Денис Шабалов - Право на силу
Каждый конкретный удар должен направляться в конкретную точку тела противника. Цели для ударов – глаза, горло или шея сбоку, сердце, почки. Мощным секущим ударом лопатки можно рассечь брюшину, тычковым ударом ножа – поразить пах или печень, селезенку. Все эти удары смертельны, противник мгновенно теряет сознание, и через очень короткий промежуток времени наступает смерть. Кроме этих целей, возможны также встречные рубящие и секущие удары по конечностям, но они выполняются скорее как защита от ударов противника. Хотя, должен признать, таким ударом – если поразить, например, артерию, проходящую с внутренней части руки или бедра, – можно также нанести серьезное поражение, в результате которого вполне возможна потеря сознания, а в дальнейшем – смерть от потери крови. И уж, по меньшей мере, получив такую рану, противник мгновенно потеряет к вам интерес.
И последнее. Для того чтобы стать настоящими мастерами, вам необходимо научиться действовать двумя ножами, лопатками, либо ножом в одной руке, а лопаткой – в другой. Это сложно, но вполне возможно. Для успешного и результативного поединка учитесь разделять внимание и контролировать обе руки, а не только правую или только левую. Обычный человек не умеет делать два разных дела обеими руками одновременно. Вам же необходимо научиться этому. Только так вы сможете стать успешными и очень опасными обоеручниками. Необходимо это для того, чтобы в бою обе руки могли действовать независимо друг от друга. В таких двойных ударах идет разделение внимания и импульса тела, но именно потому, что удары двойные, – уйти от них чрезвычайно трудно. Потому повторяю: учитесь работать обеими руками независимо!
* * *Хотя диверсант и не супергерой, он должен обладать огромным количеством знаний и умений. В боевой ситуации для выполнения поставленной задачи пригодится все. Чем большим их багажом владеет боец, тем больше шансов на то, что задание будет выполнено успешно и группа благополучно вернется домой. И среди этих знаний, умений и навыков одним из самых основных является совершенное владение не только холодным, но и огнестрельным оружием, знание его тактико-технических характеристик и свободное владение им в бою.
Большим подспорьем занятиям по боевой подготовке стало то, что оружие в Убежище хоть и в мизерных количествах, но все-таки имелось. Те самые «калаши» и «макары», которые остались от пауковцев. И теперь боевое оружие на время занятий превращалось в учебные макеты.
Проводить в условиях Убежища полноценные занятия по стрелковой подготовке на первых порах не представлялось возможным. Боезапас был резко ограничен, первые боевые стрельбы на местности состоялись лишь тогда, когда сталкеры совершили набег на здание милиции. Но это случилось лишь спустя несколько лет, а пока ребята изучали только матчасть и приемы работы с оружием.
– Человек, имеющий оружие, вооружен не более, чем он является музыкантом, имея пианино. Нет никакого смысла владеть оружием, если вы не умеете обращаться с ним. Это слова полковника Джефа Купера, основоположника тактической стрельбы. Хоть и американец был, прости господи, а толк в оружии знал… – говорил Родионыч, прохаживаясь вдоль столов, на которых в разобранном состоянии лежали «калаши». – А раз так – учиться, учиться и учиться. Матчасть надо знать!
И пацаны мучили автоматы и пистолеты и мучились сами до желтых зайчиков в глазах, до тех пор, пока каждый из них не научился собрать-разобрать ствол с закрытыми глазами и смог бы починить его, буде в полевых условиях обнаружится мелкая неисправность. Собирать-то собирали, однако стрелять – ни-ни. Сколько ни просили Родионыча разрешить выпустить хотя бы по одной пульке – он был непоколебим, как скала. Полковник первым делом заботился о боеспособности Убежища, и тратить боезапас тогда, когда его не то чтобы с гулькин нос, а практически нет вообще, считал преступлением. Поэтому занятия пока что ограничивались лишь теорией. Но – и ее хватало. Теоретическая стрелковая подготовка – это не только сборка-разборка и изучение ТТХ. Устройство автомата, основы безопасного обращения, необходимая экипировка, снаряжение и уход за ним, стрелковые стойки, передвижение с оружием, тренировки по мгновенной смене магазина, устранение задержек при стрельбе, смена оружия автомат-пистолет – все это требовало тщательнейшего изучения и тысячекратного повторения до тех пор, пока не было бы вбито в подкорку. А кроме того – теоретическое изучение зарубежных изделий. В этом помогала толстенная «Энциклопедия мирового стрелкового оружия», найденная Родионычем в библиотеке и поставленная на почетное место среди других книг в его рабочем отсеке. Энциклопедия содержала полторы тысячи страниц самых необходимых сведений, и благодаря ей ребята, спроси их, вскоре могли безошибочно сказать, чем «Глок 21» отличается от «Глока 22», каков поперечник рассеивания снайперской винтовки «Barrett XM500» и в чем заключаются достоинства и недостатки ОЦ-14 «Гроза».
Словом, подготовка бойцов, способных выжить в кошмарных условиях поверхности, набирала обороты. Казалось бы – в голову приходилось впихивать и без того гигантское количество информации, и все же на втором этапе объем ее увеличился. К урокам теоретической подготовки, проводимым по субботам, теперь добавилась и занятия в среду. Да кроме того в два раза выросло и время. Теперь интересных историй стало гораздо меньше, да и патриотической тематики поубавилось – полковнику спецназа и без того было что сказать своим подопечным.
