Аноним Смакс - Мир SMAX. Трилогия (СИ)
Кондратий загрустил было, но Филимонов прикрикнул: «Не распускай нюни!», и взял руководство на себя. Прежде всего, гравилёт перенаправили на одну малоизвестную и недавно основанную пограничную базу на севере. «Заодно и с хвоста собьём», — добавил экс-разведчик. «Кого?» — удивился историк. «Да кого угодно!» — выдал Филимонов универсальный ответ.
На базе после дня отдыха троица прогулялась до местного пункта полиции, где рассказала о своём давнем и искреннем желании отдохнуть на дикой природе, там, где нет ни людей, ни цивилизации, для чего нижайше просит выдать им разрешение на пересечение границы.
Подобные просьбы обычно рассматривались годами, но в этом Капитаном забытом месте туристы появились впервые. Столичный лоск Кондратия, обаятельная улыбка Стерёги, спокойная уверенность Филимонова, к тому же показавшего полицейскому начальнику какой-то документик (ещё пластиковый, не поддававшийся подделкам!)… По смыслу, ко всему богатству следовало бы приложить и небольшое денежное вознаграждение (кто сказал «взятка»?), но Филимонов сразу же пресёк любые намёки Кондратия на мздоимство.
Вместо банальной взятки страждущие приключений туристы выразили готовность обслужиться по высшему разряду — и по самым дорогим тарифам, естественно. А Филимонов долго и дотошно выяснял у полицейских (у каких надо полицейских), где и в каких магазинах они рекомендуют приобрести припасы и прочие расходники. Для отдалённых баз типичная ситуация — если муж в полиции, то жена или иной родственник держат торговую точку. Туда-то наших героев и отправляли рекомендатели, а Кондратий постарался сделать так, чтобы в каждом из посещённых магазинов о залётных визитёрах осталось впечатление как о щедрых клиентах.
Итог бурной деятельности был таков. Три дня — и разрешение на руках.
Скрывшись из зоны покрытия пограничных сенсорных массивов и пролетев для надёжности ещё несколько сот километров, гравилёт развернулся на Сильфонт. Кондратий с Филимоновым дежурили в пилотской кабине по очереди, благо вмешиваться в работу автоматики не требовалось. Стерёга откровенно кайфовала.
К материку, на котором располагалась дронийская территория, наши герои подлетели на значительном удалении от русентийского плацдарма — Каналграда, той самой базы, куда надеялась попасть двести с лишним лет назад колонна беженцев из Сильфонта.
— На берегу выберем местечко и сядем, — безапелляционно заявил Филимонов.
— Зачем? — удивился Кондратий. — До Сильфонта от берега ещё далеко.
— Так надо! — но потом старый разведчик смягчил грубость приказа. — Туристы мы или нет? Шучу. На самом деле, стоит взять небольшую паузу и осмотреться, подумать.
— Во всём, что связано с Алексом и его мальчишкой, много странного. Очертя голову, рваться нежелательно, — поддержала мужа Стерёга.
— Красота-то какая вокруг! — насытившаяся девица откинулась назад. Костёр, уха из свежевыловленной рыбы, лёгкие энергетики. Всё как положено вырвавшимся из оков цивилизации в дикую местность. Надвигалась ночь, на лугу, где расположились трое авантюристов, потрескивали безобидные насекомые, чем-то неуловимо напоминающие земных кузнечиков. Филимонов не шутил, когда поминал туристов; он и в самом деле давно мечтал о такой вылазке — очень давно, последние лет тридцать или даже пятьдесят.
— Кто как думает, почему мы не осваиваем эти земли? — Кондратий был сыт, а также слегка пьян, и его потянуло на трёп. Историк не замечал, что поднятая тема для Стерёги была неприятна.
— Других мест хватает, — Филимонов отвечал рублено, как будто жалел погибшее дронийское государство.
— Но мы же победили здесь всех, кто тут жил. И уничтожили. Нам никто здесь более не смеет угрожать, — по окончанию тирады Кондратий с чувством икнул.
— Не всех, — высказалась, наконец, Стерёга. — Например, я осталась.
— О, мадам, примите мои искренние… Я ни в коей мере не собирался хотеть предположить, что прекрасная девушка может предоставлять… э-э, передоставлять…
— Заткнись, Каратов! Лучше на небо смотри. Скоро закат, — Филимонов был груб, но справедлив. Действительно, закат намного интереснее пьяных бредней.
