Василий Головачев - Пропуск в будущее
«Я вернусь с точностью до минуты, они не успеют даже зубы почистить после моего ухода».
«А ты уверен, что их не найдут охотники?»
Стас задумался.
Нет, он не сомневался, что нашёл надёжное убежище для девушек, но особой уверенности в их стопроцентной защищённости не чувствовал.
Ладно, уговорил, пойду навещу их. Оружием можно заняться и позже.
Он сосредоточился на тхабс-состоянии, привычно провёл необходимые мысленные манипуляции для ориентации и выхода в нужном хронике, нырнул в чёрное ничто.
Короткий полёт в невесомости, замирание сердца, сознание гаснет – и вот он уже стоит на тротуаре, покрытом ледяной коркой, напротив гостиницы в городишке Плёс. Как там у поэта? Ночь, улица, фонарь, аптека… Плюс метель.
«Молодец! – хмыкнул внутренний собеседник. – Точно попал».
Почти точно, с некоторым разочарованием отозвался Стас. Он хотел эффектно проявиться прямо в гостиничном номере, что, несомненно, произвело бы впечатление на девчонок. Как бы научиться выходить ювелирно, с точностью до сантиметра?
Мимо проехала машина милиции с включёнными мигалками.
Стас проводил её взглядом, заторопился, открыл дверь в гостиницу.
Сонная дежурная оторвалась от экрана телевизора, в то время как охранник не обратил на гостя никакого внимания.
– А-а, это вы? Не заметила, когда вы выходили.
Она снова уставилась на телеэкран, где кто-то за кем-то гнался на вертолёте.
Стас быстренько шмыгнул по лестнице на второй этаж, постучал в дверь согнутым пальцем. Подождал ответа, толкнул дверь.
Заперта. Никто не отвечает. Спят девочки?
Он снова постучал, уже громче.
Тишина, ни звука в ответ.
Странно, не мог же он ошибиться на сутки? Да и дежурная его признала.
– Даша, – приник он губами к замочной скважине, – открой.
Никакой реакции. Да что же это такое?!
Он толкнул дверь плечом раз, другой, третий, постучал, потом сбежал вниз, к стойке.
– Извините, из двадцать второго номера девушки не выходили?
– Никто не выходил, – сказала дежурная. – Постучите сильней, спят, наверно.
– Да я уже стучал, стучал…
Дежурная отвлеклась от телевизора, поискала что-то в столе, вытащила связку ключей для горничных.
– Возьмите. Откроете – принесёте.
– Спасибо.
Стас взлетел на свой этаж, сунул ключ от номера в замок, не снимая его со связки, повернул, вошёл.
Комната была уютно освещена торшером, но в ней никого не было. Никого! Девушки отсутствовали. А вместе с ними исчезли их вещи и одежда.
Стас провёл по лицу дрожащей рукой.
«Опоздал! – пришла трезвая мысль. – Их захватили!»
«Кто?» – пробился сквозь эмоции конкретный вопрос.
«Охотники! – ответил Стас сам себе. – Гнались за мной, а нашли двух Даш. Чёрт, где же их теперь искать?!»
Он присел на кровать, но тут же вскочил, представив, как одетые в спецкомбинезоны ликвидаторы расстреливают девушек. Сел обратно, велев самому себе успокоиться. Если бы обеих Даш хотели убить, то не забирали бы из гостиницы, просто расстреляли и оставили бы здесь, в номере. Они скорее всего живы. Но кто мог выследить его, найти в заблокированном виртуале? Равновесники такими возможностями не обладают. По хроникам могут разгуливать только инспекторы да комиссары СТАБСа. Кто-то из них?
Стас вскочил, снова сел.
Спокойно, парень, Ста-Пан должен был позаботиться о таких вещах, как поиск нужной информации. Охотники наверняка оставили следы, надо лишь обнаружить их. А потом думать, как вызволять пленниц.
Он закрыл глаза, покачал головой.
«Ах, Ста-Пан, Ста-Пан, что же ты меня бросил? Так было задумано? Или ты… погиб?»
Стас открыл глаза, выпрямился.
Мысль была страшная. Потому что в последнем случае он оказывался один на один с машиной Равновесий и СТАБСа. Один против всех! И только богу известно, удастся ли ему дойти до цели.
– Дойти до цели… – повторил он вслух.
Что, если прямо сейчас отыскать Панова-два, сидящего в рубке Фобос-звездолёта, и предложить ему довести дело до конца? Может быть, удастся обойтись и без девчонок?
В номере повеяло холодом.
У торшера проявилась смутно видимая фигура, уплотняясь на глазах.
Первой реакцией Стаса был порыв нырнуть в тхабс.
Затем в душе вспыхнула ярость: доколе?!
И он сделал единственно правильный шаг – навстречу незваному гостю.
