Александр Машонин - Зодиакальный свет
– Пока очень даже неплохо, – констатировал он.
– Чувствую, ста граммами дело не ограничится… – пробормотала Рийо.
Волновалась она совершенно напрасно. Вечер прошёл вполне нормально, вот только самой Рийо, как водится с любыми ответственными работниками, и тут отдохнуть не дали: в середине ужина вечеринки прозвенел сигнал комлинка. Панторанка, поднявшись из-за импровизированного стола, отошла в сторону, чтобы не мешать остальным. Через минуту жестом поманила к себе Осоку. Я с улыбкой смотрел, как, наклонившись голова к голове, девушки что-то тихо обсуждают с миниатюрным изображением Гиддеана Трина.
– Любуешься? – Вентресс толкнула меня локтем.
– О, да. Целый год знакомы, а каждый раз как в первый. Послушай, Асаж, а ты ведь должна знать её с детства? Ты же училась в Храме джедаев, как и она?
– Да я совсем недолго училась. И учти шесть лет разницы. Ей тогда было всего восемь, я на такую мелюзгу внимания не обращала. По-настоящему мы встретились… ну, да, опять же через шесть лет, когда я считала себя ситом.
– И сразу случилась драка?
– А то. Больше всего в тот момент меня взбесило, какая она была хорошенькая. Глазищи, фигурка, коротенькая юбочка, мечта педофила, короче, – Асаж хохотнула. – При этом дралась, как кошка. Представь меня, здоровая кобыла, двадцать шесть лет, и её, шмакодявка метр пятьдесят в прыжке. И эта мелочь с одним мечом выстояла против двух моих! А? Чувство собственной неполноценности я тогда заимела надолго. Через год на республиканском разрушителе она бы, думаю, меня прикончила…
– Погоди, – удивлённо перебил я. – Мне она говорила, что едва-едва отбилась от тебя вдвоём с мастером Луминарой.
Вентресс положила мне руку на плечо:
– Как тебе сказать, чтоб никого не обидеть… У меня два меча. Без этого Луминара, вечная ей память, порезала бы меня на винегрет. Но вот когда вдвоём – они больше мешали друг дружке. Биться в паре это, знаешь ли, тоже талант. А ты с Осокой как познакомился?
Я стал рассказывать. Про поездку, про то, как меня перекинуло, и как, валяясь под кустом и не зная, куда идти дальше – и имеет ли смысл – я впервые узрел это чудесное видение.
– С языком, тебе, да, свезло крупно, – задумчиво произнесла Асаж. – Джедаи словиоски изучают нечасто. Высокий – обязательный, а остальные идут на выбор. Осока-то Храмовый хорошо знала, вот и сжульничала, чтобы лишнего не учить. Я бы тоже так поступила на её месте.
– Но ты тоже знаешь Храмовый язык. Летописи датомирских ведьм, как мне говорили, на нём написаны.
– Алекс, воспитывалась бы я Сёстрами, всё вообще по-другому бы повернулось. А меня отдали на Рататак. Читать я потом учиться начала. И Храмовый доучивала, когда домой вернулась, чтобы Свитки изучить. Эх, дать бы их в своё время почитать джедаям! Может, и не наделали бы они столько ошибок. Особенно Мейс Винду, старый упрямец, – она расстроенно махнула рукой, налила себе в стопку первача до половины, опрокинула в рот, закусила местной морской капустой.
– Что-то случилось? – спросил я у возвратившихся дам.
– Мелкая сложность, – ответила Рийо. – Вышел на связь Агебас, корвет они выкупили, но у него гиперпривод повреждён…
– А резервный и не работал, – подхватила Осока. – Пираты, одно слово. Придётся буксир обратно посылать, как «Хелси» прилетит.
Фрегат прибыл к вечеру следующего дня, а на нём – основная часть персонала и семей. Из-за «неторопливости» гиперпривода рендильского корвета, играющего роль буксира для фрегата-инвалида, путь в Пояс Дарналы занял для них почти восемь суток. Ракетоносцы, «Руяна» и «Олифант» были ещё медленнее, но они везли только оборудование, не людей. На базе сразу стало суетно и шумно. Домочадцы выгружали пожитки, отвлекая от работы глав семей, поскольку дройдов в качестве грузчиков на всех не хватало, жёны пилили своих благоверных за неудачно, по их мнению, выбранные квартиры. В общем, коммунальная мелодрама «Новосёлы». Ветте Лестин привела в администрацию Нолу Секуру, знакомиться. Бывшая официантка первым делом повисла у меня на шее, поставив в неловкое положение перед Осокой. Впрочем, увидев у той на поясе световые мечи, следующей бросилась обнимать именно её. А вот на Вентресс прореагировала неадекватно: попятилась и сделала попытку спрятаться за панторанского офицера.
– Эта женщина, эта наёмница, она продала в рабство мою мать, – прошептала Нола.
