Эми Тинтера - Перезагрузка
– Что с тобой? – спросил Каллум, потянувшись к моему плечу.
Я шагнула назад и отвернулась. Еще не хватало, чтобы он все прочел по моему лицу. Даже в своей человеческой жизни я не думала, что это кому-нибудь удастся.
– Ерунда, – буркнула я. – Пуля застряла.
Он снова протянул руку, и я позволила ему нащупать шишку через куртку.
– Хочешь, я выну?
Я в растерянности огляделась. Вокруг было темно и пустынно. Мы были еще очень далеко от Остина и достаточно отошли от Розы, чтобы не бояться офицеров и челноков. Я смахнула с лица непослушные пряди.
– Лучше, наверное, пойти дальше.
Каллум ухмыльнулся и протянул ладонь:
– Дай мне нож, а остальное не твоя забота.
Я так и сделала, испытав слабое облегчение от его отказа продолжать путь. Это было последнее, чего мне хотелось.
– Пожалуй, будет проще, если ты сядешь, – сказал Каллум, стряхивая с меня куртку.
Еще раз для верности осмотревшись, я медленно опустилась на землю, скрестила ноги и ненадолго прикрыла глаза, чувствуя крайнее изнеможение. Каллум уселся сзади, скользнув пальцами по моим рукам, и я вздрогнула. Он нащупал в рубашке входное отверстие от пули, а когда заговорил, я почувствовала на шее его дыхание.
– Придется снять это, – произнес он.
Я высвободила руки из рукавов, но рубашку оставила, и та повисла, прикрывая майку.
– Хм! Просто взять и расковырять ножом? – спросил Каллум, придерживая мое плечо.
– Да. Не осторожничай. Чем быстрее, тем лучше.
– Ладно.
Каллум выдохнул, и я ощутила, как острие ножа проткнуло кожу. Он поднажал, и я закрыла глаза. Блокировать боль было легче, когда он дышал мне в шею и согревал меня своим теплом.
Когда пуля шлепнулась на землю, Каллум отложил нож и погладил меня по рукам. Он подался вперед, пока не коснулся щекой моего лица, пощекотав щетиной. Затем переплел свои пальцы с моими и повернулся так, что его губы коснулись моего виска.
– Ничего ужаснее в жизни не делал, – прошептал он весело.
Я рассмеялась, и он сжал мне руку, а губы, прижавшиеся к моей коже, растянулись в улыбке. Когда я повернулась, наши взгляды встретились – а после и губы, на один кратчайший миг. На этот раз отстранился Каллум. Его лицо выражало сочувствие и тревогу.
– Может, поищем еду? – спросил он. – У тебя измученный вид.
Я резко выдернула руку и отскочила от него, просовывая руки в рукава.
– Со мной все хорошо. Идем дальше.
Было видно, что он хочет возразить, но, когда я надела куртку и решительно пошла вперед, он безропотно последовал за мной. Я уже начала подумывать, не поймать ли какого-нибудь зверька, но никого не увидела, да и костер мы все равно не смогли бы развести. Дым сразу выдал бы нас.
Люди испытывают голод совсем не так, как рибуты. Они мучаются, чахнут, отвлекаются от дел. Когда я была человеком и меня одолевал голод, я вообще не могла думать ни о чем другом, кроме еды.
Мозг рибутов устроен иначе. Я могла сосредоточиться на других вещах, но гложущее чувство в желудке у рибутов было сильнее. Мне казалось, что там поселился монстр, который пожирал меня изнутри.
Замышляя побег, я не подумала о еде. Я не учла очень многого: где мы будем спать, откуда возьмем воду и чистую одежду. Охваченная паническим желанием спасти Каллума, я не задумалась о том, что за пределами моей тюрьмы может быть хуже. Возможно, корпорация была права и делала доброе дело, предоставляя нам пищу и кров. Да, мы находились в рабстве, но то, что ожидало нас здесь, могло оказаться гораздо хуже.
«Прости». Голос Эвер прозвучал так же отчетливо, как в тот день, когда она умерла. Вот ей бы точно не стало хуже здесь. И вообще, если бы я была более внимательна, если бы тщательнее обдумала план побега, когда впервые узнала о такой возможности, она сейчас могла бы жить.
Под гнетом вины я прикрыла глаза. Голодной или сытой – ей бы понравилась воля.
– Я правильно понимаю, что резервация там? – спросил Каллум, оторвав меня от мрачных мыслей. Он смотрел на черное небо, показывая рукой на север.
– Да.
– Значит, челноки КРВЧ туда и отправились. Думаешь, им известно ее местонахождение?
– Логика подсказывает, что да.
– Но ты ведь не веришь в ее существование?
– Нет, и никогда не верила. Самое большее – кучка рибутов меняет убежища, скрываясь от КРВЧ. – Я вздохнула, видя его разочарование. – Извини. Врать мне, что ли, чтобы тебе было легче?
