Чехов (СИ) - "Каин"

Он не скрывал ехидной ухмылки и посмотрел на меня с торжеством. Управляющий был уверен, что копии договора у меня нет. Но я невозмутимо пожал плечами:

— Факт рабочих отношений доказывает не только договор. Например, сотрудники могут подтвердить, что Фома работал на предприятии. Только вот это заинтересует ещё и Фискальную Службу.

Антон Сергеевич лишь улыбнулся и развел руками:

— Воля ваша, Павел Филиппович. Можете подавать заявления в Рабочую инспекцию или прокуратуру. Мы готовы к проверке и скрывать нам нечего. Могу вас заверить, что этот Фома попросту вас обманул, желая заработать немного денег. Схема ведь старая.

Схема и правда была старой и работала почти десятилетие. Работник подавал жалобу на то, что долго работал на предприятии без договора, и по итогу его обманули. Уволили без выплаты зарплаты. После чего подавался судебный приказ. Если суд был загружен, судья обычно выносил решение в пользу просителя. И пока компания пыталась отменить приказ, деньги уже списывались мошеннику и обналичивались. Но я вспомнил простодушного Фому, который ждал меня у офиса, и собирался идти ночевать под мост. Вряд ли человек, который от отчаяния пришел за защитой, стал бы пытаться обмануть крупного портового промышленника.

— Вы даже не станете узнавать подробности? — сделал я еще одну попытку решить все миром. — Вдруг выяснится, что вы не правы.

От этих слов Антон Сергеевич на мгновенье застыл, а потом поджал губы и резко выдохнул носом.

— Дайте угадаю: тот парень приехал из провинции, не имеет жилья, прописки, да и из документов у него лишь приписка в каком-нибудь бывшем приюте? А может и того хуже — справка из места не столь отдаленного.

Я едва сдержался, чтобы не сказать что-то резкое.

— Не удивлюсь, что имущества у этого бродяги — шапка из кота, да дырка в кармане.

— Вы уверены, что все так предсказуемо?

— Полагаете, что я ввожу вас в заблуждение?

— Думаю, что проверка не повредит. Мне хотелось быть уверенным в том, что все так, как вы говорите.

— Моего слова достаточно, — произнес приказчик весомо и положил ладонь на стол с легким хлопком.

— Это ваш официальный ответ? — уточнил я.

И промышленник кивнул:

— Да, Павел Филиппович. Официальный. Мне жаль, что вам пришлось потратить свое время. И отнять его у меня. Мы с вами деловые люди и жаль, что некоторые людишки отвлекают нас от действительно важных дел.

— Конечно, — хмыкнул я.

— А позвольте спросить, я не ошибаюсь, вы сын самого Филиппа Чехова? Того самого?

— Он такой один, — с достоинством кивнул я.

— Я полагал, что его сын пойдет по стопам отца, — произнес мужчина и выжидательно уставился на меня.

Мы оба понимали, что это не его собачье дело. И вероятно приказчик ждал от меня именно такого ответа. Ему нужен был повод, любой проступок молодого и горячего аристократа, который позволил бы ему затем заявить о недостойном поведении адвоката.

— Желаете спросить об этом моего отца лично? — уточнил я и холодно улыбнулся, заметив, как едва заметно побледнело лицо приказчика. — Полагаю, он мог бы ответить на этот вопрос куда более подробно, чем я.

— Простите, Павел Филиппович, я позволил себе глупость…

— Именно, — я поднялся на ноги и одернул полы пиджака. — И я вас прощаю за эту вольность, так уж и быть.

Антон Сергеевич настолько опешил от этих слов, что не смог подняться с кресла. Он смотрел на меня снизу вверх и хлопал глазами..

— Ну, хорошо. До встречи, Антон Сергеевич.

— Буду рад встретить вас вновь при других обстоятельствах, — ответил управляющий, пришедший в себя.

— Конечно. Не трудитесь провожать меня.

Я вышел из кабинета. Секретарша продолжала увлеченно печатать, время от времени поглядывая на экран компьютера. Я прошёл через приемную, выбрался из здания и осмотрелся по сторонам. И ко мне тут же подошёл один из дружинников:

— Позвольте проводить вас, мастер Чехов.

Значит, Антон Сергеевич уже сообщил охране, что наша встреча закончилась. И предупредил их, чтобы меня провели до дверей и проследили, чтобы я не шатался по территории. Довольно улыбнулся: значит начальник порта лукавил и ему есть что скрывать.