– В рабство? – растерялась Асаж и машинально подняла руку, чтобы подёргать серьгу в ухе, как часто делала в задумчивости. – В жизни не торговала рабами.
– Ой, – Нола смотрела на руку Вентресс, и с лица её сползало выражение испуга. – Я ошиблась! Простите! Это не Вы! У той пальцы были…
– Как паучьи лапы? – уточнила Осока.
– Да, да!
– Тьфу, проклятье, – поморщилась Асаж. – Вот что значит волосы отращивать. Теперь принимают за Орру Синг.
– Точно, именно так и звали эту гадину, – подтвердила Нола. – Если бы её помощница не забыла запереть дверь, на следующий день купили бы и меня. Простите, сударыня, ещё раз простите.
– Не бери в голову, девочка. Если б ты только знала, какая сволочь я была в своё время…
– Однако, рабами не торговала? – перебил я.
– Ну, похищала за награду, намного лучше, что ли?
Нола, тем временем, знакомилась с Рийо. И почти сразу задала вопрос, куда можно устроиться на работу.
– Вот это девочка, вот это хватка! – тихо восхитился Пятерня. – Почему-то мне кажется, у неё большое будущее.
– Мне интересно другое, – сказала Осока. – Про помощницу Орры я слышу уже второй раз. Падме говорила, что твоего друга-менестреля освободила она.
– Ну, да. «Фиолетовая дылда с рожками», так, кажется, – ответил я.
– Латс Рацци, тиилинка, – улыбнулась Вентресс. – Знавала я её одно время, тогда она с трандошаном Босском и Бобой Феттом работала. Нормальная тётка. Я тоже думаю, что дверь она специально не заперла. Твилек ведь, в основном, в бордели продают, а Ноле там явно есть, что терять.
– Пошлячка, – Осока двинула ей кулаком в бок.
– Как есть, так говорю.
Нолу Рийо определила в диспетчерскую, строго предупредив, что пока возьмёт на испытательный срок. Бедная девочка приняла всё за чистую монету и горячо заверила, что будет очень-очень стараться. Она-то не знала о принятом когда ещё решении «берём, и точка».
– Идём, провожу! – тут же подсуетилась Эрдени. – И с девчонками познакомлю!
После такого я не удивился, что и обедать Нолу привели к нам. Вместе с остальными подругами Эрдени, естественно. Забавно, несмотря на то, что вслед за Вайгу, Ги и Зитани на главной базе появилось ещё несколько тогрут, в том числе, молодых, Тано-младшая общалась с ними не особенно плотно. Из двух её ближайших подруг одна, Инда Ольтерен, ничем не отличалась от наших земных девчат. Инду я знал хорошо, в Карантинной службе она пока занимала скромную должность медсестры и последнее время помогала сёстрам Вао на новой базе. Вторая, Маграс Керр, была единственной на главной базе представительницей вида фаргул. Девушка-рысь, точнее не скажешь, только не наша лесная, а берберийская. Тело её покрывала короткая бежевая шёрстка, кроме того, у Маграс имелись большие подвижные уши с кисточками, торчащие из причёски на уровне бровей, хвост и внушительные когти на руках. Всё это при, я бы так сказал, весьма гуманоидном телосложении. Сегодня вместе с ними на «Амидалу» пришла Айтана Ланеа, секретарь Трина. Она принадлежала к расе сефи и внешне удивительно напоминала эльфа, как их описывал Толкиен: высокая, тоненькая, немного бледная, с красивыми заострёнными ушами. Поскольку подруги давно не видели Инду, новостями с ней обменивались все три, она, в свою очередь, успевала отвечать по трём «каналам» одновременно, не испытывая никаких видимых затруднений.
– Они всегда у тебя обедают? – тихо спросил я Осоку.
– И ужинают тоже, – вздохнула моя подруга.
А в конце дня меня вызвала по комлинку Рийо.
– Душа моя, ты деньги получать собираешься? – спросила она.
– Какие деньги? – удивился я.
– Идеальный сотрудник, – покачала головой панторанка. – Мечта любого начальника. Два месяца отработал, а о вознаграждении и не подумает. Приходи живо, тут тебя дожидаются пять тысяч кредитов.
– Да за что, собственно?
– За надзорные функции на строительстве. Я-то думала, ты уже утром всё получил.
– Как там ты говорил? «Дают – бери, бьют – беги»? – вмешалась Осока. – Пойдём-ка вместе, хочу присутствовать при этом знаменательном событии.
Главный Казначей станции «Румелия», а ныне финансовый директор, цереанин по национальности, лично выложил передо мной четыре упаковки-«спичечницы» по десять кредитных слитков. В трёх были сотенные, в четвёртой – двухсотки. Получил подпись в отведённом для этого поле на экране деки и так же бесшумно удалился. Галактические цены я немного знал, и получалось, что за два месяца, не сильно напрягаясь, получил в районе пятидесяти тысяч новыми российскими. Тогда, в девяносто девятом, это были неплохие деньги, не то что десять лет спустя.