Как передвигаться и маскироваться? Как оборудовать постоянное укрытие на вражеской территории, чтобы его вовек не нашли? Как уходить от преследования, работать с собаками противника? Как преодолевать водные преграды или инженерные препятствия? Все это и еще великое множество информации хранилось в голове полковника, ею он и делился с ребятами, стараясь передать все то, что когда-то с такой же тщательностью вложили в его голову. Информация теперь не была столь строго дозирована – ребята повзрослели и многие вещи могли выслушать спокойно, с понятием и не метаться после такой лекции в ночных кошмарах.
– Как вы думаете – легко ли убить человека? Не с большого расстояния, не из стрелкового оружия, нажав на спусковой крючок, – хотя это тоже требует определенного мужества, – а врукопашную, глядя прямо ему в глаза? Легко ли привыкнуть к виду крови – и не стать при этом маньяком? – спрашивал полковник. И сам же отвечал: – Это, прежде всего, зависит от ваших психологических особенностей. Кому-то бывает проще, кому-то – тяжелее. У кого-то кровь не вызывает особого волнения и отрицательных ассоциаций, а кто-то от одного ее вида падает в обморок. Для кого-то первое убийство – нормальный, естественный шаг, а кто-то ломается и никогда уже не сможет восстановиться. Конечно, спецназ готовил людей к тому, что с врагом придется драться и врага придется убивать, но психологические особенности человека в этом отношении первичны.
Нас в свое время специально приучали к виду крови. Учили, что она для нас – такая же часть профессии, как у хирурга или мясника. После многокилометровых изматывающих пробежек нас бросали в подвалы, заполненные кровью до колен, заставляли окунаться в нее с головой, обшаривать обильно политые кровью и опутанные собачьими кишками манекены… Были случаи, когда захлебнувшегося в крови человека приходилось откачивать прямо там, в подвале. Представьте – кровь везде… Плещется на полу, стекает по стенам, капает с потолка, даже в воздухе – ее тяжелый, густой запах. Как думаете, просто ли в таких условиях удержаться и не соскользнуть в черную пучину безумия? И такие случаи бывали… Если человек не выдерживал – он отсеивался, если же выдерживал – переходил на следующий этап. Такое же испытание кровью на третьем этапе предстоит и вам…
Вы постоянно спрашиваете меня – как нас готовили. А готовили нас так, как не готовили своих бойцов ни одни спецподразделения мира! – рассказывал Родионыч, прохаживаясь перед стоящей в одну шеренгу группой. – Все было до смешного просто и эффективно. Небольшую группу из трех-четырех человек выбрасывают в незнакомом месте. И хорошо, если это леса или тундра, – такой заброс был удачей! Чаще группа выбрасывалась в пустыне, где от горизонта до горизонта один только желтый песок, или на крайнем Севере, где от слепящей белизны снега слезятся глаза, и нет ни дорог, ни поселений на сотни километров вокруг. С собой – «калаш» с одним патроном, саперная лопатка и нож. Ни передатчика, чтоб подать сигнал бедствия, ни пищи, ни воды, ни спичек… Выживай! Но иногда бывало еще интереснее! Одевали в тюремные костюмы и выбрасывали ночью в самый центр большого города. А потом – сигнал в милицию: сбежала группа особо опасных преступников. И в этом ведомстве редко кто знал, что на самом деле тренируется спецназ, а потому действовали они как в боевой обстановке – стреляли порой на поражение, даже не пытаясь задержать… Или – вот вам небольшая история на эту тему. Помнится, я тогда только-только училище закончил, и послали меня посредником на войсковые соревнования спецназа – да, бывали и такие. Маршрут – километров четыреста. По лесам, полям, оврагам, через реки и озера. Солдаты старались пройти этот маршрут за несколько дней. Шли обычно волчьим скоком, перемежая шаг и бег, – этот способ наиболее удобен во время движения на дальние расстояния. Пищи и воды с собой не было – добывай, как хочешь, – зато была груда снаряжения в неподъемных рюкзаках на спине и автомат с традиционным одним патроном. А по дороге, вдобавок, встречалась куча опасных и непредвиденных препятствий. На моем участке бойцам приходилось проходить вольер с двумя собаками. Небольшой огороженный овражек, с одной стороны в изгороди – вход, в другой – выход. И – две собаки внутри бегают. Недокормленные, злющие! А я обязан был следить за тем, чтоб каждый солдат этот вольер прошел. Любым способом, с любыми потерями – но вольер должен был быть пройден. Собаки часто менялись – пройти любым способом означало также и то, что собак попросту убивали. Обычно: один патрон – один выстрел – один собачий труп. Со второй подготовленному человеку справиться довольно просто – лопаткой или ножом… Так и происходило – до самого вечера. А вечером из леса вышел один из последних, опаздывающий. То ли он торопился, то ли просто очень устал – но в собаку он не попал. И вошел в вольер, где бесились две здоровенные псины… А я – я ничего не мог сделать. Я просто был наблюдающим и не имел права вмешаться… Впрочем, вмешиваться и не понадобилось. Собаки подрали его, и подрали сильно. Но победил сильнейший – собаки лежали, а солдат уходил. И когда он уходил, постоянно оглядываясь на меня, я видел его глаза. Это были глаза хищника. В них сквозило такое лютое бешенство, что я не позавидовал бы тому, кто встретится ему на пути. И вот что я хочу вам сказать. Именно из-за того, что солдат спецназа готовили в таких жесточайших условиях, из них и получались те, кого боялся весь мир. Заслышав слово «спецназ», бледнели самые крутые бойцы самых элитных подразделений НАТО и частных военных контор. Их боялись, и боялись до дрожи в коленях, до зубовного скрежета, до мокрых штанов. Именно таких бойцов я и буду делать из вас. Потому что, чтобы выжить среди тех хищников, что бродят теперь по поверхности, нужно стать хищником вдвойне…
