Диана Торнли - Эхо далекой битвы
— Хорошо, я этим займусь, — пообещал он.
Дарси сидела все в той же позе, положив голову на колени.
— Если бы мы с Трисом могли хоть иногда выбираться отсюда… А так только допросы. — Она вздохнула. — На Ганволде мы не знали никаких ограничений, а здесь единственная возможность — это скиммер, да и тот не всегда свободен. Кроме того, у меня нет разрешения. Ни в город, ни в горы — никуда нельзя. Мы словно прикованы к этому месту!
— Есть еще подземная транзитная система, — сказал Лухан. — Она ведет в город. В домашнем компьютере есть расписание движения и карта маршрутов.
— Если бы я могла до них добраться, — ответила Дарси. — Все было бы не столь плохо, если бы я знала, как тут что работает. Но технология изменилась! — Она закинула руки за голову. — Прошло столько времени, а я до сих пор не разберусь в кухонных приспособлениях… там ведь даже кнопок нет! А эти руководства! Они же на другом языке!
— На кухне все приводится в действие голосом, — заметил Лухан.
— Я пыталась, — возразила Дарси, — но в ответ все время слышу: «Недостаточные инструкции».
— Да, здесь руководства беспомощны, — с оттенком раздражения сказал Лухан. — И дело даже не в том, что тебя не было двадцать пять лет. Похоже, что их пишут сами механики… для самих себя. Если хочешь, я тебе все покажу.
— Нет, не надо. Я начинаю разбираться… постепенно.
То, как она это сказала, удивило и озадачило его. Лухан недоуменно посмотрел на нее.
— Дарси, ты только что сказала, что хочешь всему научиться. Я лишь предлагаю тебе помощь.
— Знаю. — Она выпрямилась. — Но не нуждаюсь в твоей помощи. Все эти годы на Ганволде я обходилась без нее.
Теперь Дарси сказала это так, словно ОН был виноват во всем, что с ней случилось. Лухан не мог понять этого, да и понимать, откровенно говоря, не хотелось.
— Прости, — сказал он и встал. Сжал зубы, стараясь не обращать внимания на боль в висках, и прошел в ванную.
Сама мысль о том, чтобы включить свет, резью отозвалась в глазах, поэтому Лухан остановился в темноте перед медицинским шкафчиком.
— Пластырь-анальгетик-экстра, две штуки, — сказал он и подставил руку под диспенсер. Приложив их к вискам, Лухан еще немного постоял, ожидая, пока пластырь начнет оказывать действие и надеясь, что Дарси уже уснула. Не тут-то было. Она сидела в той же позе, обхватив колени руками.
— Лухан?
Ему показалось, что голос жены дрогнул, но он подавил в себе желание поднять голову и посмотреть на нее, сосредоточившись вместо этого на пуговицах рубашки.
— Что? — его голос прозвучал резче, чем хотелось бы.
— Извини.
Он взглянул на нее.
— Просто… я никак не привыкну ко всему этому. Я ощущаю себя лишней и никчемной. У меня накопились сотни вопросов, но на них некому ответить. Я понятия не имею о современной политике и социальных пробемах. Прошлый вечер во Дворце Губернатора я только и думала о том, чтобы ненароком не обидеть кого-нибудь и не поставить тебя в неловкое положение. Часто я ловлю себя на том, что мне хочется взять пищу руками и сесть на пол!
Боль еще не ушла. Лухан закрыл глаза.
— Меня ты этим не смутишь, но если хочешь, я приглашу консультанта по протокольным вопросам. Если тебе так будет легче.
— Нет! Никаких консультантов! Я вообще не хочу ни в чем участвовать. Хочу быть лишь супругой и матерью, вот так! А со временем вернуться в медицинскую школу.
Лухан только вздохнул и опустился на кровать.
— Мне бы тоже хотелось какое-то время побыть просто отцом. Наверное, я знаю об этом еще меньше, чем ты о протоколе, особенно когда дело касается подростка, который сидит на полу, уставившись в окно, и сжимается каждый раз, когда я протягиваю к нему руку. У меня почти не остается времени на него, да и на тебя. Оно уходит на эту проклятую войну и на речи в память тех, кто погиб… — Лухан скорчил гримасу, — да еще на подготовку отчетов. Вот и завтра у меня доклад перед Ассамблеей.
Он замолчал. Тишину нарушила Дарси.
— Прости, Лухан. Я не подумала о тебе.
Он невесело усмехнулся.
— Ну, значит я не один такой. Конечно, я тоже не подумал, что тебе нужно ко многому приспособляться. — Ему стоило труда повернуть голову. — Так что ты тоже извини меня.
В конце концов Дарси уснула в его объятиях, положив голову ему на плечо. А Лухан еще долго лежал, глядя в потолок, так что даже звонок в пять утра не разбудил его.
