Константин Скуратов - Рожденные в Зоне. Передышки не будет!
Тритон исподлобья посмотрел на него, но промолчал — дважды коснувшийся Святыни может позволить себе некоторую вольность… в словах…
— Приказ… — снова напомнил командир российского спецназа, — тебе же еще возвращаться…
— Куда? Опять в тюрьму?! Смеешься? Нет, я из Зоны больше не выйду.
— Из зоны в Зону, чтобы в зону не возвращаться — так судьба играет человеком, — глубокомысленно заметил Йога. Все вежливо посмеялись.
— Спорим тут, спорим, а ведь портал еще отыскать надо, — махнул рукой Шрам.
— Чего его искать? Нас тут по меньшей мере человек пять, кто точно знает его местонахождение, — ответил Мика и поперхнулся водкой оттого, что Ксанка сильно пнула его в спину.
Все дружно повернулись.
— Ну…, ориентировочно, — виновато добавил Мика, — в общих чертах…
— А ты… вы, то есть, оказывается, не только с Черным Сталкером дружить умеете, — после долгой паузы сказал Дегтярев, — мы тут завод собрались по кирпичику разносить, а у вас уже, как говорится, все ходы записаны? Так Пигмей, что — не погиб? То-то тогда старички на мою печальную весточку о нем никакого внимания не обратили, помнишь, Шрам?
— Угу.
— В общем, так, — не выдержав, влезла в беседу Ксанка, — что с Пигмеем, где он — не ваше дело. Артефакт сам просто так в руки не дастся, за ним еще по порталам поскакать надо. Но, если что, есть люди, которые в вашей очереди первыми стоят. К примеру, дядя Леша Мотыль, что Пигмея спас. Вот он пускай и решает, что делать дальше.
— Это, если после вчерашнего… в смысле боя — он остался жив, — ответил ей Стрелок.
— А еще есть Лесник, Болотный Доктор, Отшельник, Черный Сталкер, наконец. Их мнение вас совсем не интересует? А у них, по-моему, на имущество Зоны больше всех прав имеется.
— О чем вы тут спорите? — шепотом спросил американец у Локи, — и когда мы уже пойдем за нашим артефактом?
Локи так же тихо ответил:
— Видите ли, сэр…, пока что это далеко не ваш артефакт. Соискателей оказалось слишком много, причем у каждого имеются убедительные аргументы в свою пользу. Крупнокалиберные и многозарядные. Честно говоря, ваши шансы на успех я оцениваю как нулевые. Миссия невыполнима, сэр.
— Но у меня приказ!
— Ваш коллега из России тоже имеет такой приказ. И вон тот мой старый знакомый сталкер получил такое же указание от своего правительства. А эти ребята с добрыми глазами мясников выполняют заказ какого-то олигарха — может быть, даже вашего, что, согласитесь, куда серьезнее капризов государственных чиновников, всех вместе взятых.
— О чем бормочете по иноземному? — прищурился Йога.
— Будешь смеяться — все о том же. Заморский гость жуть как мечтает завладеть артефактом. Руки, говорит, на себя наложу, если не добуду. Или на того, кто добудет.
— Локи, ты когда-нибудь устаешь трепаться? — хмыкнул Дегтярев.
— Не знаю, не пробовал.
Шрам встал — третий тост, ребята! — подождал остальных, выпил, не чокаясь. И замер, уставившись на дальний склон.
— Ребята, у кого бинокль под рукой?
Левша протянул ему бинокль:
— Что увидел?
— Да вон, группа вдоль забора завода идет. Уж больно целеустремленно чешут.
— Кто такие?
— Вольняшки, — ответил Шрам, глядя в бинокль, — Пятеро.
— У забора? Странно, — сказал Дегтярев, уставившись в коммуникатор, — у меня там никого нет.
— Значит, выключили свои КПК. Мика, это, случаем, не Мотыль сотоварищи?
— Если Мотыль, значит, идут к порталу! — подскочил Локи, — ребята, а пошли за ними? Там, на месте и решим все наши споры окончательно! Сэр, вэлкам тугезер!
Уговаривать никого не пришлось. Через мгновение у костра остался только хмурый Йога. Он неторопливо перевернул шашлык, выцедил стаканчик водки, закурил и философски сказал, глядя вслед торопящимся сталкерам:
— Ничему вас Зона не научила, ребята. Ты им про аномалии, да мутантов, а в ответ — один хабар на уме…
Мотыль с товарищами направлялись к месту, где по рассказам Пигмея находился портал. После обильного завтрака шли быстро, старательно не ввязываясь в разговоры с другими сталкерами. Да те после вчерашней мясорубки и не больно приставали. Идут и идут. Мало ли куда…
Они обогнули завод, поднялись на верх котловины. Здесь сталкеров не было вовсе.
— Вон в том домике вчера кровососы пировали, — дрогнувшим голосом сказал Чингачгук, — а я им на десерт горяченького тротила подбросил.
