Константин Скуратов - Рожденные в Зоне. Передышки не будет!
Но крышку люка по молчаливому общему согласию все равно на всякий случай прикрыли.
— Отстреливаем гадов отсюда, — предложил Мотыль, — строго одиночными. Малец, ты не при делах — не достанешь картечью. Так что отдыхай пока, осваивайся, осматривайся. Заодно пошарь по нашим мешкам — что-то я проголодался от таких напрягов.
Сталкеры разошлись по углам крыши. Вскоре раздались редкие выстрелы.
— Чех, давай на счет! — крикнул Холера.
— Давай. Только по честному. А то знаю я тебя…
— Обижаешь!
— Факт констатирую, — и, после выстрела, — Один — ноль.
— Да я уже двоих уложил!
— Те, что до уговора — не в счет. А то я могу всех на лестнице пересчитать.
— Ладно…
— Пацаны, я с вами! — крикнул Бизон, — на интерес играем?
— Какой тут, кроме жизни, может быть интерес?!
— А будущее? Кто выиграет, тому первый найденный артефакт. Неважно — кто нашел.
— Идет! Два — ноль.
— Два — один — один давно уже…
Женщины совсем было успокоились. А, когда впереди замаячила человеческая фигура, даже повеселели.
— Эй, уважаемый! — крикнула Мадам, — не подскажете, где тут выход?
Человек вздрогнул, поднял автомат и выпустил в их сторону длинную очередь.
— Ма-а-чи-и! — замычал он при этом.
— Что за фигня? — падая за кучу мусора, удивилась Заноза.
— Не знаю…. Первый такой попался. Больной, что ли?
— Ладно. Без разницы.
Заноза привстала и, почти не целясь, выстрелила. Человек упал, забился в конвульсиях, продолжая нечленораздельно мычать.
— Точно, больной. На голову.
— Я знаю, как это лечить, — хмыкнула Заноза, — контрольный в больное место.
Она обошла его, носком ботинка отбросила подальше автомат.
— Эпилептик? Или просто шизик? Вот не думала, что в Зоне психбольницы имеются.
— Я вспомнила, — тряхнула головой Мадам, — это зомби. Я перед отправкой литературу кое-какую прочитала, чтоб совсем уж здесь дурехой не быть. И там как раз было упоминание про зомби.
— Ну, вот! Нам тут для общего полного счастья только негритянских колдунов и не хватало!
— Это просто по аналогии назвали. Раньше где-то в Зоне стоял аппарат для сжигания мозгов. Кто под его действие попадал, превращался в зомби.
Заноза засмеялась:
— Про сжигание жира слышала по телику! А про сжигание мозгов — это круто!
— Ладно, тебе-то чего бояться — что этот аппарат у натуральной блондинки может сжечь?
Заноза перестала смеяться, поджала и без того тонкие губы и отвернулась. Мадам спохватилась:
— Подруга, ты что, обиделась?
— Нет. Немного. Самую капельку. Всего на десять процентов к гонорару.
Мадам обняла ее за плечи:
— Ну, прости. Не подумала. А насчет гонорара…. Подруга, если мы победим, я тебя в долю возьму. На равных! Согласна?
— Я в косметике не соображаю, — пробурчала, оттаивая, та.
— А и не надо соображать! Начальство должно только пальцем тыкать — сделайте то, сделайте это…. Сможешь тыкать пальцем?
— Смогу, — улыбнулась Заноза, — этого… зомби добивать будем?
— Конечно. Чего зря мучается…. Пистолет дать?
— Свой имеется…
«Тесак» сидел, привалившись спиной к высокому пню. Правая рука висела плетью. Автомат валялся далеко в стороне, отброшенный ударом пули. На пластиковом прикладе красовалась глубокая борозда.
Автомат и спас «Тесаку» жизнь. Пуля ушла рикошетом вбок, пробив вместо горла предплечье. Вовремя он приподнял его, рассматривая конструкцию…
Над Зоной нависли ранние сумерки. Со всех сторон еще доносились вой, лай и визги, но были они намного тише, чем в начале атаки. И беспрерывная еще недавно канонада выстрелов тоже начала разделяться на отдельные звуки.
«Тесак» нимало не огорчился ранению. Чужой разум проинформировал нового владельца, что некоторые синопсы стали работать неправильно. Ну и что? Печалило другое…
Много лет Он работал над тем, чтобы научиться контролировать разумы местных животных. Это было и легко и сложно одновременно. Легко, потому что разумы были примитивными. Сложно — потому что примитивный разум нужно контролировать непрерывно.
Наблюдая за происходящим в котловине, Разум в теле Тесака с грустью ощущал, как рвется тонкая невидимая ниточка, соединявшая его с мутантами.
Все больше и больше животных выходило из-под контроля, тут же разбегаясь в разные стороны. Инстинкт самосохранения оказывался сильнее.
