Антон Томсинов - Одинокие в толпе
Пули из моего пистолета в это время летят во врачей. В головы, в затылки, в позвоночники, в глаза, в сердца – куда угодно, лишь бы убить.
Рядом стрекочетGeezerРиена, посылая вверх пустые дымящиеся гильзы. Мне нравится их блеск. Один за другим кусочки металла вгрызаются в тела врачей-Бионов.
Ещё не упал на пол первый убитый, как мы с Риеном меняем обоймы. В шотгане я оставил один заряд – про запас – и сосредоточился на стрельбе из пистолета, переведя его в автоматический режим. Обычные люди-стрелки не любят этот режим, потому что можно выпустить всю обойму за мгновение в одну цель, ничего не оставив для остальных, но я включил плату – я больше не человек. Промежутки между выстрелами в моем мозгу длятся десять человеческих секунд, и я посылаю смерть туда, куда надо.
Бионы очень живучи – не менее пяти пуль нужно каждому, чтобы он умер. На этот раз я взял обоймы не с бронебойными, а с разрывными патронами, и мне приходится легче, чем тогда, когда я имел дело с живучей бионовской тварью, которую бронебойные прошивали насквозь... Вот и всё. Бионы мертвы. Я выщёлкиваю из пистолета третью пустую обойму, а Риен вставляет по второй обойме в свои автоматы...
Воргус ещё двигался. Я встал над ним, зная, что он может осознавать происходящее.
– Спокойной ночи, глупец!..
Последний выстрел из шотгана – для него.
Некогда безупречно красивое лицо Воргуса перестаёт существовать.
Прежде чем броситься к столу, на котором лежала Ната, я перезарядил шотган.
Риен уже отстёгивал от неё датчики, рвал провода и электроды.
Она была пол наркозом и оставалась безучастной, как кукла.
О, что они с ней сделали! В голову вставлены какие-то железки, уродующие лицо, из-под них сочится кровь, на теле многочисленные порезы, а на правой руке – рваная, кое-как зашитая рана: у неё брали анализ костного мозга, в мелочах отслеживая работу имплантанта. Они использовали её в качестве подопытного животного! И всё это время держали на препаратах, чтобы она не пришла в себя – ведь у всех Нейромантов есть аварийный люк: мы можем умереть в любой момент. Просто приказать плате отключиться от мозга, как это сделал Михаил.
Риен вывез каталку, я бережно опустил Нату на неё и прикрыл голое тело простынёй.
– Ты знаешь путь. Вези! – бросил я Риену – Если нас попробуют остановить, продолжай движение, я их задержу.
Он посмотрел мне в лицо.
– Да, – ответил я на его немой вопрос. – Моя жизнь не будет иметь смысла. Я не сделаю этого. Не размышляй. Просто вывези её.
Потом мы понеслись по коридорам с такой скоростью, на какую только были способны. Несколько раз нам встречались Бионы, но заряд шотгана в голову лишал их всякой возможности организовать преследование.
И всё же охота началась. Активизировав платы, мы пытались заранее определить, откуда появится погоня. Мы петляли по коридорам, пробираясь к запасному выходу, расположение которого запомнил Риен на плане клиники в Сети. Симметричная архитектура здания в принципе позволяла легко ориентироваться. Но мы не воины и не можем чувствовать настолько тонко, чтобы совсем избежать встречи с врагами, а они нас отслеживали прекрасно.
Впереди выскочили несколько Бионов, не похожих на людей. Неестественно раздутые мышцы, деформировавшиеся кости – такими они могут становиться в припадке ярости, в обычной жизни ничем от людей не отличаясь. Одни из них при этом делаются быстрыми и ловкими, другие – массивными и всесокрушающими.
Риен остановил тележку и открыл огонь из Geezer'oв, a я добавил огневой мощи шотгана. Нам везло, как самым распоследним дуракам: у нас получилось расстрелять выбежавших до того, как они успели открыть огонь из своих пистолетов, и до того, как погоня нас настигла. Мы свернули за угол и помчались дальше. Я помог Риену поднять тележку по лестнице.
Единственное, чем я могу объяснить наш успех, – это неожиданностью. Никто не мог поверить, что возможно нападение на эту цитадель Бионов. Ведь ничто не мешало им установить хорошую систему зашиты.
И всё-таки Бионов я недооценил.
Мы выбрались во двор, и нам оставалось лишь пробежать к воротам, чтобы скрыться в переулках, но из-за машин и сваленного металлического хлама раздались выстрелы ...
...Насколько я могу заметить, стреляют трое: один – за кузовом"Zfandmauer'а",вооружён штурмовой винтовкой;второй – за кучей металлических балок; а третий – прямо перед нами, за оранжевым фургончиком.