Кондратий собирался было обидеться, но для гуманитария подобное состояние души являлось труднодостижимым. Пока историк разбирался со своими чувствами, старый разведчик внезапно подскочил и спешно затушил костёр. Стерёга тоже была на ногах.
— Что такое?
— Молчи и беги следом!
Филимонов, Стерёга и враз протрезвевший Кондратий пробежали через луг до опушки леса, где разведчик скомандовал всем залечь. Повторную попытку историка узнать, в чём причина поспешного отступления, Филимонов прервал, приложив палец к губам.
Минуты текли в томительном ожидании, как вдруг разведчик показал рукой на небо. Историк заорал бы от ужаса, если бы Стерёга не зажала ему едва начавший открываться рот. На горизонте над морем показались три… нет, уже четыре тучи, быстро приближавшиеся к берегу.
— Саранча, — прошептал Филимонов. — Лежим тихо, они не должны нас заметить. И помоги нам Капитан!
Саранча, или саранча Хирона, как её называли в скучных монографиях, с земной саранчой не имела ничего общего. Более всего она походила на червяков. Фактически, это были обычные мозгочерви, которые всё ещё непостижимым для людей образом научились летать. Передвигалась саранча большими стаями, если можно так выразиться про множество собравшихся вместе летающих первичноротых. Да, и разумеется, саранча атаковала точно по тому же принципу, что и её ползающие сородичи — ментальный удар, парализующий жертву, затем физический контакт с беспомощным противником и высасывание его мозга.
Второй основной загадкой саранчи считалось время её первого появления на планете. Документально засвидетельствованной была дата 57 лет назад, то есть, относительно недавно. Отсутствие более ранних контактов с саранчой не давало покоя лабораториям Русенты. Историки копались в архивах, биологи руководствовались гипотезой об естественном отборе — некоторые из наземных червей умели прыгать, причём их прыжки напоминали пусть низкий и недалёкий, но полёт. Предположим, что такие черви-летуны собирались в кучи, размножались, передавая потомству свои умения, и в конце концов преобразились в саранчу. Сильно натянуто, конечно, но другой гипотезы у биологов для остальных людей не было.
Тучи были уже у береговой линии, где притормозили и ненадолго зависли. Разделившись попарно, тучи медленно двинулись вдоль берега, отдаляясь друг от друга. Со стороны могло показаться, что саранча патрулирует территорию. Конечно, только показаться, ведь саранча неразумна.
— Гравилёт почему? — шептать Кондратию было не слишком удобно, потому что Стерёга прикрывала ему рот ладонью, а Филимонов плотно прижимал рукой его туловище к земле. Кстати, для старика у бывшего разведчика оказалось немало силы, и Кондратий, испытывая дискомфорт от давления на спину, переименовал для себя товарища в «могучего старца».
— Не успели. Полчаса готовить, — к вылету готовить, конечно. Филимонов тоже сейчас не следил за полнотой речи.
— Тебя оружие?
— Не поможет.
Тучи, тем временем, разошлись на приличное расстояние. Коли повезёт, то они скоро исчезнут из виду. Гравилёт был неплохо замаскирован и укрыт вдали от берега, пока у саранчи не было шансов его обнаружить. Да и если обнаружат, машине саранча ничего не сделает, лишь бы она не додумалась поискать пилотов.
Внезапно та парочка, что улетала к югу, резко развернулась, ускорилась и рванулась к кострищу. На глаз Кондратию измерить точно было трудно, но ускорение в два или три планетарных «же» саранча смогла набрать практически мгновенно. На необычайную манёвренность нового воздушного противника постоянно жаловались сталкивавшиеся с ним в бою русентийские пилоты.
Над кострищем тучи зависли. Потом, казалось, повернули голову к лесу (если у тучи есть голова) и медленно, и от того ещё более страшно, двинулись к людям.
— Бежим! — захрипел Кондратий.
— Лежать! Отловят, — Филимонов имел в виду, что соревноваться в беге с саранчой бесполезно, а прятаться между деревьями бессмысленно. Нагонят, опустятся ниже и съедят. Нет, только лежать и не двигаться и постараться не испускать флюиды страха. Саранча бывала подслеповатой.
Обе тучи бок о бок подплыли по воздуху к опушке. Двигались не торопясь, как будто сомневаясь. У левой тучи сформировалось псевдощупальце из червей, вытянулось, изгибаясь, между деревьями. Прошла минута, в течение которой Кондратий трижды попрощался с жизнью. Потом так же внезапно, как заинтересовались кострищем и лесом, тучи резко рванули на юг.
Тишину нарушил Филимонов.
— Пописать не хочешь?
— Я покакал.
