Король Муравьев (СИ) - Верховецкий Макс
Первое, чему я научился, — это смотреть своими глазами! И толку? Я находился в цистерне и ничего не видел, кроме темноты. Передвигаться я все еще не мог, поэтому пришлось просить передвинуть мое тело куда-нибудь в другое место. Жуки, именуемые мной как “работяги”, подошли к этому делу ответственно. Несколько работяг размером с небольшую собаку, обладая четырьмя хватательными отростками и четырьмя лапами для передвижения, аккуратно вытащили меня на свет кристаллов в пещере. Им пришлось очень долго это делать, ведь мое тело было хрупким. Когда личинки слезли с меня, в области моего живота открылся совсем неприятный вид. Вместо кожи и костей мои внутренние органы защищала полупрозрачная пленка. Липкая, тягучая жидкость, выделяемая личинками-докторами, застывая на воздухе, образовывала защитный, прозрачный купол. Через этот купол в моем теле можно было видеть все мои органы.
Это все ладно, меня же все-таки вытащили! Что же я увидел там, за стенами “утробы” цистерны? Ух, это словами не передать. Жуки стащили все остатки светящихся кристаллов к потолку пещеры, высота которой была метров 10-11. Вокруг шныряли, копошась в своей работе, самые разные жукоподобные существа. В правой части пещеры я увидел огромные поля из белой травы с легким зеленым оттенком. По правде говоря, травой я назвал эти поля ради удобства. На самом деле это был неизвестный мне вид грибка или мха, а может, что-то промежуточное. Среди полей бегали жуки “собиратели”. Да, всем жукам я старался дать название, исходя из того, чем они занимаются в колонии. Так вот, собиратели собирали урожай своими маленькими ртами, комочки травы скапливались у них в вздувающихся животах, служивших им как мешки. Далее собиратели перетаскивали комочки к другим жукам - поварам. Жук-повар выделял жидкость из отдельного рта на морде, скомкав еду в более крупные комочки. Уже готовые к употреблению, шарообразные, слегка зеленые шарики распределялись по остальным в колонии. Ферменты жуков-поваров упрощали пищеварение, насыщали шарики влагой и другими полезными веществами.
В правой части пещеры находился материнский жук. Большое, неподвижное существо с множеством, так скажем, “отверстий”. Вокруг нее сновали жуки-няньки. Маленькие, чем-то напоминающие работяг, они перетаскивали личинки от матери к “люлькам” из мягкого, будто паутина, материала.Мне попадались на глаза и другие жуки, но они вечно уползали в туннели и узкие проходы, там я не знал, что происходит. Еще мне хотелось встретить королеву, я знал, что она существует, понимал, что где-то рядом, но так и не увидел её тогда.Следующим моим открытием было, что столь желанная мною возможность, совсем иного типа возможность, стала мне доступна. Все, что записывал в своей маленькой, воображаемой комнате, в которую я мог вернуться в любой момент по своему желанию, перестало пропадать. Все мои записи оставались, что открыло мне множество других развлечений. Чтобы развеять скуку, я стал придумывать себе занятия. Мне хотелось вернуть себе чувство времени и как-то понимать: «Который сейчас час?». И не менее интересным стало: сколько времени я уже провел на этом астероиде? С секундами и минутами было несложно. Я мог их сам отсчитывать. А вот дальше сложнее…Я стал наблюдать. Жуки очень последовательны и точны. Мне удалось понять, что один жук-работяга приносит один шарик еды жукам-няням за пять минут. Плюс-минус несколько секунд неточности моих подсчетов. Сколько бы я ни проверял себя, ошибался лишь максимум на пять секунд в большую или меньшую сторону. Дальше я стал считать, за сколько подходов одного жука-работяги вылупится одна личинка жука. За 120 подходов, мы помним, что один подход занимает 5 минут, умножаем и получаем 600 минут, что равняется ровно десяти часам. Дальше я не буду утруждать вас более сложными математическими задачами, которые я себе придумывал. Могу сказать, путем нехитрых вычислений, что с каждым новым пометом личинок становилось больше минимум на три штуки, я начал приближаться к разгадке. Цифры начали потихоньку складываться, да и мои расчеты подтверждало общее количество всех жуков в колонии. Понимая сколько их, прикидывал за какое время их столько расплодилось К тому же, я могу их отличить не только по роду деятельности, но и по каждой отдельной особи, словно мать может различить близнецов. Это происходит интуитивно, по повадкам, издаваемым звукам, мелким физическим отличиям… В общем, более подробно об этом поговорим в другой раз, не буду вас томить. С момента моего “оживления” прошло как минимум двадцать лет! Да-да, не меньше двадцати лет я являлся частью всей этой колонии, а может, даже больше! Ведь материнский жук не первым родился, тем самым не может являться точкой отсчета. До него были другие, множество других.