Разумеется, это был «киборг». Точнее – целая команда из четырёх боевых единиц. Но помещение не позволяло им выходить из тхабса в любом месте, они были вынуждены тесниться в узком проходе между кроватью и раскладушкой, а также у стеночки перед торшером, поэтому атаковать беглеца все вместе не могли. К тому же Стас их опередил. Но главным его преимуществом всё же было знание боевой системы, осевшее в памяти и управляющее им в моменты наивысшего нервного напряжения. «Киборги» таким мастерством не владели.
Первый из них вряд ли наверное успел понять, что произошло.
Удар Стаса в стекло шлема был настолько силён, что спецназовец без звука перелетел кровать и остался лежать под окном без движения.
Второй «киборг» крутанулся вокруг оси и оказался на линии выстрела третьего: сгусток огня проделал в нём пламенную дыру. Затем турель с «универсалом» на плече третьего солдата сама собой слетела с его плеча и с бешеной силой врезалась в шлем. «Киборг» рухнул в проход между стеной комнаты и кроватью.
Четвёртый гость тоже успел выстрелить, но попал лишь в торшер, а затем с приглушенным воплем вылетел сквозь окно наружу.
– Сука! – процедил ему вдогон Стас, прекращая движение.
Поглядел на разгром в номере, на пытавшегося встать первого ликвидатора. Шагнул к нему, наклонился.
Торшер погас, и света в комнате не было, но сквозь разбитое забрало шлема Стас отчётливо видел белое лицо молодого парня и его чёрные глаза.
– Кто вас послал?!
Турель на плече «киборга» шевельнулась.
Стас безжалостно ударил ликвидатора головой об угол комода.
– Кто вас послал?! Ну?!
– Капитан… Каплиашвили…
– РА?! «Восьмёрка»?
– Да…
– Где девушки?!
– Я не…
Ещё один удар, вскрик.
– Должен знать! Иначе вас не послали бы за мной! Говори!
– Их… забрала… «пятёрка»…
– Служба кризисного реагирования? Значит, они сейчас у эвменарха?
– Не знаю…
Стас выпрямился, глядя перед собой застывшими глазами.
Турель «универсала» на плече бойца «восьмёрки» снова зашевелилась, выискивая цель, и Панов одним точным ударом снёс её с плеча парня ножом-мономоликом, легко разрезавшим даже сталь.
Ладно, сволочи, живите пока. В другой раз не пожалею! Главное, что обе Даши живы. Эвменарх умница, взял их в заложницы, чтобы имелась возможность договориться. Стандартный трюк, но всегда срабатывает. Надо подумать, как обернуть сие обстоятельство против разработчика. А пока…
В комнате с порывом холодного ветра возник ещё один гость.
Но Стас не стал ждать его реакции, первым нырнул в тоннель-переход тхабса. Последнее, что он услышал, было приближающееся к гостинице пиликанье милицейских машин.
* * *Полчаса он отдыхал в зале с выключенным стратегалом, анализируя свои действия во время схватки с бойцами «восьмёрки», то есть с группой физической ликвидации. Боевую проверку можно было считать пройденной успешно, так как он справился не с дилетантами, а с профессионалами спецопераций, вооружёнными до зубов. Но сильно доставала мысль: как ликвидаторам удалось пробиться в заблокированный хроник и найти беглеца там? Самым же неприятным обстоятельством в этой ситуации была неопытность Панова как абсолютника. По-видимому, он до сих пор не научился просачиваться сквозь потенциальные барьеры пространства бесшумно и бесследно. Существовали какие-то методы пеленгации тхабс-путешественников, о коих он ничего не знал.
«Надо тренироваться ходить тихо», – угрюмо проворчал второй «Я».
«Сам знаю, – вздохнул Стас. – Вопрос: когда это делать и где? Кто посоветует, как надо вести себя в тхабсе и как выходить из него, не потревожив полевой основы материи?»
«Покопайся в эйконале. Тебе дали огромные запасы информации, а ты их не используешь и на пару процентов».
«Ну, не на пару, а больше, но идея неплохая, – согласился он. – Вопрос в другом: зачем это всё мне нужно?»
«Ты же ответил второй Дарье на этот вопрос».
«А теперь думаю, прав ли был. Я ведь мог бы жить и без этого сумасшедшего драйва».
«Вот почему Ста-Пан сомневался в тебе».
Стас невольно покраснел, охваченный стыдом, раздираемый сомнениями.
«Я не давал ему повода…»
«Ты уже не можешь жить так, как жил. Ста-Пан спас тебя от неминуемой гибели».
«Я бы ничего не почувствовал. Стёрли бы мою милиссу, и я просто не появился бы на свет».
«Тебя хотели замочить, и ты это знаешь. И ещё ты знаешь, что с риском жить интереснее».
«Я не стритрейсер, заболевший уличными гонками. Это таким, как он, ежедневная обыденность скучна и неинтересна. А мне было чем заняться».