— Молодец, — совершенно серьезно ответил Холера, — с ними только так и надо.
— Хорошо раньше строили, — мимоходом заметил Бизон, — такая маленькая будка, а от взрыва даже крышу не снесло. Заглянем?
— Охренел?! Тебе что, на кровососов в собственном соку охота полюбоваться?
— А что? Сам говорил, что ученые их щупальца покупают. Может, парочку подберем? Лично я давно уже не брезгливый. А деньги лишними не бывают.
Холера задумался. Махнул рукой:
— Мотыль, тебе по фигу? Мы сейчас — только глянем.
— Жадность — великая сила, — вздохнул, останавливаясь, Мотыль, — впереди артефакт ждет на миллионы баксов, а они из-за копеечных щупалец…
— Можно, я с ними? — робко спросил Чингачгук, — не за щупальцами. Любопытно глянуть на результат попадания.
— Давайте. Только быстро. Чех, закурить есть?
— Держи…
Трое сталкеров подошли к дверному проему, осторожно заглянули внутрь. Разорванные в клочья, обугленные тела, валявшиеся по углам, идентификации практически не подлежали.
— Да, индеец, жуткое дело — твоя труба, — неодобрительно сказал Бизон, — тут теперь микроскоп нужен, чтобы хоть кусочек монстра найти.
Холера зашел внутрь, захрустел сапогами по бетонной крошке:
— А парняга в экзоскелете прямо как новенький лежит! Только пыль сдуть.
— Снимем? Ты ж давно о такой броне мечтал. Ему она теперь без надобности.
Чингачгук горящими глазами жадно шарил по внутренностям здания. Стены словно из пульверизатора забрызганы почерневшей и свернувшейся от жара кровью монстров. По потолку небольшими пятнами мерцала странная серая субстанция — вроде как дым задержался…
Неожиданно Холера замер, поднял предупреждающе руку:
— Всем цыть! Звук какой-то…, не пойму откуда. Не топочите, как слоны на танцах!
Он снова наклонился над сталкером в экзоскелете:
— Чудеса! Это ж он дышит, оказывается! Живой! Ни хрена себе, везунчик.
Втроем они с трудом вытащили неподъемное тело на улицу.
— Вы чего? — подошел к ним Мотыль.
— Смотри. Парень явно не просто в рубашке родился, а сразу в экзоскелете. Видишь в броне дыры? Это кровососы постарались. А потом наш индеец героически все живое истребил, а этому хлопцу хоть бы хны! Лежит себе, посапывает. Отдыхаеть, значить.
— А эта дыра — человеческих рук дело, — указал на отверстие в предплечье Чех, — снайперка. Я, когда в «Свободе» жил, на подобные насмотрелся. Сто пудов — кость перебита. Потому его кровососы и одолели.
— Вот что, — подумав, принял решение Мотыль, — тащить его в лагерь — полдня потеряем. Малец, метнись-ка к ближайшему костру, позови сталкеров. Только себя вслух не называй — сейчас в Зоне Чингачгуки не в почете. Из-за Пигмея. Не заметишь, как помрешь.
— Я ж предлагал переименовать индейца! — вздохнул Бизон.
— Вот пусть с этой минуты и будет просто Индейцем. Еще над кличкой голову ломать… давай, быстро! Мы тебя здесь подождем.
Вернувшийся с несколькими вольными сталкерами новоокрещенный Индеец обнаружил, кроме своих товарищей, большую группу разномастно одетых людей. Среди них оказались и уже знакомые Мика и Ксанка. Женщина выглядела бледной, левая рука на перевязи. Но в глазах горела решимость.
— Вот этот — наш, — махнул ему рукой Мотыль, — остальные не при делах. Спящего красавца до лагеря дотащить согласились. Спасибо, ребята. Забирайте. Потом рассчитаемся.
— Подождите, — вперед вышел монолитовец со снайперской винтовкой за спиной. Он внимательно изучил раненого, поднялся с колен, твердо сказал, — это он. Точно. Значит, я все-таки промахнулся.
— Ты о чем?
Бекас прошелся вдоль края котловины, нашел нужное место, осмотрелся и поднял «Абакан».
— Он стоял здесь. Вокруг бегали монстры. Он стрелял в сталкеров. Видите — пустой магазин. Я попал в него. Но не убил. Видите — отметина на прикладе?
— Значит, так было угодно Монолиту, — тихо сказал ему Тритон. Бекас, молча, склонил голову.
Ксанка засопела и потянула из кобуры пистолет. Мика перехватил ее руку:
— Ты что?
— Это он меня ранил!
— И ты выстрелишь в почти покойника?!
— А что, ждать, когда он оклемается?
Из общей группы вышли Леший и Шрам. Лица у обоих были задумчивыми.
— Ребята, — сказал Леший, — тут такое дело…. В общем, мы его знаем. Это Тесак. Наемник.
В воздухе повисла звенящая тишина. Даже комары куда-то подевались.