По личным ощущениям, я не мог сказать, что прошло столько времени. Мне казалось, что прошел год, может, два. Чем больше развивалась колония, тем лучше становились мои когнитивные функции. Думать, считать и размышлять становилось всё легче, как и приходить к каким-либо выводам. Будь у меня хоть толика гениальности, хоть немного склонности к умственному развитию или другие таланты, я бы спокойно мог стать одним из умнейших людей во всей галактике. Жаль, в тот момент у меня не было никаких возможностей развиваться, а может, я их даже не замечал. В общем, коротко говоря, я стал намного лучше и точнее ощущать время. Я прикидывал, сколько часов уходит на те или иные действия жуков, как много дней нужно, чтобы достучаться моими "желаниями" до других членов колонии. Именно с этого момента моё сознание и идеи стали влиять на всё происходящее в колонии.
Глава 2: Бразды правления.
В целом, я бы мог еще очень много рассказывать о сложившейся экосистеме в колонии. Рассказать о местном кладбище, где жуки уходят умирать, и из их мертвых тел делают питательные растворы, что тоже является одним из способов пропитания. Или о местных “уборщиках”, которые отличаются от жуков-работяг наличием небольших щеток из усиков, которыми они убирают и вычищают окружение. Даже не уделяя внимания менее значимым моментам, можно спокойно расписать несколько энциклопедий по теме биологических процессов этих существ. Столь сильно углубляться я не вижу никакого смысла.
Возвращаясь к моей скромной персоне, мне тоже нечего интересного рассказать о том, как я долгое время наблюдал за жизнью этих существ, неспособный ни пошевелиться, ни вздохнуть самостоятельно. Чувствовал себя немым зрителем этой немой пьесы. Лишь наблюдая, я смог досконально изучить все процессы, происходящие перед моими глазами. На это понадобилось неприличное количество времени. Каждый день, недвижный но с энтузиазмом, проходящие вокруг меня действия вызывали все больше восхищения. Временами я стал замечать некоторые неточности: небольшие ошибки в маршрутах либо действиях жуков. Мне становилось все более интересно: “А могу ли я повлиять на их поведение?” Методом проб и ошибок я сначала пытался фокусироваться на одной отдельной особи и объяснить ей, что я хочу донести, формируя мысль в некие образы. Такими "образами", мне удавалось объяснить, к примеру, одному рабочему жуку, что есть более короткий путь в его маршруте. За этим жуком далее повторяли остальные. Другой пример: если на тропинке стоял валун, я приказывал работяге убрать его. Если один не справлялся с поставленной задачей, приходилось отрывать от работы нескольких. Звучит все это довольно просто, только я был крайне аккуратен в своих действиях, ведь малейший сдвиг в цепочке действий жуков мог привести к печальным последствиям, вплоть до потери целого выводка личинок.
За всеми моими действиями незримо следила королева; она могла в любой момент отменить мои приказы или отвлечь занятых моей задачей жуков на какие-то более важные вещи. Впрочем, это происходило довольно редко. Наверное, самым значимым нововведением от меня было использовать, так скажем, продукты жизнедеятельности жуков и перегной, образующийся от их остатков, как удобрения. После этого в обиход пошла и почва с кладбища жуков. Такой подход смог увеличить урожайность травы на полях. Да и качество выращиваемого стало намного лучше.
