S-T-I-K-S: Гильгамеш. Том I (СИ) - Перваков Тимофей Евгеньевич

— Терпение, друг мой, терпение, — смиренно ответил Горгон, подвигая к Марку большую чашку с супом.

Живот заурчал, и Марк, вспомнив о диком голоде, решил приняться за еду.

За стуком ложки он не услышал, как приковылял и Оскар. Короткая стрижка шла ему гораздо больше предыдущей.

Горгон подвинул чашку и ему. Оскар, лишь кивнув мужчинам, принялся за дело. Супа была целая кастрюля — вкуснейшее, нажористое произведение кулинарного искусства. Горгон постарался на славу!

За первой порцией последовала вторая, потом третья, и так мужчины ели, покуда не показалось дно кастрюли. Но и тогда голод не уходил.

Горгон достал из духовки запеканку, которую съели также быстро и с наслаждением. После пили ароматный клубничный чай.

Как только всеобщий голод был удовлетворён и настало сытое блаженство, Горгон перестал водить рукой в воздухе, проморгался, сориентировав взор на сидящих перед ним людях, и начал свой рассказ.

Глава 20

Bīt ša ēru iṣbatumma ul īpuš,

harrānam ša lā târu.

В дом, откуда вошедший никогда не выходит,

В путь, по которому не выйти обратно.

— Эпос о Гильгамеше — Таблица VII

— Подземный бункер «Глухарь» находится в стабе класса «тройник». С трёх сторон его обжимают довольно спокойные кластеры: подземная парковка, через которую мы пришли, обходная выработка соляных копей по левую сторону и сеть инженерных галерей противооползневой системы по правую. Последняя, правда, часто прилетает с кучей народа: инспекторы контроля деформаций, логисты, операторы дренажных систем и другие специалисты.

Соляные копи грузятся не полностью, только обходная выработка. И она служит для перемещения по ней горняков, так что чаще всего никого не встречаем, но иногда, в редких случаях, получаем толпу свежеобращённых. Видимо, это связано с тем, что порой кластер прилетает из мира, где обед у рудокопов происходит на несколько минут раньше. Вот и перекидывает множество ничего не подозревающих людей.

«Глухарь» мы построили семнадцать лет назад объединёнными усилиями нескольких рейдерских групп с целью создания вре́менного лагеря и зоны отдыха. Это самое безопасное место на многие десятки километров.

— А почему назвали так? — подал наконец голос Оскар. Из-за бинтов, перепоясывающих нос и часть лица, он немного гнусавил. Однако паренёк держался после множественных мелких ампутаций бодро, и Марка с Горгоном это радовало.

— Каков главный принцип выживания в Приграничье? — задал Горгон наводящий вопрос.

— Кооперативность? — тут же предположил Марк.

— Боевая мощь иммунных? — озвучил свою догадку Оскар.

Вместо ответа Горгон внимательно посмотрел на спутников и, улыбнувшись, нарочито медленно приложил палец к губам, словно призывая к молчанию.

— Главный принцип выживания в Приграничной зоне — имитация вашего отсутствия. Выживание зависит от отсутствия ваших звуков, следов, запахов и даже излучений.

Матёрый элитник с даром сейсмочувствительности или способностью ощущать потоки электронов мог бы услышать нас даже на глубине. Именно поэтому Глухарь — максимально экранированное место с возможностью донолдовских технологий. Бункер, насколько это возможно, не электрифицирован, не имеет в конструкции нестабильных изотопов, полностью герметичен, за исключением трёх точек входа, и шумоизолирован настолько хорошо, что способен целиком заглушить звук и вибрацию объёмного взрыва.

— Повезло же нам оказаться всего в шести кластерах от этого убежища! — обрадовался Оскар.

— Для того и строили его. Также укрепляли его на случай, если в будущем лет этак через тридцать — пятьдесят, при обновлении возраста соседних кластеров, он выдержал бы обрушения, миграции геологических формаций, перемену обводнённости, давлений и кислотности.

— Что значит обновление возраста кластеров? — ухватился за новую мысль Марк.

