Юрий Никитин - Рождение Контролера
– Такое!
Я вздохнул.
– Ингрид, здесь не бандиты какие-то, а компьютерщики. Их стрелять не придется. Дай-ка сюда твой пистолет.
Она не успела рот открыть, как я выдернул ее пистолет из кобуры, сунул себе сзади за пояс и потянул на себя дверь.
Ингрид раскрыла рот для протеста, но дверь открылась легко и просто без всякого сопротивления, я ж, пока брался за ручку, прошелся по их системе идентификации, дал себе и спутнице пропуск, потому вошел не просто свободно, а по-хозяйски вольно и раскованно.
Из-за стола слева от входа вскочил громадный мужик, уже злой и недоумевающий, быстро обошел стол, загораживая нам дорогу. Стойка нехорошая, что я сразу оценил, из такого положения хорошо выхватывать пистолет, нож, да и просто бить кулаком быстро и прицельно.
– Как такие? – проревел он грозно. – Как вошли?
– Ну шуми, – ответил я. – Хозяин прислал. Нечисто работаете, вот что. Внушение вам такое…
Он нагнул голову еще больше, быстро зыркнул на Ингрид, я не кажусь таким опасным, как эта красивая женщина, все мужчины знают, самые ядовитые змеи как раз и самые красивые.
– Вы о ком?
– Ах, – сказал я, – так ты не допущен к первым лицам?.. Ну тогда веди нас к главному… Это еще Кулагин или Степанченко сумел подсидеть…
Он заколебался, но прорычал зло:
– Никто не пройдет!.. Ну-ка, выворачивайте карманы!
Ингрид не успела ответить, как он выхватил пистолет и направил ствол ей в грудь.
– Ингрид, – сказал я, – не двигайся.
Страж сказал со злобной усмешкой:
– Точно сказано. Ну-ка, очень медленно…
Он не сводил с нее глаз, я выхватил пистолет, оба они даже не успели повернуть головы, как я сказал резко:
– Полиция!.. Бросай оружие!
Он медленно посмотрел в мою сторону, на лице медленно проступило изумление, там же медленно начал поворачивать пистолет от Ингрид ко мне.
Когда воображаемая линия выстрела из дула его пистолета пролегла между нами с Ингрид, люблю математически точные решения, я надавил на курок.
Выстрел прозвучал как-то тихо, амбал отшатнулся, ударился затылком о стену и сполз по ней на пол, а на стене осталась широкая красная полоса.
Ингрид велела быстро:
– Отдай пистолет, сволочь! Ты же сказал…
– Компьютерщиков не стрелять, – подтвердил я. – А это не компьютерщик, даже блондинкам понятно.
Она сказала с бессильным отчаянием:
– Что ты наделал… Теперь наверх, если там еще не всполошились!
– Слушаюсь, – ответил я.
Отдав ей оружие, я подхватил пистолет охранника и побежал за нею через холл. Она зло бросила на ходу:
– Нельзя вот так убивать! Нужно арестовывать…
– Не важничай, – ответил я. – Думаешь, дело в тебе? Или трясусь за твою красивую шкурку? Подумаешь, убил бы капитана… Ерунда.
Она прошипела зло:
– А что важно?
– Что он не просто в розыске, – пояснил я, – а после того, как сбежал из тюрьмы, убил двоих только для того, чтобы ограбить и забрать документы. Это нехорошо вообще-то. Убивать можно только по делу, а не потому что.
Мы начали осторожно подниматься по лестнице, Ингрид переспросила с недоверием:
– В розыске? Сбежал из тюрьмы?
– Проверишь.
– Проверю, – пообещала она. – Может, стоит вернуться и вызвать специалистов?
– А мы хто? – спросил я оскорбленно. – Обижаешь, женщина… Посмотрим, что там еще. А то теперь точно сбегут так, что с нашей доблестной и быстрой, как госпожа Тортила, полицией и не разыщешь.
На втором этаже короткий коридор ведет влево, там всего две комнаты, и вправо, там тоже две, а третьим этажом здание и заканчивается.
Она сказала повелительно, как крутой спец, много раз уже прочесывающий комнаты в таких ситуациях:
– Я смотрю правый коридор, ты левый!
– Как скажешь, госпожа, – ответил я. – Как же люблю подчиняться…
Она не ответила, свернула направо, там пинком открыла дверь и, держа пистолет в обеих руках, быстро вдвинулась вовнутрь.
Я проводил ее взглядом, пошел налево, уже чувствуя, что за первой дверью пусто, добрел до второй, вошел. Тот же стандарт, словно эти помещения используются для кратковременного отдыха сильных и свирепых мужчин, такое ощущение, что буквально наваливается от стен, потолка и пола, жестокостью пропитана даже немногочисленная мебель…
За спиной пахнуло неприятным холодом, но еще не опасность, а только угроза, я быстро развернулся и присел за диваном.
Дверь отворилась, вошел мужчина с типичной фигурой десантника и даже с его крадущимися движениями, только пистолет у него в руке с глушителем…
Выждав, когда пройдет мимо, я неслышно поднялся и сказал резко:
– Стоять!.. Не двигайся!
Он резко развернулся, одновременно поднимая пистолет, я успел понять по злому лицу, что сейчас грянет выстрел, а такие люди не промахиваются, и торопливо нажал на спусковую скобу.
Выстрел грянул оглушающе громко, чужака отбросило к стене, во лбу возникла черная дыра. Глаза его все еще смотрят на меня с изумлением и ненавистью, но ладонь с пистолетом пошла вниз, ноги подогнулись.
Ингрид вбежала, когда незнакомец рухнул на пол.
– Что ты за человек?.. – крикнула она. – Нельзя же вот так просто! А поговорить?.. Пообщаться? Зачем убил?
– А почему нет? – ответил я. – Он же противник. Даже враг. Нельзя упускать возможность проредить ряды антагонистов.
Она сказала с сарказмом:
– А их восемь миллиардов, да?
Я двинул плечами.
– На самом деле немножко меньше. А что, у тебя есть другие варианты?
– Конечно, – воскликнула она. – Человеку свойственно меняться. Сейчас он враг, а завтра после настойчивых бесед с психоаналитиками и соответствующими структурами уже и не враг.
– Ну и что? – спросил я. – Мы-то здесь и сейчас.
– Зверь, – прошептала она.
– Под другими вариантами, – сказал я педантично, – я имел в виду варианты получше. У тебя там как?
– Чисто, – ответила она сварливо.
– Тогда проверим третий, – сказал я. – Думаю, там вообще одни высоколобые.
Она фыркнула, но промолчала, пистолет зажат в обеих ладонях, двигается на полусогнутых, готовая в любой момент к выстрелу, а я сам показался себе беспечным ковбоем, что идет во весь рост, не пригибается, а пистолет готов выхватить все равно быстрее противника… хотя у ковбоев пистолетов еще не было, только револьверы, но все равно выгляжу как-то глуповато, и хотя в современном мире все правила поведения отменены, однако же…
На третьем этаже лестница кончилась, по обе стороны всего лишь по двери, одна чуть ли не выгибается изнутри под напором хеви-метал.
Ингрид мощным пинком отворила толстую дверь, оббитую звукопоглощающим материалом. Навстречу прямо в лоб ударила мощная какофония современной дури, именуемой музыкой.