— Прошу вас помочь мне выбраться отсюда, — согласился я с дружинником, и направился вслед за ним к воротам.

Когда я обернулся, то заметил, как на втором этаже качнулась желтая занавеска. Какой же занятой человек станет смотреть как с его территории уходит обыкновенный адвокат?

Дела у адвоката

Створки со скрипом захлопнулись за моей спиной, и я тяжело вздохнул. Стоило признать, что первый ход в этой партии остался за управляющим порта. Впрочем, это было предсказуемо. Местный хозяин был мужик стреляный, и повидал в жизни немало. Думаю, что он имел связи, которые позволяли ему вести себя смело и не бояться угроз. Хотя упоминание моего батюшки все же заставило Антона Сергеевича дрогнуть. Ясное дело, Чехова подкупить он не мог и давить на начальника охранки было нечем.

Осознание этого наполнило меня умиротворением. Пусть с отцом мы порой не приходили к взаимопониманию, но я точно знал, что мой родственник — человек порядочный.

Я скрестил на груди руки и не спеша пошел по дороге вдоль высокого забора.

Хоть мне и не хотелось, но все же придется применить силу. И если даже это ничего не даст — идти в суд. Шансов у меня было немного, а если точнее — их не было вовсе. Вряд ли кто-то из работяг пойдет свидетелем, боясь испортить отношения с управляющим. И даже уволенные трудяги вряд ли рискнуть здоровьем ради постороннего парня. А начинать полномасштабную войну против порта мне отчаянно не хотелось. Быть может, однажды я и сумею разворошить это осиное гнездо и восстановить справедливость для каждого. Но не сейчас. Понимал, что не потяну и совершенно точно проиграю, если начну эту великую битву сегодня.

— Подожди, Антон Сергеевич. Будут и на твоей улице похороны, — пробормотал я.

Но у меня уже созрел один хитрый план, как можно попытаться взыскать деньги с подлого приказчика для Фомы и при этом не доводить дело до суда. Правда, придется прибегнуть к моим особым талантам.

Никем не преследуемый я обогнул огороженную территорию предприятия, свернул на узкую Портовую улочку, которая спускалась к воде. По обе стороны тянулись серые девятиэтажки, фасады которых были густо исписаны граффити. Под ногами хрустели осколки стекла, куски шифера и битого кирпича.

Прошел к бетонному спуску, о который бились пенные волны. Воровато осмотрелся по сторонам и убедился, что никого поблизости не было. Я скинул пиджак, свернул его и аккуратно сложил на выбеленную водой и солнцем бетонную плиту. Над головой носилась пара неугомонных чаек. Чуть дальше от берега покачивались буйки, а ближе к горизонту виднелась лодочка, с которой какой-то упрямый мужик пытался ловить рыбу.

тут я выдохнул, неспешно призвал силу и активировал тотемы. На секунду замер от эйфории, которую дала темная энергия. Она прокатилась по сосудам, гонимая горячей кровью, а потом волной мурашек прошлась по коже. Каждый волосок на теле приподнялся.

Я сжал кулак, активировав "Радар". И от меня в разные стороны разошлась серая волна. Ее не ощутил никто из живущих. Даже глупые чайки продолжили реять в небе, беспорядочно покрикивая. А вот выбежавший из-под бетонной плиты полосатый кот недовольно зашипел и рванул прочь.Я искренне верил, что в порту порой творятся темные дела, а значит трупы поблизости обязательно найдутся. И оказался прав.

С минуту ничего не происходило. Лишь сила напряженно вибрировала, изливаясь из тела. А затем от моря послышался едва различимый шепоток, который постепенно перерос в гул. И я активировал связующие нити. По коже пробежал холодок от контакта с призраками. Их было много. Слишком. Я стиснул зубы, чтобы остаться в себе и не дрогнуть. А потом принялся выбирать того из умерших, кто был бы мне полезен. Тут были старые кости, давно обточенные приливами. Почти истлевшие тела, которые что-то удерживало на дне. Совсем еще свежая девица, которая, не останавливаясь, визжала отборным матом. Я поморщился и обрезал нить, которая тянулась от нее. Не хватало мне еще озлобленного призрака вынуть на белый свет. От нее я не получу ровным счетом ничего, кроме потока ярости. Перебирая всех тоскующих и стенающих мертвецов на дне, я нашел одного, который обиженно бурчал что-то про порт. И смерть его была совсем недавней.