* * *Зал Ассамблеи представлял собой полукруг с местами для зрителей на балконе, подвешенном между украшенным фресками куполообразным потолком и креслами для представителей Объединенных Миров, занимавшими нижнюю часть. Подиум находился на невысокой платформе у плоской стены зала, украшенной знаменами девяти миров-участников. Сегодня все представители были на месте, а на балконе толпились официальные — как военные, так и гражданские — лица, представляющие самые разные службы. Правда, меры безопасности были усилены, и охранники тщательно проверяли всех гостей.
Сам доклад, сопровождаемый просмотром карт, диаграмм и голографических кадров, занял не более двух часов. Но вот ответы на бесчисленное множество вопросов заняли весь оставшийся день с перерывом на час. Это время Лухан провел с сотрудниками своего штаба в офисе Службы безопасности, готовясь к новой порции вопросов и собирая необходимый материал для ответов.
Вопросы касались самых разных тем: численность потерь и беженцев, оценка мощи исселианского флота и его положение в исселианской системе… Задавать их стоило бы представителям оперативного планирования и разведки, но Лухан понимал, что оказался крайним.
После ответов на вопросы последовали дебаты по поводу того, какое влияние может оказать ситуация, сложившаяся в исселианской системе, на Объединенные Миры. Не следует ли усилить военное присутствие на Яне и Саэде? Какие меры можно предпринять в оставшиеся месяцы?
— Хотя нападение исселианцев было отбито, а их войска серьезно пострадали, — сказал в заключение Лухан, — считать данный конфликт исчерпанным никак нельзя. Союзниками Иссела стали мазуки, и сейчас они представляют гораздо большую опасность, чем исселианцы. Нынешний конфликт невозможно разрешить до тех пор, пока мазуки не будут изгнаны из этого сектора галактики.
Он оглядел лица собравшихся.
— Мы, те, кто служит в Вооруженных Силах Объединенных Миров, обращаемся к вам за дальнейшей поддержкой в выполнении нашей миссии.
Адмирал сошел с подиума, а аудитория поднялась и устроила ему овацию.
Этого Лухан не ожидал. Он постоял, склонив голову, затем кивнул и перевел взгляд на Хирона и Маркуса Уллена. Они подошли к адмиралу, и все трое направились к ближайшему выходу.
В громадном мраморном холле их ждала доктор Мозес. Когда дверь открылась и из зала донесся гром аплодисментов, она бросила на Середжа взгляд, означавший: «Мне надо поговорить с тобой», но подойти к нему не смогла, так как адмирала окружила толпа репортеров.
Было уже 17.30. Лухан устал и проголодался. Снова разболелась голова. Ему хотелось одного: отправиться домой. И все же он остановился.
— Адмирал Середж! — окликнул его один из репортеров, тыча в лицо микрофон. — Не могли бы вы вкратце повторить то, что говорили Ассамблее? Можно ли считать, что угроза Иссела ликвидирована раз и навсегда?
Тщательно подбирая слова, Лухан ответил:
— Способность Иссела вести боевые действия серьезно подорвана. Мы полагаем, что в ближайшее время не стоит ожидать от них повторного нападения. Однако, по нашим оценкам, у них до сих пор есть, по меньшей мере, один флот. Пройдет некоторое время, прежде чем они смогут укрепить свои силы.
— Сэр, — сказал кто-то, — как насчет слухов о том, что у исселианцев проблемы с новыми союзниками? Вы можете это прокомментировать?
Лухан взглянул на Маркуса.
— Похоже, что конфликт между ними продолжает развиваться, — ответил он. — На данном этапе все, что мы можем, это наблюдать, ждать и готовиться.
— Может ли ситуация осложниться настолько, что потребуется вмешательство Объединенных Миров?
— Да, такое может случиться.
Репортеры ненадолго оставили его в покое, но затем кто-то из задних рядов поднял руку.
— Сэр, говорят, что как только все это закончится, вы собираетесь подать в отставку? Не хотите ли вы заняться политикой?
Вопрос прозвучал столь неожиданно, что Лухан даже рассмеялся и покачал головой.
— Конечно, нет! За последние несколько лет я досыта наелся политики. Кроме того, — он улыбнулся, — не люблю публичных выступлений. — Заметив, что доктор Мозес снова повернулась в его сторону, Лухан поспешно добавил: — А теперь вам придется извинить меня. Деловое свидание.
Либби отошла от колонны, у которой стояла все это время.
— Как доклад?
— Неплохо, — ответил Лухан, позволив себе облегченно вздохнуть. — Рад, что все закончилось. — Он внимательно посмотрел на женщину. — Но ты же хочешь поговорить не об этом, верно?