Я бежал сзади, потому что не знал дороги, и прикрывал спину Риена, и две первые пули достались не мне, а ему.
Мой шотган в который раз сегодня изрыгает сноп пламени, освещая лицо лежащей на каталке Наты. Тот, который стрелял из-за фургона, падает на землю. Мёртв, я надеюсь.
Вознеся Информации мольбу о том, чтобы Риен был в своём пуленепробиваемом панцире, я направляю верный шотган в сторону синего автомобиля, одновременно выстрелами из пистолета заставляя пригнуться того, что за металлоломом.
Риен за моей спиной привстаёт и выпускает очередь в прячущегося за машиной. Бион откидывает назад голову, которую достал мой шотган, и пули Риена одна за другой входят в его грудь сверкающей цепочкой.
Бион из-за груды металла успевает-таки выстрелить в меня – и попадает точно в сердце, начисто отбив дыхание. Приходя в себя у стены, горячо благодарю Информацию за панцирь, который на мне... Риен второй очередью, пришедшейся Биону прямо в лицо, валит его на землю...
Риен хватает каталку с Натой и везёт её к воротам. Я уже вижу, что он успевает.
Но в этот миг за нашими спинами раздались гудение и лязг. Мы с Риеном обернулись – во двор клиники, блестя металлическими частями, вышел робот неизвестной мне конструкции. Он был вооружён, и его стволы нацелились на нас. Вверху, укрытый головой робота, сидел человек. По его приказу робот наклонился, человек спрыгнул на землю.
Конрад.
– Всё, Нейроманты. Далеко не убежите.
Робот разогнулся и снова прицелился в нас. Он был приземистым, двуногим, но, в отличие от старых моделей, явно более устойчивым. Какой-то худой, словно металлический, скелет... Зато, должно быть, проворный – не то, что предшествовавший ему «цыплёнок».
– Отличная модель, – сказал Конрад. – Новое слово техники. Четыре пулемёта и две автопушки разнесут в клочья любого. Уникальная конструкция сочленений делает его прыгучим и быстрым. Это, конечно, ещё экспериментальная модель, но скоро встанет на поток. Для полиции полиса он, само собой, не предназначается – только для внутреннего пользования.
– Что тебе нужно, Конрад? Он невесело усмехнулся.
– Просто хочу поговорить.
– Ты выбрал для этого плохое время. С Натой ты тоже просто говорил?
– А, вы знаете... Я пытался её предупредить, но опоздал.
– Почему ты думаешь, что мы тебе поверим?
Он расстегнул нагрудный карман жилета и показал мне диск:
– Здесь запись разговора.
Диск полетел через двор, и Риен сумел его поймать. Конрад усмехнулся опять и сказал:
– Я хочу, чтобы вы знали: эта операция – не по решению Клана. Те Оружейники, которые приняли в ней участие, действовали на свой страх и риск и будут выданы трибуналу по первому требованию. Мы не разрывали союз.
– Почему они пошли на преступление?
– Обеспокоены будущим слиянием Кланов. Они забыли, что наш принцип – не вмешиваться в схватку, а стоять над ней... Так-то... Теперь – уходите! И побыстрее!
Нас не надо было просить дважды... Мы осторожно уложили Нату на заднее сиденье машины.
– Надо скорее ехать в наш медицинский центр, – сказал Риен. – Там ей окажут первую помощь. Да и мне надо вытащить пулю.
– В тебя попали?
– Да. Одна из пуль чиркнула по панцирю, но вторая вошла в грудь. Тяжело дышать...
Я вёл машину с такой скоростью, на какую только она была способна в полисе, переполненном автотранспортом. Самому мне посчастливилось: пуля оставила только вмятину на панцире и синяк под ним.
Через два дня в дверь моей новой квартиры, которую я снял в довольно приличном районе, позвонили. На экране телекамеры бледнело лицо Наты.
– Входи, – сказал я, открывая дверь. – Ты даже не сообщила, что придёшь.
– Я хотела появиться неожиданно.
Она носила теперь одежду с длинными рукавами и высоким воротом – чтобы скрыть шрамы на руках и шее. На лице некоторые раны уже зажили, но металлические вставки Бионов для подключения электродов всё ещё обрамляли её измождённое лицо.
Она прошла в квартиру и осмотрелась.
– Извини за бардак. Я лишь недавно сюда въехал и ещё не обжился.
Она внезапно со смехом повернулась ко мне:
– Давай не будем сидеть в комнате! Лучше прогуляемся по полису! Я приглашаю тебя отужинать в моём любимом клубе.
![Владимир Рыбин - Включите вашу память [=Если разбудить память]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