— Ну и ладно, — сказал себе «Тесак», — в следующий раз нужно будет подчинить всех. И этих смешных карликов тоже. Бюреры…. И особенно контролеров! Как я их выпустил из виду!
Он махнул здоровой рукой, как бы отпуская мутантов. До следующего раза…
Совсем рядом на склоне запыхтели невидимые кровососы. Остановились рядом, злобно заворчали. Никакого уважения к своему повелителю. Или так и должно быть? Пусть неудачник плачет…
Монстры не стали накидываться на него, а подхватили и потащили к ближнему домику, рядом с которым остывали трупы экскурсантов. Чтобы никто не смог помешать? Скорее всего…
Едва не теряя сознание от боли, Ксанка доползла до лестницы, подумала и решительно скатилась вниз по покатой стене бункера.
Мика заметил ее падение, бросился сквозь толпу, расталкивая ничего не понимающих сталкеров.
— Ксанка, что с тобой? — он осекся, увидев кровь, пульсирующим фонтанчиком бьющую из раны над сердцем, — Кто?!
— Там, на пригорке, монолитовский снайпер стоял, — неуверенно предположил кто-то из сталкеров, но на него посмотрели с таким презрением, что он почел за благо заткнуться.
Еще кто-то шумно сопя, пробивался через толпу. Люди уступали дорогу, озирались, но никого не видели.
А потом Мика почувствовал, как сталкеры разом отхлынули в стороны. Он поднял голову и замер — напротив на корточках сидел старый кровосос.
— Помнишь? — спросил монстр. Мика кивнул, — Месть. Давно ждать. Нет, не давно. Долго ждать.
— Сам тоже умрешь, — тихо ответил Мика, — понимаешь это?
— Да. Все равно.
— Отец! — с тоской позвал Прыгун, — ты обещал…
Густая тень шагнула откуда-то сбоку и встала между семейной парой и кровососом.
— Откажись от мести, и я разрешу тебе уйти, — негромко, но твердо сказал Черный Сталкер.
Монстр злобно зарычал, медленно поднялся, оказавшись с ним почти одного роста.
— Нет мести — нет жить. Хочу умереть довольным. Не ты решать. Я решать.
— Решай. Но сначала пойми — вы проиграли. Звери разбежались. Люди победили. Ты остался один.
— Я всегда один. Хочу только месть. Хозяин хотеть власть. Я помогать. Из-за месть. Только.
— Хозяин? — удивленно переспросил Черный Сталкер, — интересно…. И кто он?
— Не знаю. Великий Червь. Шум в голове. Сын Зоны. Отойди.
— Пожалуй, я не стану тебя убивать. К тебе, оказывается, будет много вопросов. Пойдешь со мной.
Кровосос неожиданно взмахнул длинными лапами, вонзив острые когти в Черного Сталкера. Толпа ахнула. Перед Микой вспухло серое клубящееся облако. И тут же пропало. Вместе в Черным Сталкером и кровососом. Толпа ахнула снова.
— Он все-таки нашел нас, — Ксанка, оказывается, сознание не потеряла.
— Можно больше не волноваться. Отец его не выпустит. Давай, перевяжу!
— Ага, — скривилась Ксанка, — как мне тут комбинезон снять, когда столько глаз уставилось?!
Мика хмыкнул, поднялся на ноги и громко крикнул сталкерам:
— Ну, чего вылупились?! Быстро отвернулись — я жену перевязывать буду…!
И все сталкеры одновременно послушно повернулись к ним спиной…
Вволю побродив по крыше, явно заскучавший Чингачгук задрал голову, с интересом изучая стоявшую вплотную к зданию высоченную трубу.
Скобы на ее ржавой поверхности начинались намного выше его роста, но какой сталкер боится трудностей? Только опытный и умный…
Пока неожиданно обретенные товарищи отстреливали снорков, радостно выкрикивая сменяющиеся цифры, перевалившие у каждого за два десятка, он отыскал в стороне длинную доску, с третьей попытки приставил к нижней скобе и словно обезьяна вскарабкался на самый верх трубы.
— Вот это вид! — восхищенно сказал Чингачгук, озирая открывшееся пространство, достал бинокль и принялся изучать заинтересовавшие его детали.
Вид и вправду открылся примечательный. На территории завода уже не снорки гонялись за сталкерами, а наоборот. В сгустившихся сумерках по болотцу бродили группы людей, отстреливая задержавшихся мутантов. На востоке вновь загорались костры. На западе…
Парень напрягся. На западе в створе между заводскими корпусами виднелось небольшое здание с черным проемом отсутствующей двери. В этот проем то и дело заходили и выходили высокие худощавые существа. Чингачгук подкрутил оптику, всмотрелся и закусил губу. Кровососы! Ненависть к монстрам всколыхнулась в его душе.
