Александр Машонин - Зодиакальный свет
– И Клойд микропрыжком оказался здесь, – закончил за неё я.
Имперцы, между тем, начали методичную зачистку системы от пиратского флота. Кто не успел уйти на сверхсветовую, так в Поясе Араг и остался. В виде обломков и безжизненных тел.
– Вот это они всегда хорошо делают, – проворчал Риен Шо. – Расстрел беззащитного противника с безопасного расстояния.
– Истребителей они теряют довольно много, – возразил Трин, – смотри, корсары ещё двоих поджарили.
– Да кто ж их считает, эти двустволки? – махнул рукой Килиан. – Расходный материал, допустимые потери.
– Не преподать ли им наглядный урок? – прищурилась Осока. – Падме, мы, кажется, под крылья подвешивали самоходные мины…
– Да, четыре штуки, – кивнула голограмма.
– Вот и ладно. Алекс, рули потихоньку прямо к нему. Чуть выше. Так. Падме, мины в режим погони, первую пару на замедление ноль двадцать, вторую на касание. И готовь координаты для прыжка.
Осторожно подходя к «Укротителю» так, чтобы разойтись параллельными курсами, я разглядывал следы давнего боя на корпусе. Вот в этот двигательный блок я стрелял тогда с «Горгульи». Обшивку имперцы заделали идеально, лишь более светлое новое покрытие, по старинке именуемое «краской», выделяло участок на фоне более тёмного борта.
– Уравнивай скорость, – прошептала мне Осока. – Ещё медленнее. Достаточно. Когда поравняемся с двигателями, дашь полную тягу.
Я ощутил, как все в рубке невольно затаили дыхание, словно нас могли услышать через вакуум.
– Первая пара – сброс… Вторая пара – сброс… Ваше здоровье, мистер Клойд. Форсаж, Алекс! Подготовиться к переходу за свет!
Четыре взрыва вспыхнули позади почти одновременно. И это было последнее, что мы увидели в системе Араг перед тем, как погрузиться в пелену гиперпространства.
8
Новости Голонета пестрели тёмно-красными заголовками. «Очередная победа имперского флота в борьбе с террористами. Уничтожена база мятежников в системе Араг». Под заголовками рассказывалось о том, как мужественные воины Империи в лице флота и батальона штурмовиков №519—22 разгромили убежище террористов, наводивших ужас на население четырёх секторов Галактики. Интересно было рассматривать голографические снимки нашей покинутой базы. На них всё выглядело так же, как мы оставили, уходя, за одним маленьким исключением. Трупы. Имперские мастера спецэффектов вмонтировали в голографии залов и коридоров беспорядочно разбросанные тела якобы поверженных повстанцев, хотя лежать-то они, как раз и не могли, а должны были плавать в невесомости – генераторы искусственного тяготения были нами демонтированы. Тела эти выглядели весьма разношёрстно. Родиане, готалы, иториане, трёхглазые граны, свиноподобные гаморреане, ушастые гунганы с Набу, огромные вуки, низкорослые салластаны и агноты. И ещё несколько видов, названий которых я не знал. Из похожих на человека я заметил лишь викваев и, кажется, одного фоллина. Пропаганда явно играла на ксенофобских чувствах человеческого большинства Галактики. Попадались на снимках и тела в имперской броне, но совсем немного и как-то в стороне от центра композиции. Лишь на одной из голографий двое штурмовиков бережно грузили на платформу тело убитого товарища рядом с ещё одним покойником. В тексте сообщалось, что ранен руководитель десантной операции полковник Уайссти и два офицера Корпуса штурмовиков, повреждены несколько кораблей, есть раненые среди экипажей, в том числе, старший флотский начальник коммодор Клойд. Голографии офицеров-штурмовиков, взятые, подозреваю, из личных дел, а также свежий снимок Клойда с забинтованным плечом и шеей также присутствовали.
– Крепкий оказался орешек, – сказал я Осоке, изучавшей вместе со мной этот шедевр, достойный ведомства д-ра Геббельса.
– Самого Клойда уничтожить было проще простого, – пожала плечами Осока. – Из пушек по мостику и туда же направить все мины. Гарантированное поражение командного состава. Но зачем? Вот крейсер для эскадры чувствительная потеря.
– Захватить бы его, а? – подмигнул я. Осока расхохоталась:
– Нет, ну, какое лицо было у Чучи…
– Ты нарочно её дразнила, что ли?
– Хочу вселить в неё уверенность, что нет ничего невозможного, главное – правильный подход. Кстати, наш знакомый «наркотический» фрегат, по докладам агентов Оссуса, доставлен на Чампалу. Кому и сколько надо сунуть, чтобы забрать его по цене металлолома, ребята тоже выяснили. А ты говоришь, дразнила.