— Как вы помните, обычные кластеры перезагружаются через определённые временные промежутки. Для Приграничных кластеров средним периодом перезагрузки можно считать четыре недели. И каждый раз кластер прилетает примерно из миров, находящихся на одной и той же хронологической линии. Поэтому кажется, что обновлённый кластер является копией предыдущего, хотя они не полностью идентичны.

— И каждые тридцать — пятьдесят лет кластеры обновляют временную линию, из которой переносят участки миров? — продолжил Марк.

— Суть ты обозначил верно. Но сроки тут разнятся от кластера к кластеру и зависят от множества факторов, таких как близость к Пеклу, удалённость от Черноты, степень родства кластеров внутри кластерных конгломератов и многое другое. Поэтому, если вдруг через двадцать лет противооползневая система одряхлеет, то, прилетая в Стикс, может сразу обрушаться, создавая серую зону, через которую нельзя проложить тропы.

— А что будет, если в последующее обновление временно́й линии в мирах, из которых копируется сеть противооползневых галерей, сдерживающие горные массы каркасы будут уже обрушены? — задал резонный вопрос Марк.

— В таком случае этот участок мира может не пройти проверку на соответствие и заменится на абсолютно другой, который будет проходить все те же этапы до истечения условного «срока годности». Однако исключений из этого правила может быть множество. Не все кластеры испещрены подземными ходами. В срединных землях, куда не прилетает больших городов, кластеры, помимо очевидного соответствия поверхностных сооружений, соединяются геологическими формациями, сходными по плотности породами, изгибистой геометрией слоёв и прочими характеристически подобными структурами. Там не получится побродить под землёй, но есть свои плюсы. К примеру, если прилетает нефтяная скважина, то велика вероятность, что все окрестные кластеры грузятся тоже с нефтегазоносными пластами. А из-за перепада давления нефть и вырывается столбом наружу. Такие точки, конечно, бесхозности не терпят и их тут же занимают обладающие силой удерживать и доить кластер. Но понимая принципы кластерных стыковок, можно обнаружить много чего подобного.

— Вот это шикарно! — с неподдельным удивлением воскликнул Оскар, но тут же одёрнул себя и уже тише продолжил, — Это ведь райское изобилие всего на свете: домов, людей, ресурсов, редкостей, земель и вообще всего, что можно вообразить!

— Так-то оно так, но сладкая начинка всегда в несъедобной обёртке... Монстры, катаклизмы, внешники, атомиты, сектанты и чёрт ещё знает кто, ставят палки в колёса построению иммунными Рая под Черноглазом. Стикс не любит, когда кому-то хорошо, когда кто-то сидит на месте, когда считает себя самым хитрым и много чего ещё. От его присмотра нигде не спрячешься, и потому в это — вечно бурлящий бульон, в который постоянно подкидываются новые ингредиенты, и убирается пенистая плёнка.

— Но бульоны образуют накипь, и потом, сколько посуду её ни чисти — с ней не совладать, — произнёс Марк, внимательно следивший за линией разговора, — какие-то островки стабильности в вечном хаосе всегда образуются.

— Есть тут такое, что впору звать накипью... — одними губами, с несвойственной скованностью произнёс Горгон, — но об этом говорить ни к чему. Мы с вами пока всего лишь барахтаемся на поверхности, и нам главное — следить за незримой «ложкой», чтобы вместе с пеной, не зацепило и нас.

Помолчали. Марк налил ещё чаю и, переварив услышанную информацию, мужчина задал следующий вопрос:

— Дальше путь будет такой же непредсказуемый и сложный?

Горгон лишь улыбнулся и пожал плечами, давая понять, что у судьбы на всё свои планы.

— А есть в этом бункере что-нибудь для усиления нашей группы? Оружие какое?

— Огнестрелов тут нет, — огорчил паренька бородач, но сразу же поспешил обнадёжить, — но есть кое-что получше.

— И что же? — с азартным предвкушением спросил юноша.

— Рекурсивные арбалеты, — подмигнув, заулыбался во все тридцать два зуба Горгон.