– Нет, – рассмеялся он. – Мне нравится, что ты всегда говоришь правду.
– Я просто не вижу никакого смысла во лжи.
– Это очаровательно.
– Спасибо, – сказала я, чувствуя, как в груди разливается тепло. По крайней мере, его не встревожил тот факт, что мы действовали вслепую. Такой оптимизм успокаивал, и я взяла его за руку, когда мы тронулись в путь.
С восходом солнца густой лес сменился лугом, заросшим буро-зеленой травой. До Остина оставалось добрых десять миль, и нас легко мог засечь любой челнок КРВЧ.
Остановившись, я провела рукой по лицу. Надо бежать. Бегом мы уже добрались бы до места, а в Остине еду найти легче.
– Может, передохнем? – спросил Каллум.
– Думаю, придется, пока не зайдет солнце, – ответила я, развернулась и поплелась назад к деревьям. Плюхнувшись под одним, я привалилась к стволу и вытянула ноги. Каллум остался на месте, обозревая окрестности.
– Как далеко мы от Остина? – спросил он.
– На полпути. Осталось миль десять.
– Я собираюсь поискать еду. – Он повернулся ко мне. – Подождешь меня здесь? Я буду рядом.
– Где же ее найти? – Я недоумевающе взглянула на деревья.
– Пойду вон туда, – показал Каллум. – Мм… – Он несколько раз повернулся. – На восток. Правильно? Восток – там?
Я кивнула:
– Что ты рассчитываешь там обнаружить?
Он вскинул бровь:
– Рен, еда бывает не только в столовой.
Я попыталась подавить улыбку, но губы сами собой растянулись.
– Наслышана. Ты всерьез думаешь, что найдешь там пищу?
– Я работал в поле и знаю, что искать. А на обратном пути, когда возвращались в город, мы подворовывали, если фермеры КРВЧ не смотрели.
Я начала вставать, но он помотал головой.
– Отдыхай, – сказал он. – Я недалеко. Тут никого нет.
Я взглянула на небо. Оно действительно было чистым и голубым, и ни одного челнока на горизонте. Честно говоря, моему телу никуда идти не хотелось.
– Только не потеряйся, – попросила я, прислонившись головой к дереву. – Кричи, если попадешь в беду.
Он кивнул, бросил мне улыбочку и пошел прочь, но двигался медленно и ступал тяжело. Должно быть, он тоже устал и проголодался, но скрывал это лучше меня. Я поневоле восхитилась его способностью улыбаться, даже когда дела совсем дрянь.
Из листвы выглянуло солнце, я прищурилась, голова начала клониться набок. Я не хотела закрывать глаза, но веки слипались, словно налитые свинцом, и вскоре я перестала сопротивляться.
Проснулась я внезапно, ноги дернулись и проехались по влажной земле. Я открыла глаза. Лист щекотал мне руку, я оттолкнула его, быстро глянув на солнце. Оно висело уже высоко над деревьями.
– Каллум? – негромко позвала я, вставая. Затем повернулась кругом, но в лесу не было никого, только вспорхнула с ветки какая-то пичуга.
Я запахнула куртку и снова посмотрела на солнце. Где оно было, когда я заснула? Не могла же я проспать так долго! От силы час. А скорее всего, и меньше. Какой же надо быть тупицей, чтобы его отпустить! Сейчас нам просто необходимо держаться вместе, а я позволила ему в одиночку разгуливать по этой глуши.
Крикнула птица, я вздрогнула, засовывая озябшие руки в карманы. Куда разумнее было бы бежать из КРВЧ летом. Да и вообще – любой план, отличный от нашего, теперь казался умнее.
Я сглотнула, стараясь не паниковать; минуты шли, а Каллума все не было. Переминаясь с ноги на ногу, я подавила острое желание помчаться на поиски в лес. С ним ничего не случилось. Если повторять это про себя, то так и окажется.
Сзади послышался шорох, и я напряглась. Рука метнулась к оружию. Но мгновением позже передо мной нарисовалась ликующая физиономия Каллума, и я выдохнула, ответив ему такой же улыбкой.
– Прости, что так долго, – сказал он. – Я зашел чуть дальше, чем собирался.
Он держал перед собой рубашку. Я нахмурилась, когда он опустился на колени и высыпал содержимое. Присев рядом, я взяла маленький темный кругляш.
– Какая-то черная фигня, – проговорила я, вскинув брови, и уставилась на твердые бурые шарики, смешавшиеся со всем остальным. – Это что, орехи?
– Рен! – сказал он со смехом, быстро подобрав орех. – Это пекан. Ты что, пекана никогда не видела?
– Надо же! В скорлупе, пожалуй, не попадались.
Каллум огляделся, нашел камень и положил пекан на землю.
– Щипцов у нас нет, так что будем изобретать.
Он с силой ударил, и скорлупа треснула. Каллум выудил кусочки ореха и ссыпал их мне в ладонь.
– Спасибо, – пробормотала я, удивленно хлопая ресницами.