– Так надо лететь!
– Не надо. Со станции Гилаттер слетают. Агебас, их старший механик, такой хитрован, неймодианина без штанов оставит.
Ходить по только что введённой в эксплуатацию базе было одно удовольствие. За время, прошедшее с момента моего отлёта и до возвращения в компании высокого руководства, наши успели навести лоск. Как говорится, «бордюры покрасили, кюветы одернили и извели лужи на плацу, шоб офицера не мочились по дороге». Впрочем, как раз за эти красивости, прикрывающие незавершёнку, строители как следует и огребли от Рийо. Я-то рассказал ей всё, как есть, и недоделки перечислил все, не на дядю ведь работали, для себя. И приёмка выглядела примерно таким порядком: Рийо проходила по вырубленному в толще астероида посёлку и говорила «а вот тут должно быть то-то, давайте посмотрим». Смотрели, шли дальше. В заключение Генеральный Директор собрала всех бригадиров в зале будущей кантины. И вынесла вердикт. Работой Кеневица и моей она довольна очень, строителей – в целом довольна. Необходимо напрячься ещё немного, установить оборудование, прибывающее на кораблях.
Несмотря на то, что основная масса транспортов стартовала раньше нас, все они, включая самые скоростные, уступали «Амидале» минимум в два, два с половиной раза. Очень выручала разумная последовательность отправки. Например, конструкции для будущей оранжереи привезли в первую очередь, и, пока не пришли крупные транспорты, монтажники успели развернуть её на отдельно выбранном астероиде с «солнечной стороны». Специалисты по гидропонике у Рийо имелись, на Араге они откровенно маялись от безделья, возились с маленьким опытным огородиком, а теперь вот получили простор для бурной деятельности. Им охотно помогали жёны пилотов и механиков: многие оставили на планетах, где раньше жили, собственные хозяйства. Таких Рийо учла и включила в списки улетающих первыми кораблями. Точно так же в числе первых доставили специально приобретённую автоматическую линию. Её можно было запрограммировать на выпуск самых разных изделий, вплоть до дройдов, вернее, их механической части. Для изготовления оптоэлектронных плат, а тем более микросхем, требовались другие, гораздо более дорогостоящие агрегаты, на них пока не было средств. Поэтому администрация приняла решение действовать поэтапно. Сначала брать подходящие модули у старьёвщиков и самим разыскивать на космических свалках, затем перейти к разборке всего, что попадётся, снимая только элементы, а платы делать самим – собственной разработки, лучше существующих. И, наконец, начать изготовление и чипов тоже, перейдя на полный производственный цикл. Конечно, для этого требовалось больше инженеров и свои конструкторы. А найти их была отдельная задача.
Впрочем, несколько самодеятельных конструкторов у нас уже имелись. Когда тайком от нашей подруги Вентресс её отбитый у пиратов корабль загнали в ангар, где бреганцы устроили «опытный цех», Осока сразу обратила внимание на силовую ширму у одной из стен. Ширма – силовое поле, настроенное на непрозрачность – отгораживала целый угол за штабелями контейнеров с запчастями.
– Что у вас там? – поинтересовалась моя подруга.
– Ещё один сюрприз, – улыбнулся Иан Кудра.
– Показывайте, показывайте, – сказал я. Сам-то я уже знал, что там находится.
Осока посмотрела… и пожелала немедленно привести в ангар Рийо и нашего шеф-пилота. Механики начали было её уговаривать, но я встал на сторону подруги, и бреганцы сдались. Спустя четверть часа панторанка и Кейран Килиан изумлённо разглядывали установленный на стапелях каркас космического истребителя. Двенадцатиметровый фюзеляж пока не был обшит панелями дюрастила, тем не менее, форма шпангоутов и лонжеронов свидетельствовала, что это будет обтекаемая аэрокосмическая машина. Три недели назад, впервые увидев его, я сразу вспомнил оригинальный шведский истребитель 60-х годов «Дракен». Только тут носовая часть была не круглая, а сплюснутой формы, и боковые приливы фюзеляжа гораздо короче, едва две трети общей длины. Смонтированные на них плоскости крыльев имели трапециевидную форму вместо треугольной. Эти элементы имели уже обшивку, так же, как довольно толстый вертикальный киль, увенчанный V-образными рулями высоты. На загнутые вверх законцовки крыльев бреганцы водрузили пару плазмопушек, точно таких же, как стояли в спаренных носовых установках «Амидалы».
