?
– Я – Камерон. Просто отпустил усы и… надел очки. Какой у вас, кстати, размер ноги?
– Э-э… Сорок первый, кажется…
– Замечательно, тогда это вам, – сказал Камерон, положив на живот доктору сверток со спортивными туфлями. – Ральф, где твоя фляжка?
– В кармане.
– Дай ему коньяку, а то, боюсь, выздоровление затянется.
Ральф достал стальную фляжку и, приоткрыв доктору рот, влил в него немного бодрящего напитка по сто ливров за глоток. Фельдмарк встряхнул головой, потом сел и, поправив очки, глубоко вздохнул.
– Вообще-то я не пью, но спасибо, – сказал он. – Мистер Камерон, простите меня, дурака, что не признал вас.
– Ничего, это даже хорошо, я к этому и стремился.
– Понимаю. Безопасность и все такое…
Заметив, что прижимает к себе какой-то сверток, доктор развернул его и удивленно посмотрел на Камерона:
– Это мне?
– Да, подарок.
– С намеком, чтобы я торопился?
– Нет, просто купил зачем-то, а выбрасывать жалко, вот решил кому-нибудь подарить.
– Ничего, если я передарю их своему молодому коллеге? Очень умный парень, но всякий раз приходит в таких грязных ботинках, что… Одним словом, потребую, чтобы в лаборатории ходил в этих туфлях.
Фельдмарк поднялся на ноги и, оглядевшись, приветливо покивал охранникам.
– Ну что же, прошу в наше рабочее помещение, – сказал он, отодвигая жалюзи.
– А… как же это? – спросил Камерон, указывая на нагромождение булькающих трубок с разноцветными жидкостями и мигающие лампочки.
– Это так называемая «шняга», мистер Камерон. Ширма для посторонних.
– То есть для отвода глаз?
– Именно так. Если сюда проберется кто-то чужой…
– Он в этой «шняге» запутается, – догадался Камерон.
– Именно, мистер Камерон. А настоящая работа в другой комнате – милости прошу.
57
В основных помещениях лаборатории все выглядело не так впечатляюще и ярко, как в «шняге». Здесь тихо шуршали стойки с серверами, деловито гудели трансформаторы и слегка пахло озоном, а те несколько человек, которые сидели за компьютерными терминалами, не обратили на гостей особого внимания. Все занимались делом.
– А где ваш подающий надежды? – негромко спросил Камерон.
– Сейчас покажу.
Они прошли мимо высоких шкафов с аппаратурой, несколько раз перешагнули через пучки кабелей, поднялись по половинному лестничному маршу, и Фельдмарк толкнул одну из дверей, за которой оказалась небольшая комната с парой столов.
За одним из них сидел давно не стриженный парень в белом мятом халате.
– Вот это и есть наш Адольф Крамус! – громко объявил Фельдмарк, и Крамус невольно вскочил, удивленно глядя на незнакомцев. – Поздоровайся, Адольф, это…
– Питер Мазовецкий, инспектор технологического надзора концерна «Элко», – представился Камерон и, указав на телохранителей, добавил:
– А это мои коллеги… Ну, не будем вам мешать, мистер Крамус. Работайте.
– Да, Крамус, работай, и вот тебе новые ботинки, – сказал доктор Фельдмарк, кладя на стол спортивные туфли. – Размер вроде твой, так что ходи в лаборатории только в них.
– Спасибо, доктор.
Фельдмарк с Камероном покинули помещение и в сопровождении телохранителей двинулись дальше.
– Доктор, а почему на нем такие ужасные ботинки?
– Он живет в трейлере за городом и добирается издалека, поэтому обычно приходит грязный.
– Выходит, он беден?
– Беден, – подтвердил Фельдмарк.
– Ну так давайте снимем ему квартиру в городе, дадим денег, чтобы он ни в чем не нуждался.
– Нельзя этого делать, мистер Камерон.
– Почему?
– Потому, что с новыми возможностями у него появятся новые интересы, он захочет водить домой девушек, ходить с ними в рестораны, потребует дать денег на машину. Если бы мне в свое время кто-то дал на все это денег, уверяю вас, мистер Камерон, я бы никогда не стал доктором Фельдмарком.
– Ну, может быть, вы и правы…
– Прав, увы, – вздохнул доктор. – Но здесь он хорошо устроен. У него есть уголок в лаборатории, где он может поспать или даже переночевать, если потребуется. Там же холодильник, полный продуктов.
– То есть вы все же даете ему какие-то послабления?
– Только в пределах лаборатории, мистер Камерон. Лаборатория у него должна ассоциироваться с домом. Все лучшее для него – только в лаборатории.
Камерон удивился, как далеко и широко видит доктор. Получается, не он один использует людей себе на пользу без их ведома.
Гости поднялись в лифте на четвертый этаж, где доктор Фельдмарк провел их через еще один пропускной пункт, а затем, неожиданно для гостей, они попали на небольшую трибуну спортзала, в котором проходил матч по футболу между двумя командами по семь человек.
Спортсмены были разгорячены игрой, их футболки пропитались потом, однако даже беглый взгляд отмечал специфическую помятость лиц, которая образовывалась при длительном употреблении алкоголя.
– Что это? – спросил Камерон. Доктор улыбнулся, он ожидал этого вопроса.
– Это бывшие бездомные, которых мы собрали по району, предоставили им кров и еду, но за это запретили пить. Только спортивные игры, только лечебная гимнастика и чтение. Надо сказать, что из всего перечисленного спортивные игры им нравятся больше всего.
– А какой смысл?
– Смысл в том, мистер Камерон, что я хочу подобрать недорогое сырье для нашей программы. А если с бездомными все получится, у нас появится доступ к почти бесплатному ресурсу.
– Вижу, что не прогадал, когда отдал это направление в ваши руки, доктор Фельдмарк.
